Я проснулась внезапно, резко открыла глаза и посмотрела на часы – час ночи…
Спокойно, спокойно… он сказал, что придет поздно и я не должна донимать его своими звонками, встреча однокурсников бывает нечасто. Ничего особенного, все мужчины иногда не ночуют дома, пусть хоть раз расслабится.
В первый раз в жизни я отпустила мужа почти с легким сердцем. Все-таки шестнадцать лет вместе, нужно отдыхать друг от друга, все так говорят. Но почему-то на душе неспокойно. Лучше позвоню, что в этом криминального? Спрошу, когда вернется.
Почти спокойно набрала номер. Оператор сотовой связи после длительных гудков сообщила мне, что абонент вне зоны досягаемости. Сердце учащенно забилось. Да что это я, в конце концов! Всего-то половина второго ночи.
Все будет хорошо, просто увлекся воспоминаниями. Можно ведь на время забыть о любимой женушке. Он меня очень любит и никогда не бросит… Кажется, это напоминает аутотренинг.
Через 40 минут я решилась повторить попытку – результат тот же. Глубокая задумчивость накрыла меня, словно колпаком. И вдруг звонок! Это он, он увидел мой пропущенный! Сейчас, сейчас…
– Алло.
В трубке послышался какой-то шум, потом голоса. Я стала прислушиваться, никто не собирался со мной разговаривать. Видимо, кнопку нажали случайно. Голоса: женский, мужской, снова женский – слов не разобрать. И вдруг… стоны, это секс…
Сердце бешено колотилось, заглушая все звуки. Слышать это было выше моих сил. Не выдержав, я заорала в трубку:
– Скотина, ты меня слышишь?
На том конце наступила мертвая тишина, меня явно услышали.
Тишина длилась вечность. Трясущимися руками я положила телефон.
Нет, этого не может быть, это какая-то ошибка. Тщательно проверила номер, время – ошибки не было.
Какой-то животный вопль вырвался из моей груди, и я в бешенстве заметалась по комнате, грохоча стульями и громко ругаясь. В соседней комнате спал сын. О нем я совершенно не думала в тот момент.
– Нет, я не дам никому разрушить наше счастье, не дам. Я всю жизнь вила свое гнездышко, обихаживала сына, мужа. Была идеальной женой, матерью, снохой. Нет! Я так просто не сдамся! – почти кричала я, бегая по комнате, сшибая стулья и разбрасывая все, что попадалось под руку.
Тогда я даже не предполагала, что жизнь, реальная жизнь совсем не то, что нам кажется. И своим нахрапом я в этой жизни никого не напугаю и никого не поставлю на место. И как говорил мой покойный отчим, я – последняя буква в алфавите. Но одно дело знать это в теории, и совсем другое…
– Пи-пи-пи, – пронзительный звук будильника вывел меня из задумчивости. Время шесть часов утра. Такого в нашей жизни еще не было.
Муж не пришел.
Слезы начали накапливаться, готовые захлестнуть все вокруг. И тут залаяла собака.
« Это он! Ну, сейчас я ему задам!» – гнев моментально осушил мои глаза.
Я набросилась на него с порога, словно фурия. Уложилась буквально в минуту со всеми претензиями и обвинениями, разбила чашку, орала так, что звенели стекла.
– Ты просто животное! – подвела я итог.
Сын все слышал, не мог не слышать. Но мне сейчас не до него, я не могу себя контролировать, всегда могла, а сейчас не могу! Да, я такая!
Муж обозвал меня истеричкой и психопаткой и спокойно улегся спать.
И что? Я медленно и как-то тупо опустилась на стул. Может, мне, действительно, все это померещилось. Может, все это бред?
Как странно, ведь еще шесть часов назад я была абсолютно счастлива. Что это?
Я не разговаривала с мужем целых два дня. Это был рекордный срок выдержки. Больше пяти минут не могу терпеть неизвестность. Лучше сразу все расставить на свои места. Раз – и все! И никаких мучений!
Тогда я и предположить не могла, что это отнюдь не добродетель, а глупость, элементарное отсутствие терпения, желание весь мир подчинить своим хотелкам.
