Вокруг царила абсолютная тишина. В небольшой комнате с голыми стенами, на которых местами оставались еще грязные обои светло-желтого цвета, едва слышалось потрескивание от пробегающего по кабелям к одинокой лампочке тока. Помимо стола возле светящегося предмета, похожего на старый торшер без колпака, и перекосившейся полки с парой книг, в самом углу комнаты стояла кушетка. И стоило отдыхающему на ней человеку хоть немного изменить свое положение, как тут же идеальная тишина была бы нарушена. Койка всем своим видом сообщала, что заскрипит изо всех сил, если ее кто-то потревожит. Но тишина продолжалась. Очень уставший на вид мужчина лет тридцати пяти, укутанный в огромную дутую темно-синюю куртку, спал прямо на ледяных железных пружинах. От холода его спасал не только теплый пуховик, но и еще десяток разных небрежно разбросанных вещей. Кроме острых темных бровей с изломом и носа с орлиным кончиком, можно было разглядеть небольшой клочок густой бороды, выглядывающий из воротника.
Бесшумная атмосфера растворилась, как только послышались неторопливые шаркающие шаги, приближающиеся к холодной комнате. Это продолжалось недолго, пока свет в щели под железной массивной дверью не исчез. В тот момент все снова затихло. Вдруг послышалось клацанье связки ключей, а затем и скрежет одного из них в замке. С раздирающим скрипом открылась дверь, и в проходе возвысился силуэт облаченного в широкие одеяния человека. Неизвестный направился прямиком к железной кровати.
– Как же холодно. Пора что-то делать с этой проклятой комнатой. Опять остыла, – раздался эхом слегка писклявый голос.
Недовольному мужчине нравилось разговаривать с собой. Еще несколько минут он дискутировал по поводу холода и освещения, прежде чем обратить внимание на спящего.
– Надо будить, а то замерзнет ведь.
– Да, надо, – ответил он сам себе.
– Два раза не спасем.
– Не спасем, точно не спасем, – продолжал разговаривать с собой человек в длинном пальто с похожим на пышный хвост песца воротником. Теперь его одежду можно было разглядеть. Только вот лицо полностью скрывалось огромной меховой шапкой и балаклавой, а глаза прятались за темными очками-авиаторами. Даже если пристально вглядываться, составить его портрет ни у кого не получится. Мужчина встал рядом со спальным местом, если его можно было так назвать, и снова начал бормотать что-то себе под нос.
– Эй, дружище, вставай.
Низкорослый, по всей видимости, хозяин комнаты пытался разбудить замерзающего человека так, словно будит в школу ребенка. Сперва он долго и вежливо просил его проснуться, затем медленно подергал за плечо. Но никакой реакции не последовало. После таких попыток парень в темных очках сделал кое-что странное. Он достал пистолет семимиллиметрового калибра и выстрелил в потолок, добавив своим писклявым голосом:
– Про-сы-пай-ся! Я устал ждать.
– Что? Эээээ… Где я? Ты кто? Что со мной? – с испугом произнес мужчина, едва приподняв веки, за которыми таились карие глаза.
– Все нормально. Ты в тепле. Уже не надо бояться, не умрешь, – успокоил его собеседник.
– В тепле? Ты издеваешься? – слегка повысив голос, произнес потревоженный и лег обратно, свернувшись калачом в толстых слоях вещей.
– Я имею в виду, что ты внутри. Не снаружи. Слышишь? Если бы я тебя не подобрал, уже заледенел бы.
– Подобрал? Я что-то ничего не припомню. Руки и ноги от холода так болят?
– Да, от проклятого холода. Я выходил, как обычно, по своему расписанию на обход станции. Как вдруг увидел темное пятно на горизонте. Решил проверить. Ну а дальше пришлось спасать. Поэтому ты сейчас здесь. В тепле.
– Стой. А почему…
– Слушай! Давай все вопросы за кружкой горячего напитка. Тебе не помешает согреться. Кстати, меня можешь звать Ральф, – заблаговременно сняв балаклаву и очки, представился хозяин комнаты.
Внешне Ральф был похож на худого пирата. Густая рыжая борода, серьга в носу, чуть впалые щеки – и только высокий голос не соответствовал этому образу.
– Меня зовут… Марк, – на миг задумался и протянул руку уставший человек.
– Давно это у меня не было друзей. Ты мне нравишься, Марк. Идем, – сказал Ральф, помогая встать с кушетки своему новому знакомому.
Опершись друг о друга, двое парней вышли из комнаты, оставив ее вновь в полной тишине. Они проследовали по длинному и довольно узкому коридору, вмещаясь только благодаря худощавому телосложению Ральфа, хотя в одежде он и казался огромным. Голова Марка из-за ярко мерцающего света люминесцентных ламп разболелась еще больше, но это не помешало ему обратить внимание на количество дверей в коридоре. Их было не меньше восьми, и за каждой находилась очередная ледяная комната. Однако, Ральф, минуя все встречающиеся на пути проемы, вел Марка куда-то вперед, где виднелся монотонный теплый свет.
– Куда мы идем? – спросил Марк.
– В диспетчерскую, я должен немного поработать. Не волнуйся, мы выпьем чего-нибудь горячего прямо там.
Не стоит задавать слишком много вопросов, подумал Марк, но один его волновал с самого пробуждения.
– Ты стрелял или мне это приснилось?
– Приснилось? Это как? – удивленно спросил Ральф, остановившись на мгновение.
– Тебе что, не снятся сны? – спросил, улыбнувшись, Марк.
– Нет, не снятся. Я никогда не сплю.
– Ладно, я просто хотел спросить, приснился ли мне выстрел, – не стал допрашивать Марк своего знакомого. Он догадался, что тот выдает юмор исключительно высокого уровня.
– Да шучу я. Конечно, мне снятся сны. А ты спал и находился в месте, где и произошел этот выстрел.
– А зачем ты стрелял?
– Не знаю, захотелось. Я пытался тебя разбудить обычным способом, но не помогло. Поэтому решил пальнуть. Я часто стреляю, особо мне заняться нечем, а патронов много, вот и развлекаюсь как могу.
– У тебя много оружия? Что за работа такая? Комнаты, коридоры. Где мы находимся, Ральф?
– Так-так. Опять сплошные вопросы. Потерпи, как только дойдем до диспетчерской, спокойно сядем, выпьем горячего шоколада с ликером, и я отвечу на все вопросы. Мне самому не терпится. Прожить в одиночестве несколько лет очень тяжело, знаешь ли. Так что болтать будем много, спешить некуда.
