Яркое солнце бьет прямо в лицо, вынуждая проснутся. С тихим стоном переворачиваюсь на другой бок, пытаясь спрятаться. Но тут же утыкаюсь носом в чьей-то плечо, улавливая тонкий аромат мужского одеколона. И этот запах действует очень отрезвляюще, заставляя меня немедленно открыть глаза.
И мой взгляд тут же упирается в мужчину, спящего рядом.
Нервно сглатываю, пробегаясь по его практически обнаженному телу глазами, чуть прикрытое простыней. Лица не видна, и моему взору доступен лишь затылок с темными, как смоль, волосами. Широкие плечи, крепкие руки, что обнимали подушку, спина и…
Чувствую, как щеки заливаются краской, стоило мне только посмотреть туда, что скрыто под простыней.
Идиотская ситуация.
Краснеть, разглядывая мужчину, с которым, судя по всему, я провела эту ночь.
— Бо-о-же-е-е.
С тихим стоном падаю обратно на свою подушку и смотрю в потолок. В голове просто рой мыслей. И одна ничуть не лучше другой. Но самое ужасное, что я даже имени мужчины не знаю.
Снова приподнимаюсь на локте и смотрю на него. Меня съедает любопытство, ведь лица его я до сих пор не видела. Возможно, что мы даже знакомы. Не могла же я лечь в постель с первым встречным.
Или всё-таки могла?
Поддаюсь вперед, пытаясь разглядеть его лицо, и в этот момент он сам поворачивается, закидывая на меня свою руку, как бы обнимая. Тихо ахаю и падаю назад, крепко зажмурившись, притворившись спящей. Не хотелось бы попасться за подглядыванием.
Секунда.
Другая.
Он продолжает спать, обняв меня. Осторожно открываю один глаз, чтобы в этом убедиться. И в то же мгновение второй глаз открывается сам собой, когда я понимаю, кто лежит со мной рядом.
На краткий миг я даже перестала дышать, переваривая шок.
Соколовский!
Этого просто не может быть.
Как он тут оказался?
Несколько раз быстро моргаю, не теряя надежды на то, что мне это лишь кажется. Или я просто сплю, что вполне вероятно, учитывая, как часто этот мужчина снился мне в прошлом.
Щипаю себя, пытаясь убедиться наверняка. И когда до меня окончательно доходит, что это все наяву, внутри вдруг поднимается паника. И первой мыслью было - встать и убежать, пока он не проснулся. Но вместо этого я делаю совершенно обратное, поддавшись какому-то необъяснимому порыву.
Резко толкаю Соколовского в грудь, пытаясь оттолкнуть его от себя. И когда он открывает глаза, желая понять, что происходит, я, паникуя, начинаю помогать себе ногами, сталкивая его с кровати.
Звук падающего тела нарушает тишину в комнате. А вслед за ним следуют ругательства, полностью подтверждающие, что Данька проснулся. И мой метод пробуждения пришелся ему не по вкусу.
— Какого черта, Мелкая?
Соколовский поднимается с пола, совершенно не стесняясь открыться моего взору во всей красе. Моя челюсть падает вниз и указывается куда-то далеко под кровать, пока мои глаза блуждают по его телу, пытаясь запомнить каждую деталь.
Он совершенен.
Я и раньше об этом знала, но никогда не видела его так близко, и в таком откровенном виде.
Сглатываю, вновь заливаясь краской.
— Ты язык проглотила?
Интересуется у меня, падая на кровать рядом со мной. Резко отскакиваю назад и чуть ли сама не лечу на пол. Но он успевает поймать меня в последний момент, схватив за руку и дернув на себя. Ухватившись руками за его плечи, замираю, поняв, что он очень близко. Ловлю его глаза своими, а затем наблюдаю за тем, как они падают вниз, и в то же мгновение на его губах появляется чересчур довольная улыбка. Прослеживаю его взгляд своим и тихо ахаю, когда понимаю, куда он смотрит.
Простыня, в которую я до этого так славно пряталась, от всех наших телодвижений скатилась вниз.
— Ты совсем офигел?
Все это очень отрезвляет и я наконец-то прихожу в себя. Толкаю его в грудь, а затем снова кутаюсь в простыню и пытаясь встать. Только вот никто не собирается меня отпускать.
— А я уже думал, что ты дара речи лишилась, увидев меня. - усмехается. — Теперь вижу, что все в порядке.
— Руки убери. - цежу сквозь зубы.
— А если нет? - прижимает меня к себе ещё сильнее. — Ночью ты была совсем не против моих объятий.
И снова краснею, прекрасно понимая, куда он клонит. И ведь даже не поспоришь. Ведь все говорит само за себя, хотя я совершенно не помню, что между нами было.
И как, черт побери, я тут оказалась?
— Это была ошибка.
Говорю максимально спокойно, стараясь не смотреть ему в глаза, и продолжаю попытки освободиться.
— Вот как?
— Именно так.
Наконец-то мне удается отодвинуться от него, а затем и вовсе встать с постели. И я сразу же делаю несколько шагов назад, увеличивая расстояние между нами. На него не смотрю, потому что вид его шикарного тела заставляет меня терять мысль. А ещё жутко краснеть, стоит лишь подумать о том, что…
— Ну что ж, - Соколовский поднимается вслед за мной и спокойно проходит мимо, наплевав на стыдливость. — Как насчёт завтрака?
— А? - оборачиваюсь, не до конца понимая, о чем он говорит, и снова утыкаюсь взглядом в его… — Ой.
Резко отворачиваюсь к окну, понимая, что совершила ошибку. Теперь весь этот образ очень долго будет стоять перед моими глазами.
Божечки…
За спиной раздается смех.
Бесстыдник!
***
Когда я остаюсь в комнате одна, то наконец-то могу позволить себе выдохнуть. Словно без сил падаю на кровать, пряча лицо в ладони. Щеки горят так сильно, что обжигают руки. А удары сердца увеличились в троекратно, и кажется, что вот-вот оно выскочит из груди.
Понятия не имею, как так вышло, что я проснулась в одной постели с Соколовским. Но это явно не то, как я планировала закончить вчерашний вечер. Честно говоря, я вообще не собиралась встречаться с ним. И была уверена, что эта поездка домой пройдет так же спокойно, как и предыдущие. Да и Оля не говорила, что он в городе. По последним данным, что у меня были, Соколовский сейчас должен быть где-то под Иркутском. В командировке. Именно поэтому я решила приехать в гости к родителям, зная, что встреча с ним мне не грозит.
По крайней мере, последние два года мне очень хорошо удавалось его избегать. Глупо, конечно, и по-детски, но так было проще. И не так больно. Ведь любить человека, который никогда не ответит взаимностью, очень тяжело. Но когда ты перестаешь видиться с этим человеком, становится немного легче.
И вот по прошествии двух лет мне казалось, что я переросла эту любовь. Но все равно продолжала его избегать, дабы не сорваться. А теперь что-то пошло не так. И вот сейчас я в одной простыней сижу на его постели и никак не могу вспомнить, как тут оказалась.
Какой-то шум за дверью заставляет меня подорваться с места. Быстро осматриваюсь, ища глазами свою одежду. В любую минуту в комнату может войти Соколовский, и мне бы не хотелось, чтобы он видел меня в таком виде. Мне и так не по себе, учитывая, что между нами произошло, а я даже ничего вспомнить не могу.
