2. Часть 1. Глава 1
“Значит, правильно говорят: хорошего
человека в земле не удержишь…”
Терри Пратчетт «Мрачный Жнец»
А ведь беды ничто не предвещало, ну кроме первого сентября, конечно. У меня эта дата в календаре – не красная, а какая-то черная. То я умираю в этот день, то Хаос в мир вторгается, то вот опять...
– Здравствуйте, ребята! У нас пополнение, – куратор курса, улыбаясь, пропустила в аудиторию незнакомого парня. – Из самого Мистикрона, прошу любить и жаловать.
Из столицы? Серьезно? То есть он из Мистика перевелся в Пелагус, в провинциальную академию на аграрный факультет? В разгар изоляции, когда за пределы защитных периметров без сотни справок и завещания никого не пускают? Да вы шутите!
– Мажор-двоечник что ли? – пробормотала я тихо, так чтоб услышали только друзья. – Как ему разрешили переезд? Или скорее за что сослали в нашу глухомань?
Новенький распалил нешуточное любопытство у всех нас, наглухо запертых в курортном островном городке уже третий год. Митра, перегнувшись через стол с заднего ряда, принялся шепотом подкидывать идеи:
– Агроном от бога, так землю любит, что горы свернул и моря переплыл. Или великий гуру-пастух овец. Или...
– Тебе лишь бы поржать! – прошипела Карина, придвинувшись из-за соседнего стола и внося свою лепту: – А этот, вон, крылья прячет и бледный какой-то, явно…
Что по её мнению “явно”, мы не узнали. Нинель Леофановна суровым взглядом пригвоздила нас к местам. Даже Митра резко откинулся назад и грохнул ножками стула так, что шкаф с экспонатами за его спиной задребезжал. Мы прыснули. Леофановна погрозила пальцем нам и ободряюще улыбнулась новенькому:
– Ну-с, молодой человек, представитесь?..
В этот момент что-то с грохотом упало в коридоре, кто-то заорал на три голоса – куратор ойкнула и помчалась туда, оставив нас с новеньким двадцать один на один.
Возникла неловкая пауза, но вместо того, чтоб улыбнуться нам, или хотя бы смутиться, “молодой человек” задрал нос и окинул аудиторию наглым и пренебрежительным взглядом, будто тут пыль просыпалась под его ногами.
– Сноб, ты глянь, – возмутилась я.
А глянуть, в общем-то, было на что.
В костюме модной клетчатой расцветки сноб смотрелся… ну, скажем, неплохо. Модельная стрижка с удлиненной челкой, чуть ниже бровей, придавала загадочности взгляду. Плечи – развитые, бедра узкие, изящные кисти с длинными пальцами. Копаться ими в земле – самое то, ага, как и доить овец. Крыльев сноб так и не проявил, и бледноват, права Карина. Черные волосы обычно подразумевают смуглую кожу, но этот парень словно год в подвале провел. Или на севере в столице. А на южном солнце он обгорит и…
– ...облезет. Без вариантов, – заключила я.
И встретилась со снобом взглядом.
Темные глаза его сощурились и стали ещё темнее. Я поёжилась, сердце забилось быстрее, а в душе шевельнулась смутная пока ещё тревога.
Я отвела глаза, успев заметить ухмылку, искривившую красивые губы, а затем новенький наконец представился. Коротко и рублено:
– Жнец. Тим Жнец.
Я приподняла бровь и моргнула. В памяти всплыло: “Бонд. Джеймс Бонд”. Был такой фильм когда-то.
В моём сне.
В аудиторию вихрем ворвалась Леофановна.
– Ну что, ты познакомился с ребятами? Молодчинка! Павел Виратович скоро придет, первый курс такие буяны, не обижайте Тимофейчика, детки! – выдала она скороговоркой и снова упорхнула утихомиривать мелкоту.
