В понедельник в обеденный перерыв в школе «Мэнор Хилл» в столовой было яблоку негде упасть и очень шумно. Дежурная учительница миссис Эндрюс попыталась было утихомирить ребят, но вскоре поняла, что это бесполезно. После выходных, когда они могли болтать без умолку, дети все утро тихо сидели на уроках в школе. Теперь, на большой перемене, у них наконец появилась возможность вдоволь наговориться, и времени даром никто не терял.
Тройняшки Райан заняли один из столов в углу у окна. Оттуда было хорошо видно, что происходит в столовой и на игровой площадке. А главное – далеко от миссис Эндрюс! Правда, сестрам пришлось прошмыгнуть прямо под носом у заносчивых восьмиклассниц, после чего те недовольно проворчали им вслед «Да как они посмели?!» и «Маленькие сопливые девчонки!». Но тройняшек это нисколько не волновало. (Бекки, конечно, занервничала, но тут же уставилась на свою коробочку с обедом и принялась разглядывать нарисованного на ней котенка, делая вид, будто ничего не слышит.) В отличие от нее, сестер угрызения совести совсем не мучили – Аннабель широко улыбнулась, бросив им через плечо непринужденное «Ну и что?», а Кэти нахально скрестила руки на груди.
– Трусиха! – весело поддразнила сестру Аннабель и, с грохотом бросив рядом с Бекки свою коробочку с обедом, брякнулась на стул. Кэти напоследок смерила восьмиклассниц предупреждающим взглядом и тоже уселась за стол.
– Да, Бекки, ну скажи честно: что, по-твоему, они могли нам сделать?
Бекки залилась краской:
– Так нечестно – вы обе за словом в карман не полезете! Я тоже так могу, но в нужный момент все мысли вылетают из головы и я нахожу что ответить только через полчаса.
– Не переживай, – успокоила ее Аннабель. – Уж мы тебя в обиду не дадим.
Бекки вздохнула. Это правда, но порой девочке хотелось самой за себя постоять.
К тройняшкам подошли Саима, Меган и Фрэн – в руках они держали подносы с неаппетитной школьной едой.
– Прекрасно! – радостно сказала Саима. – Я думала, вам здорово влетит от Мэри и ее компании.
Девочки поставили подносы на стол, и тройняшки весело переглянулись. Затем Аннабель состроила гримасу.
– Фрэн, что это? – недовольно спросила она, показывая на тарелку с картошкой и еще чем-то странным на подносе подруги.
– Ну… картошка.
– И?
– Я не знаю, – с грустью призналась Фрэн. – Я вдруг растерялась, и Хаггис просто шмякнула это мне на тарелку. Это должен быть пастуший пирог. По крайней мере, я видела его в меню.
Все посмотрели в сторону буфета и захихикали. Теперь понятно, почему Фрэн не стала спорить – миссис Хэган, или попросту Хаггис, заведующая школьной столовой, была очень свирепой.
– Я знаю, что это, – послышался голос за спиной Фрэн. Джек, одноклассник девочек, шел мимо к соседнему столику. – Это хаггис[1] – фирменное блюдо миссис Хэган. Вы хоть знаете, что такое хаггис? – добавил он, усмехнувшись.
– Нет, – вздохнула Фрэн, – но что-то мне подсказывает, ты собираешься нам об этом поведать. Слушаем.
– Ита-а-ак… вообще это потроха. Бараньи потроха. Но что самое интересное… – Джек замолчал, наслаждаясь моментом, – они сварены в бараньем желудке. Вот такое блюдо. – Мальчик улыбнулся Фрэн, которая изумленно таращилась на свой обед.
– Ох-х, Джек, ты голоден? – с надеждой спросила девочка, в то время как остальные, сморщив носы, застонали.
– Нет, – он давился от смеха. – Так просто ты от этого не избавишься. Просто съешь картошку по краям тарелки, но постарайся не вляпаться в желудочные потроха… – С этими словами мальчик сел на свое место, продолжая хихикать.
– Какой же он врунишка! – попыталась ободрить подругу Бекки. – Фрэн, я уверена, что это пастуший пирог, честно. Джек просто шутит, ты же его знаешь.
– Хм. – Фрэн воткнула вилку в бесформенную массу, и девочки завороженно наблюдали за тем, как она положила кусочек в рот. Но больше она есть не стала. – Нет. Наверное, ты права, Бекки, но я не могу. Хорошо, что утром по дороге в школу я купила «Марс». – Фрэн вытерла вилку о край тарелки и стала аккуратно есть картошку.
Саима и Меган принялись уплетать свои полезные салаты (мама Саимы строго придерживалась здорового питания, и Меган тоже сидела на диете из-за занятий футболом), а тройняшки открыли коробочки с обедом.
– Ух ты! – потрясенно воскликнула Кэти.
– Что такое? – спросила Аннабель, остальные девочки тоже навострили уши.
– Наконец-то мама правильно собрала нам обеды! Смотри, у меня арахисовое масло вместо твоего противного тунца, а у Бекки сухой старый сыр.
– А я уже привыкла обмениваться едой, – сказала Аннабель, жуя сэндвич с тунцом.
– Можешь не дышать на меня этой гадостью?! Фу-у-у! – Учуяв запах тунца, Кэти откинулась на спинку стула, притворно сморщившись от отвращения.
С соседнего столика донесся язвительный смех – кто-то подслушивал их разговор. Девочки как по команде смерили Эми Мэннеринг уничтожающими взглядами. Ее, на пару с заядлым хулиганом Максом Картером, тройняшки терпеть не могли больше всех в классе. Сейчас весь гнев подружек обрушился на Эми – она оказалась ближе.
Эми тряхнула длинными волнистыми золотисто-рыжими волосами, и сестры презрительно закатили глаза. По их скромному мнению, Эми была избалованной, глупой и самодовольной девчонкой. Убедившись, что все внимание сидящих за столом обращено к ней, Эми продолжила разговор со своими вечными спутницами Эмили и Карой.
– По-моему, девочка восхитительно исполнила Элизу! У нее такой красивый голос. Мой учитель пения… – Тут Аннабель снова закатила глаза, хотя в глубине души позавидовала, потому что сама бы с удовольствием сходила на урок пения, – говорит, что я могу начать работу над песнями из фильма «Моя прекрасная леди»
