К началу третьей четверти XIX в. казалось, что в европейском мировоззрении окончательную победу одержал рационально-научный подход. Складывалось впечатление, что развитие человечества близко к своему пределу. Классическая физика описывала все известные к тому времени феномены и, судя по всему, приобрела законченный вид, так что каких-либо принципиально новых открытий не предполагалось. Теория Ч. Дарвина во многом сорвала покровы с тайны происхождения человека, а медицина достигла небывалых для того времени успехов. Реалистический подход в искусстве нашел свое наиболее полное выражение.
Эпоха Возрождения была проникнута идеей безграничности творческих возможностей человека как залога осуществления гуманистических идеалов. Это была специфическая философская форма утверждения капиталистических общественных отношений. Именно гуманизм и культ рационального познания послужили идеологическим выражением оппозиции «темному», «неразумному» феодальному обществу со стороны формирующегося класса буржуазии. С ними было связано определенное понимание человека и общества, которое составило позже, в XVIII в., специфику философии Просвещения.
Возникла идея прогресса, причем прогресса, ничем не ограниченного во времени. Эта идея уходит корнями именно в христианскую концепцию будущего – «Царства Божия на земле», которая, в свою очередь, восходит к иудаизму[2].
Концепция последовательных определенных этапов бесконечного прогресса, при котором следующий, еще не достигнутый этап истории и есть «светлое будущее» («а наши дети будут жить лучше нас»), была впервые сформулирована маркизом де Кондорсе, активным участником Французской революции, который, как водится, пал ее жертвой. Эта идея в такой форме была не свойственна ни античной философии, ни философии эпохи Возрождения в Европе. Вплоть до XVIII в. европейские мыслители единодушно считали высшим достижением исторического процесса античность[3]. Что касается античных философов, то для них, за исключением разве что Протагора и других софистов, вообще речи о развитии не было. По их представлениям, человечество, наоборот, деградировало, а «золотой век», когда все были счастливы, остался в глубокой древности.
Однако теперь, когда, как казалось, разум взял верх над инстинктами и эмоциями, не будет ни войн, ни социальных потрясений и развитие человечества будет происходить разумно и прогрессивно, исключительно по восходящей прямой к светлому будущему. Тогда не нашлось своего Фрэнсиса Фукуямы, который провозгласил бы «конец истории», но настроения мыслителей были именно такими[4].
Первый удар по вере в силы человеческого разума и обязательность общественного прогресса нанесла Французская революция 1789 г. Общество, которое считалось основанным на «принципах разума», провозгласившее разум божеством, положившее в основу своей политики учение «гениев человечества», на поверку оказалось неразумным и нечеловечным[5].
Последующие общественные процессы так же мало оправдывали надежды на торжество научного, «просвещенного» разума. Заметного усовершенствования человека и общества не наблюдалось. Наоборот, казалось, что человечество отказывается решать свои проблемы разумно и сходит с ума. Повсюду лилась кровь:
– австро-итало-французская война (1859 г.; потери убитыми и ранеными превысили 70 тыс. человек);
– опиумные войны (первая – 1839–1842 гг., вторая – 1856–1860 гг.; Великобритания и Франция против Империи Цин (Китай)). Только в первой войне потери составили около 25 тыс. человек. Произошли раздробление Китая, взрыв коррупции и наркотизация значительной части населения Китая;
– англо-американская война (1812–1815 гг.; унесла жизни более 30 тыс. человек);
– русско-турецкие войны (1806–1812, 1828–1829, 1853–1856, 1877–1878 гг.; только в войне 1806–1812 гг. потери составили более 220 тыс. человек);
– Отечественная война 1812 г. между Россией и Францией (потери – более 800 тыс. человек).
XIX столетие было веком постоянных колониальных войн. Только «просвещенная» Франция колонизировала Алжир, Мали, Тунис, Вьетнам, Камбоджу, Лаос, Сенегал и другие страны.
Вопреки прогрессу в науке и производстве в разных точках Европы бушевали болезни, голод; суицид был весьма распространенным явлением.
Все сильнее нарастали сомнения в разумной организации природы, в возможности как усовершенствования общества, так и исторического прогресса вообще. Распространялись убеждения в относительности истины. А новые научные открытия в физике микромира означали отказ от принципа детерминизма – важнейшего основания науки