Я фыркнула, прикрывая рот ладошкой. Подложить новичку такую свинью способна была только наша Леофановна. Она слишком давно нас знает и до сих пор считает детками, и даже зайками. Мы-то привыкли, а вот новенький так досадливо поморщился, что Стёпыч с Митрой, переглянувшись, покатились под стол.
– Ну, здравствуй, Тимо-Фейчик!
– Интересно, какие у Тимо-Фейчика крылья? – загоготали они, заражая весельем всю аудиторию.
Да, попал, так попал. И с крыльями – это он зря. Не знаю как у них в столицах, но у нас крылья – предмет гордости, считай визитная карточка, мы их никогда почти не скрываем, на занятиях разве что бесплотными делаем, чтоб не поднимать вихрей. А он при знакомстве – нос задрал, а крылья спрятал. Очень зря.
Покачав головой и поджав губы, слегка сочувствуя глупому снобу, я не удержалась и бросила взгляд через плечо, невольно проявляя свои крылья полностью. Пестрые, рыже-черно-белые, яркие и красивые. Я легко шевельнула ими, чуть потянувшись всем телом. Балдею от своих крыльев. Три года назад, когда они внезапно поменяли цвет с просто золотистых, я думала меня заклюют. Но с крыльями оно как? – главное носить гордо, и тогда все недоброжелатели подавятся собственным ядом.
Я обернулась и едва не подавилась – в снова устремленных на меня черных глазах мерцал недобрый синий огонь. И я такое уже видела!
Давно. Аккурат перед смертью…
– Нет. Не может быть... – прошептала я резко пересохшими губами. Не дыша, всмотрелась в бледное лицо.
Это не он! Совсем не похож ведь? Вот только… если вот этот острый подбородок смягчить немного, по-детски, и чуть укоротить надменный тонкий нос… а глаза под пушистыми ресницами слегка увеличить...
Как он там сказал? Жнец?..
Я ощутила, как немеет затылок. Мозг отказывался верить – три года относительно спокойной жизни, шутка ли! – но лицо мальчишки из моего кошмара проявлялось теперь перед глазами, стоило их прикрыть. Скользкий холодок бежал между лопатками, руки дрожали так, что пришлось прижать их к столу. Крылья трепетали, заставляя шелестеть страницами тетрадь Митры позади меня.
А Жнец, Тим Жнец, бесшумно, как смерть, шел ко мне…
Как три года назад…
Мне тогда было почти шестнадцать. Первое сентября, последним уроком – мировая литература. Я взахлёб рассказывала о прочитанном за лето Пратчетте.
– …“В древности люди обожествляли котиков и поклонялись им. Котики все еще это помнят”, – вольно цитировала я полюбившийся момент, когда дверь распахнулась, и классная привела к нам новенького.
“Знакомьтесь, Тимофей Жнец”.
“Жнец. Мрачный. Приятно познакомиться, Смерть”*, – ляпнула я по горячим следам.
(*Мрачный жнец (англ. Grim Reaper) – персонификация смерти. Скелет с косой и в балахоне. Носит множество разных имен. 2) Юмористическое фэнтези Терри Пратчетта. Главный герой романа – Смерть – собственно скелет с острейшей косой и в черном балахоне. Пустые глазницы его черепа сияют потусторонним синим светом, а голос подобен удару могильной плиты о гранит).
Друзья услышали, раздались смешки, ну а Жнец обернулся ко мне, прожег взглядом и мрачно, с потусторонними интонациями, пообещал: «Я УБЬЮ ТЕБЯ РЫЖАЯ!».
Ребята заржали, и мне бы рассмеяться со всеми, но в черных глазах этого парня мерцал синий огонь, а от голоса мороз бежал по коже...
До конца урока мне мерещилось, что Жнец прожигает во мне дыры своим мрачным взглядом, я еле справлялась с дрожью, а после звонка сказавшись больной, чтобы не идти на пирушку по случаю встречи, я поспешила домой.
