Я сидел за столиком у окна, пил кофе и курил. Кофе был паскудным, настроение и погода – тоже. На улице моросил дождь… да, именно моросил, он не бил в стекло, не рвался в помещение, не пытался просочиться через щели оконных рам и обрушиться на тех, кто наивно полагал, что хлипкое творение рук человеческим может послужить надежным убежищем от разбушевавшейся стихии…
Нет, он ничего этого не делал. Просто тихо скребся, почти беззвучно, жалобно и безнадежно, едва касаясь стекла и оставляя на нем следы – маленькие точки, совсем крохотные, они прилипали к гладкой поверхности, цеплялись друг за друга, сбивались в корявые кляксы, которые начинали расползаться, пока не заполнили собой все дозволенное им пространство, занавесив его сплошным полотном бесцветной мути.
– У вас свободно?
Я мысленно выругался. Верно говорят, беда не приходит одна. Именно здесь, именно сейчас, когда я не хочу никого видеть, не желаю ни с кем общаться – даже столик выбрал так, что его сразу-то и не найдешь… И на тебе! Медом здесь, что ли намазано?
Я сделал глубокую затяжку. Конечно же, у меня занято. И столик маленький. И еще я курю. Много. А зал, между прочим, для некурящих…
За окном все также угрюмо шелестел дождь. Или это не дождь, а моя совесть? Также как и он, тихонечко скребется, не надеясь, в общем-то, на успех, но все же в глубине души – или как эта субстанция может у совести называться, – уповая на то, что когда-нибудь я все же соизволю вспомнить о ней, и, возможно, на радостях, даже впущу погреться…
Зал полон, свободных мест нет, а погода… В такую погоду даже самый плохой хозяин собаку на улицу не выгонит.
– Присаживайтесь, – небрежно бросил я, пододвигая к себе пепельницу. – Курите?
– Спасибо, – приветливо улыбнулся мой сосед. – Нет, как-то не сложилось… Но за предложение благодарю.
Я пожал плечами.
– Как хотите, дело хозяйское… Там что-нибудь изменилось? – кивнул я в сторону улицы.
Он слегка усмехнулся.
– За последние две тысячи лет – вряд ли…
Я едва не поперхнулся.
– Шутить изволите?
Мой собеседник обезоруживающе рассмеялся.
– Да так, немножко. Если повод есть, что ж не пошутить?
Он был… ни высоким, ни низким, ни худым, ни толстым, таких, как он, можно встретить везде – неприметная внешность, простая одежда, вроде бы ничего особенного, если бы…
Если бы не его глаза. Огромные, глубокие, задумчивые, но вместе с тем, приветливые и лучистые… Стоит в них только заглянуть, и понимаешь, что все твои проблемы – сущая ерунда…
– Ну вот, видите, вы уже улыбаетесь! – обрадовался он.
– Это мимическое упражнение такое, – фыркнул я, чувствуя, что мои губы действительно растягиваются в нелепое подобие улыбки. – Чтоб растренировки не было…
– И часто приходится упражняться?
– Да когда как, – я снова затянулся, но он и бровью не повел. – Я вообще-то сам люблю пошутить, но сейчас… Погода не способствует.
Он с удивлением уставился в окно, словно только сейчас заметил то, что там происходит.
– А что погода? – его допрос меня добил окончательно.
Я выпустил дым, медленно затушил сигарету, достал другую, чиркнул зажигалкой, прикрыл глаза.
Что погода? Да ничего… Бесцветная… или там уже мокрый снег пошел? Тогда белесая… хотя, какая разница? Муть, она и есть муть, какая бы ни была, лучше от этого не станет.
Тучи затянули небо тяжелым, душным покрывалом, казалось, оно опускается все ниже и ниже, заволакивая все обозримое пространство. Хотя, почему – казалось? Где были тучи, где – дым, клубящийся над огромными трубами промышленных предприятий, где липкий туман, а где – простой бытовой смог, разобрать было невозможно. Душно, липко, промозгло, мерзко… И вся эта муть стояла на улице, робко шаркая под окном рваным серым плащом… Причем, ладно бы – постучалась, попросилась! А то стоит себе под окном, скребется… на нервы только действует. Не то, чтоб просит, но так, стыдливо обозначает свое присутствие – вроде как, мне вот тут без вас плохо и одиноко, но вы не переживайте, можете не обращать на меня внимания, я же не требую… Буду просто молча страдать… и пусть это останется на вашей совести… если она у вас, конечно, есть…
Я передернул плечами. Да, вот это меня плющит… Странно… Прежде у меня такого не было. Вот так, без видимой причины…
– Да, мой друг, – покачал головой мой сосед. – Что-то ты совсем расклеился.
– Старею, наверное, – хмыкнул я.
Он приподнял бровь.
– Ты же сказал, что это все погода?
– Во-во. Метеозависимость – признак старости.
Официантка кокетливо процокала каблучками, протянула моему визави меню, заменила пепельницу, не забыв при этом обворожительно улыбнуться.
– Это, как я понимаю, тоже – признак старости, да? – подмигнул мой собеседник.
– Зависть, кстати, смертный грех… – прищурился я.
– Да неужели?
– А то…
Не знаю, кто меня тянул за язык. Я изначально не собирался ни с кем общаться. Ан нет – пустил за свой столик, сигарету предложил, беседу поддержал… Осталось только еще заплатить по его счету – и тогда я пойму, что мне действительно пора в отпуск. Продолжительный. С оплачиваемым больничным. Потому что, будучи в здравом уме, я никогда…
– Здесь горячий шоколад очень вкусный, рекомендую, – это кто сказал? Я?!
– Спасибо, вы очень добры.
– Нисколько.
Он мягко улыбнулся.
– Просто у меня вкус хороший, – добавил я.
Он развел руками, показывая, что даже не сомневался в моих словах. Я отхлебнул глоток уже остывшего кофе и невольно скривился.
– Мерзость какая!
– А зачем тогда ты его пьешь?
Хороший вопрос… Никогда не знал, как на него отвечать. А ведь таких «зачем?» в моей жизни было великое множество… Зачем влез в лужу, зачем сунул палец в розетку, зачем стукнул соседского Павлика, зачем дергал за косички Катю, зачем курил в школьном туалете… Зачем женился… Это я кстати, по сей день понять не могу. А он мне про кофе!
– Пожалуйста, еще один двойной эспрессо, – продиктовал я материализовавшейся рядом со мной улыбчивой официантке. – Да, и… Один горячий шоколад. Большой.
Ну вот, докатился…
«Что тебя беспокоит?»
Меня? Ничего. Меня вообще ничего никогда не беспокоит. Бывшая жена называла меня подонком. Бывшая любовница тоже. Настоящая… пока нет. Впрочем, я сам ей в этом признался еще при первой встрече. Она только рассмеялась, предположив, видимо, что я пошутил. Но это – чистая правда, и я не вижу смысла в том, чтобы это скрывать. Тем более, что мои женщины, а их мнению я склонен доверять, называли меня этим словом весьма аргументированно.
Да, я подонок. Потому что меня никогда не беспокоили чужие проблемы… Меня и свои не очень-то беспокоят…
«И много их у тебя?»
Да нет их вообще. Просто – нет. Встреча сегодня сорвалась… Но это разве проблема? Сорвалась по глупости, так сказать, по техническим причинам. Надо лишь позвонить и назначить время, вот и все… Вся договоренность остается в силе.
