«Надо срочно обсудить все это с Сабирой, – подумала Катерина. – В нашем доме творятся странные вещи».
Сабира, ее подруга, жила в соседнем доме. Девушки дружили между собой с детства. Как всякая хорошая дружба, она началась с драки. Дрались они тогда по-настоящему: два тела катались по зеленой июньской траве, вцепившись друг в друга мертвой хваткой. Образовавшийся клубок перекатывался из стороны в сторону, но перевес сил никак не наступал, хотя схватка длилась уже больше пяти минут. Девчонкам хотелось заплакать, но их злость и ослиное упрямство продлевали сражение за одуванчики.
Все началось, как обычно, из-за пустяка – желтых, пушистых шариков на длинных ножках, которые покрывали ярким ковром изумрудную лужайку перед рядом стоящими домами. Девчонки жили в соседних домах уже давно, но пути их до этого времени не пересекались. Сабира бывала здесь наездами, только когда навещала свою бабушку Венеру Нургаллиевну. Катерина, на правах старожила, потребовала от соседки не рвать одуванчики с лужайки напротив своего дома. Но Сабире почему-то понравились цветы именно с лужайки дома Катерины. Между упрямыми девчушками, а было им всего по семь лет, возник спор, который в одно мгновение перерос в потасовку. Дрались они от души: царапались, кусались, щипались, никто не хотел уступать. Драку прекратила бабушка Кати, Раиса Львовна, которая очень вовремя вышла к колонке за водой. Ей пришлось сбрызнуть девчонок холодной водой, и клубок дерущихся сам собою распался.
Сабира и Катерина встретились после драки через неделю, каждая стояла у границ своего дома, с интересом поглядывая на соседку. Первой заговорила Сабира, предложив поиграть в классики на выбывание. Катерина первый раз услышала такие правила игры, и тут же согласилась. Девчонки сразу подружились, и стали подругами «не разлей вода».
Сейчас они обе уже были студентками: Катерина – училась на химическом факультете в политехническом институте, а Сабира – в юридическом институте. Обе они в этот год перешли на третий курс.
Катерина подошла к соседнему дому, дверь в дом, как всегда, стояла распахнута. На дворе царило жаркое лето, и девушка с удовольствием окунулась в прохладу большого каменного дома. Она привычно поднялась по высокой лестнице на второй этаж и открыла дверь.
Сабира была дома, она как раз собиралась в магазин. Тогда вокруг еще не было много больших продуктовых магазинов, где продавалось бы все сразу: молоко, хлеб, сыр, яйца, колбасу, поэтому каждый день людям приходилось ходить сначала в булочную, а потом и в молочную. Ну, или наоборот, кому как нравится.
Девушки отправились по магазинам вместе. С утра было уже жарко. Сабира и Катерина в этот день, не сговариваясь, одели сарафаны, чтобы лучше загореть. Сарафаны их сшила местная портниха, «шанхайка» – так ее все звали. Жила она в одном дворе с Сабирой. Шила она хорошо и брала за свою работу недорого. Этим летом в моду вошли яркие штапельные ткани, из них хорошо шились летние вещи: у Сабиры тон ярко-красный, а у Катерины – оранжевый.
Как только подруги вышли за ворота дома, Катерина тут же сказала:
– Сабира, мне нужно тебе кое-что рассказать.
Девушки дружили давно и, несмотря на то, что они были разных кровей: Сабира – татарочка, а Катя – из еврейской семьи, они даже внешне походили друг на друга. Обе худенькие, кареглазые, с черными длинными и густыми волосами.
– Что-то ты слишком взволнована, – удивленно сказала Сабира. – У тебя что-то случилось?
– Да не у меня, – махнула рукой Катя. – Просто я сегодня почти всю ночь не спала – по нашему двору ночью кто-то ходил.
– Ну и что? Мало ли кто может ходить ночью по вашему двору, – рассудительно заметила подружка. – У вас в доме живет много квартирантов, да и вас самих не мало, а ворота на ночь вы никогда не закрываете. А сейчас жара такая стоит, многим ночью погулять хочется.
– Ну, ты как всегда – все разложила по полочкам, как будущий следователь, – чуть досадливо поморщилась Катерина. – А я точно знаю, что никто из наших туда не ходил.
– Откуда ты знаешь?
– Утром замок на одном из ворот сарая оказался сорван.
– Ага, – наконец-то проявила интерес Сабира. – А что, замок сломали? Это вообще-то занятие шумное. Как же вы ничего не слышали?
– Ну, во-первых, ты же знаешь, что сарай у нас далеко от дома. А во-вторых, замок был просто сорван. А ключ от него хранится только у бабушки Раисы, и его может взять каждый при желании.
– Да, непонятно, – задумчиво произнесла Сабира. – Если это был кто-то из ваших, он бы пришел днем и спокойно его открыл. А что у вас в этом сарае находится?
– Да ничего особенного. Раньше, до войны, там была конюшня и красильня, а сейчас там из ценного хранятся только дрова.
– И правда, как-то странно, лезть туда нет никакого смысла. Давай сходим, посмотрим, – загорелась Сабира.
За разговором девушки как раз подошли к молочной. В этот раз, как ни странно, покупателей в очереди стояло немного. Сабира достала три пустых полулитровых бутылки из-под молока и поменяла их на три полных. Девушка также взяла бутылку ряженки, несколько творожных сырков и полкилограмма ветчинно-рубленой колбасы. Заплатив за все целых три рубля, девушки сначала отправились к Сабире, оставили там продукты, и побежали к Катерине домой посмотреть на сарай.
Дом, в котором жила Катюша, был старинным, купеческим двухэтажным особняком. Построили его на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий. Купцы любили возводить низ дома каменным, а верх – деревянным. Строили тогда крепко, на века, потому что хотели и сами пожить основательно, да и детям наследство оставить.
Дом находился в центре города, он стоял на центральной улице, которая вела к железнодорожному вокзалу через широкий мост мимо мельзавода. Дом занимал почти четверть земельного участка и стоял в правой его части, сразу же, как только войдешь через ворота за ограду. Первый этаж дома был оштукатурен и выбелен известкой, второй этаж – обшит узкими дощечками и покрашен снаружи ярко-зеленой краской. Белое с зеленым смотрелось празднично и по-летнему даже во время холодных уральских зим.
