Не нужно было идти на эту выставку. Бог знает, что меня туда понесло. Участие в выставках или даже просто их посещение в качестве сторонних наблюдателей мы давненько уже игнорировали.
Но в тот день бес попутал…
Ее звали Майка. Это был роскошный шести-семи месячный щенок большого черного пуделя. Если есть в мире совершенство, то Майка была его живым воплощением. Увидев ее, я поняла: вот она, моя мечта! Если бы в тот момент мне сказали, что я могу получить эту собаку, я не остановилась бы ни перед чем! Это была любовь с первого взгляда, причем такая любовь, которая идет напролом, нарушая все мыслимые и немыслимые нормы, только бы получить в единоличное владение предмет своей страсти.
Уже на следующий день, полазив в Интернете, побывав на самых разнообразных пуделиных сайтах и убедившись в том, что пуделей много, а выбора, по большому счету, нет, я звонила в Москву, в «Эмерей» – единственный питомник, где в тот момент были щенки большого черного пуделя.
Допрос с пристрастием – вот, пожалуй, самое верное определение нашей беседе с владельцем питомника. Сколько мне лет? Сколько лет моей дочери? Знаем ли мы, что такое пудель вообще и большой пудель – в особенности? Зачем нам собака (добавлю: еще одна собака, ибо на тот момент в доме проживали три пуделя – два карлика и стандарт)? И почему бы нам не купить щенка в Тюмени, а не в Москве? Когда ответы на все вопросы были получены, нам сказали: хорошо, ждите!
Мы ждали ее месяц – я и моя дочь Лена. Мы придумали ей имя – Роскошная Цыпочка. Оно далось нам не сразу, в ежевечерних дебатах, в которых никто не шел на уступки.
– Это будет моя собака, – гордо вздергивала подбородок Лена, – как хочу, так и назову!
– Фигу! – не уступала я. – Кто платит, тот и музыку заказывает!
Роскошная Цыпочка устроила нас обеих – имя было таким многообещающим. Разве может не быть красавицей собака с такой кличкой?! Как вы яхту назовете… Мы даже приобрели на рынке кусок ковровой дорожки – для подстилки, а Лена очистила от вещей угол в своей комнате, освободив его для собаки, которой пока еще не было. В отсутствие Цыпочки на коврике спала кошка, еще не догадывавшаяся, что ожидает ее в самое ближайшее время.
Впрочем, не ожидал никто. Переговоры, подготовка к поездке в Москву – все держалось в строжайшем секрете. Даже бабушка, живущая в соседнем Екатеринбурге, и та оставалась в неведении. Ну, к чему вызывать лишние разговоры? Четвертая собака в доме – это уже повод задуматься о диагнозе.
Мне всегда непонятно: почему человек, который коллекционирует машины, картины, драгоценности, красивых женщин и прочее, и прочее, не вызывает ни удивления, ни возмущения? А люди, которые любят красоту в ином ее проявлении, удостаиваются в лучшем случае сожаления, в худшем – негодования? Когда меня спрашивают, зачем мне столько собак, я всегда отвечаю: я не пью, не курю, не гуляю, не хожу по кабакам, не могу позволить себе каждый год ездить на море, потому что одной ехать скучно, а вдвоем с дочерью – накладно. Но должна же быть хоть какая-то радость в жизни?! Хоть какая-то отдушина?!
Говорят, человек может часами смотреть, как течет вода и горит огонь. Я могу часами смотреть, как играют мои собаки. Почему человек должен лишать себя маленьких радостей? Потому что кому-то они кажутся странными?
Лена нашла дежурный ответ на дежурный вопрос. Поскольку собаки как источник обогащения воспринимаются в нашем перевернутом вверх тормашками обществе лучше, чем собаки как источник любви, то назойливым зевакам она отвечает так: продаем щенков, зарабатываем деньги.
– А-а-а! – с удовлетворением говорят они. Мол, тогда понятно, а то все о любви да о любви.
Первым моим пуделем была Бери – щенок большого белого пуделя. На дворе стоял 1973 год. Про пуделей я не знала ровным счетом ничего, и, наверное, во всем Свердловске, ныне Екатеринбурге, а жила я именно там, не набралось бы и трех человек, сведущих в этой породе. Да и собак можно было пересчитать по пальцам. Выбор на пуделя пал случайно: у знакомой девочки была пуделица (сейчас уже не помню кличку), привезенная из Москвы, ее повязали, родились щенки – 12 штук! Без родословной. Но тогда мне было все равно. Щенок стоил 35 рублей – бешеные деньги! Я начала откладывать по 20 копеек со своих завтраков. Ну и не только с завтраков. Экономила на всем! Накопила 25 рублей – невиданная для меня сумма! Родители, смирившись с моим «помешательством», в конце концов, добавили червонец, и я принесла щенка домой.
Надо сказать, что Бери – не первая собака в нашем доме. До нее у нас была восточно-европейская овчарка по кличке Джой-Пур – роскошный кобель 72 см в холке… Про него можно рассказывать отдельно, несмотря на то, что прожил он у нас чуть больше года: мы с братом, которому едва исполнилось 12 лет, а я была на год младше, не справлялись с этим вполне самодостаточным кобелем, считавшим себя хозяином в доме, а нас – мелочью, на которую можно не обращать внимания. Ни разу Пур не позволил себе показать нам зубы, а уж тем более укусить. Он нас очень любил! Но при этом просто ставил нас «в игнор», как сейчас принято говорить. У него было достаточно ума, чтобы понимать, что мы не можем с ним справиться физически. И издевался над нами в полном смысле слова. Придет, например, в зал, развалится посреди ковра – и лежит. А ему это было запрещено. Мы не могли его поднять никак! Брали за хвост и тащили в другую комнату, на его место. Он лежит – ноль эмоций. Не рычит, никаких проявлений недовольства. Затащим на коврик, хвост отпустим, – он встает и идет обратно в зал. А еще он не любил телевизор. Стоило включить, как он начинал громко лаять и прыгать на нас, требуя, чтобы выключили… Выключишь – успокаивается и ложится спать. Слушался только отца, понимая, что с ним не забалуешь.