Но в этот раз все случилось иначе. Я рассчитывала, что муж начнет извиняться, объяснять все. Но не тут-то было! Он вел себя так, как будто это я не ночевала дома. И никакой попытки примирения.
Все, мое терпение закончилось!
Доставая посуду из посудомойки, я подняла на него глаза:
– Может, объяснимся.
Чужой и холодный взгляд мужа, отчужденность и непонимание во взгляде.
– Что ты хочешь узнать?
– Что произошло той ночью?
– Я не намерен разговаривать про твои галлюцинации.
– Это не галлюцинации! Ты мне позвонил, и я услышала женские стоны. Что это было?
– Я тебе не звонил.
Я схватила телефон, нашла нужный вызов и сунула ему прямо в лицо:
– Это не твой вызов? Не твой? – почти орала я.
– Это был не я.
– А кто?
– Я не могу сказать. Это не моя тайна.
– Скажи, кто это был, и я от тебя отстану.
– Зачем тебе это надо? – муж смотрел на меня как-то странно, взгляд чужой и незнакомый.
– Хочу знать правду.
– Знаешь, у каждого человека есть свое личное пространство, и никто не должен туда вторгаться.
– Даже я?
– Тем более ты.
– У меня нет этого пространства.
– Твои проблемы, – он резко отодвинул чай и вышел из-за стола.
Он никогда так со мной не обращался, никогда. Это вызов.
Ну, нет, не выйдет. Я ведь мудрая женщина, не буду рубить сплеча, я потерплю. И ругаться с тобой я тоже не буду.
Сердце тоскливо сжалось. Что происходит? Ведь несколько ласковых слов, теплые объятия и терпеливые объяснения быстро разрушили бы мою обиду, но никто не попытался это сделать. Как? Мое Я как бы раздвоилось: часть меня страдала и тосковала, а другая – возмущалась, гневно качала свои права и чего-то требовала. Побеждала пока явно вторая.
Ну, ничего, ничего, посмотрим еще, кто кого.
Яркое, но немного уставшее сентябрьское солнце слепило глаза. Очков от солнца в машине нет, как обычно. А очки бы не помешали: морщины уже начали вокруг глаз плести свою едва заметную паутину. Ладно, хватит. «Смотри, красавица, на дорогу и руль держи покрепче», – это я себе.
Работа встретила меня неласково: сначала нахамил охранник, а потом еще директору под горячую руку попалась. Странно, раньше меня это совсем не задевало. А сегодня? … Ах, да, муж… Его странное поведение как-то настораживает.
Нет, нет, главное не думать и не надумывать себе проблемы. Как говорила Скарлет O`Хара, подумаю об этом завтра. И жизнь вошла в привычную колею, все легко и просто. Но жизнь не кино, не выключишь и не перемотаешь, и я не Скарлет O`Хара.
Вечером сходила в парикмахерскую и обстригла свою гордость – длинную и густую пшеничного цвета косу. Все-таки в сорок лет я с ней явно не гармонировала. Отражение в зеркале светилось самодовольством и гордостью. Любование собой прервал телефонный звонок:
– Аня, я заеду через двадцать минут, здесь пробка, – голос мужа по-прежнему добрый и усталый.
– Конечно, – ответила я, не отрываясь от зеркала. А в телефоне у мужа мой номер записан как «Аня любимая». Странно, недавно была просто «Аня», а теперь «любимая». Может быть, есть другая Аня? Не буду гадать, ревность разъедает. Влад так не любит, когда я его ревную. Может быть, потому что он сам не ревнивый: никогда не интересуется, где я и с кем. Зато на редчайших вечеринках никогда от меня не отходит, явно гордится, что у него такая красивая жена. Правда, в последний раз это случилось два года назад у кого-то на дне рождения. Да и какие вечеринки в нашем возрасте, сплошная круговерть: работа, дом, дача. Зато все стабильно и предсказуемо, каждый вечер одно и то же: ужин, телевизор, уроки сына, мытье посуды, а с утра снова на работу. У меня все есть, я счастливая женщина… и никаких «но»!
