Я открыла глаза и увидела… ничего. Похлопала ими, для верности. Темнота. Полная темнота.
Боже правый, неужто ослепла?
Так и знала, что не надо пить чертово пойло, которое притащила Райка! А ведь, сучка, заливала сладко: “Брат пьет, не ослепнешь!”. Да чтоб и ей, и брату ее… Сволочи!
Как жить дальше?
А так душевно сидели! Давно собирались, да все недосуг было. А тут Светка сподобилась, да позвала нас в гости – посидеть, по-женски потрещать.
Ну, меня и потащило. Бутылочку магазинного выпили, потом Райка свою бурду достала, а дальше не помню ничего.
Вроде, тосты поднимали. За исполнение желаний. Да и у винца название к тому располагало – “Мечты сбываются”. Вот и результат! Ослепла!
Где я? В больнице? Или у Светки? Где все?
– Светка! – завопила я не своим голосом.
Буквально – не своим. Голос у меня звучный, зычный! В автобусе, где я кондуктором работаю, пассажиры даже подумать не могут, чтобы зайцем проскочить. А тут – писк мышиный какой-то.
Я прокашлялась и еще раз крикнула:
– Райка!
Все тот же писклявый голосок! Что ж за беда?
– Ох, барыня проснулась! – услышала я откуда-то издалека, и вдруг луч света ворвался и залил все вокруг.
Я оказалась в просторной красивой спальне в каком-то старорусском стиле.
Молодая девочка в простом зеленом сарафане и белой рубашке быстро раздернула тяжелые шторы до конца и подскочила ко мне:
– Умываться изволите, барыня?
Я икнула и кивнула. Бред какой-то. Допилась совсем, вот всякая чушь и мерещится.
Нога зачесалась, и я вытащила ее из-под тяжелой пуховой перины и заорала – нога была не моя! Я чувствовала ее, дрыгала ею, но она принадлежала явно не мне.
Тощая какая-то, коленка острая, еще и волоски рыжие пушком покрыли кожу.
Я быстро за грудь схватилась – а нет ее!
То есть, конечно же есть, но какая-то неубедительная.
Я – баба сочная, в теле. До Светки, ясное дело, не дотягиваю. Та под центнер весит точно! Но формы у меня – закачаешься. Есть за что ухватиться, а не кости без мяса.
А тут – сиськи с кулачок, хотя упругие, не придраться.
Это что же со мной случилось? Почему я не дома, почему я не в своем теле? Вот так, значит, люди до белой горячки и допиваются…
– Барыня проснулась! – крикнула девочка куда-то в распахнутую дверь и бросилась из комнаты прочь.
Барыня – это про меня что ли? Прямо, как я пожелала перед тем, как бормотуху Райкину выпить. Что я там говорила? Что хочу быть барыней и мужиков крепостных трахать?
Точно! Я просто выпила и отрубилась. Девки дальше квасят, а я там мордой на столе лежу и слюни пускаю на скатерть. Это просто сон!
Я облегченно рассмеялась. Если это сон, то мне даже интересно. Давно я не видела цветных снов. Если честно, никаких не видела. Так на работе устаю, что на сны ни времени, ни сил не остается.
Ну, а раз я барыня, то могу повелевать? Мой сон – мои правила.
Девочка забежала в комнату с кувшином, в котором что-то плескалось.
– Эй ты, как там тебя? – обратилась я к ней, задрав подбородок.
– Прасковья я!
– Из Подмосковья! – я решила сострить, но девушка не оценила шутку и даже не улыбнулась.
– Жрать хочу, Прасковья.
– Сию минуточку, барыня. Вот вам водица, личико прекрасное умыть!
Прасковья оставила кувшин на невысоком столике возле кровати, там же обнаружилась и просторная глубокая плошка размером с небольшой таз. Рядом с ним лежала аккуратно свернутая салфетка. Я вылила немного воды в плошку и заглянула в отражение. Хм, а симпатичная мордашка. Молоденькая, глазастая рыжуха.
Вылезла из-под одеяла, одернула короткую белую рубашку и поплескала водой в лицо. Стало свежо и приятно, но есть захотелось еще сильнее. Где же носит эту Прасковью!
Девушка как будто услышала меня и появилась на пороге с красивым красным сарафаном в вытянутых руках.
– Извольте одеться, барыня, завтрак уже подали!
Прасковья помогла мне облачиться в сарафан и проводила из комнаты в столовую. Большой стол был устлан белой скатертью, а на нем чего только не было! В самом центре лежал поджаристый поросенок с яблоком в разинутой пасти.
– Ох, ни хрена себе! – не сдержалась я.
На еду набросилась с аппетитом, как изголодавшийся волк. Да уж, хоть во сне оторваться можно на полную катушку. Дома-то после шести – ни-ни, а жопа все равно растет.
Зато моей кормой удобно пассажиров расталкивать. А то набьются, как сельди в бочку, и стоят – делают вид, что за проезд платить не надо. Тут-то я к ним и подплываю! Сюрприз, не ждали?
Я наелась до отвала и сыто откинулась на стуле. Прасковья тут же подбежала с салфеточкой, чтобы вытереть мне лицо, но я оттолкнула ее руку и выхватила тряпку. Не маленькая, сама справлюсь.
Интересно, конечно, в этом сне – все такое настоящее, натуральное, каждую деталь вижу, даже переплетение нитей на скатерти. И муха противная жужжит по-настоящему. А уж вкус поросенка – непередаваемый просто! Но скучно как-то.
– Чем же мне заняться, Прасковья? – решила я докопаться до девушки.
– Чем изволите, барыня. На прогулку можете отправиться.
Это она меня так послала? Тактично, ничего не скажешь. Ну, а что я хотела?
Я же барыня, могу себе позволить делать все, что пожелает моя левая пятка. Хоть на прогулку, хоть на кровати весь день валяться. Кстати, о кровати. Где мои крепостные, которые должны были меня ублажать?
– Прасковья!
– Чего изволите, барыня?
– Хочу…
Я запнулась и замолчала. “Хочу мужика!” – хотела сказать я, но не могла.
“Это сон, всего лишь сон!” – повторяла я себе, но не могла выдавить из себя просьбу привести ко мне мужика с членом побольше, да потолще. Почему-то оробела перед девчонкой!
Хотя, я же барыня! Хочу – поросенка целиком съем, хочу – мужика в нумера закажу. А вот не могу я это сказать, и все тут!
– Обувь дай! – нашлась я.
На половиках босым ногам было тепло и мягко, но на улицу я бы так не пошла. Права Прасковья, погулять лишним не будет. Чем еще заниматься во сне?
Девушка принесла мне какие-то жуткие мешочки из кожи на завязках и помогла надеть. Против ожидания, обувь оказалась довольно комфортной. Ничем не хуже тех чоботов, которые я надевала летом на смену.
Я вознамерилась пойти во двор, но девочка перегородила мне дорогу.
– Помилуйте, барыня! Головку-то причесать надобно!
Я не стала сопротивляться. Ласковые руки девушки стали бережно распутывать мои длинные густые рыжие волосы. Помогала она себе гребнем.
Прасковья действовала настолько аккуратно, что от ее неторопливых нежных движений я расслабилась. Я балдела от ощущения того, как ее тонкие пальцы перебирают мои локоны,и даже закрыла глаза и почти застонала.
Девочка, чувствуя мое состояние стала что-то тихо напевать, и я совсем разомлела. Настоящий гипноз!
Прасковья заплела мои волосы в косу и вознамерилась нацепить на меня, кажется, кокошник.
