Вадим Хитров - Секретный агент по морскому делу

© В. М. Хитров, 2021

© ООО «Морское наследие», 2021

– Крейг, вы просите построить корабль меня?! Вы что, не боитесь иметь дело с Фредериком Чапманом? Ведь в свое время я был арестован англичанами прямо на верфи за излишний, как они посчитали, интерес к британским кораблям, это одна из причин, по которой нам приходится встречаться здесь, в Амстердаме, а не в Портсмуте, например. А ведь мой отец, майор Томас Чапман, честно служил британской короне, но одно то, что моя мать шведка, позволило заподозрить во мне шпиона. А, каково? – несколько возбужденным тоном высказался человек по виду лет тридцати, перекрикивая гомон, всегда царящий в голландских пивных. При этом он активно жестикулировал, а мускулы его крупного лица живо двигались в такт рукам. Видимо, чтобы несколько успокоиться, он опрокинул стопку крепкого женевера[1] и закусил добрым ломтем ноздреватого сыра.

Вид Амстердама. Неизв. художник, вторая половина XVIII в.

– Нисколько не боюсь. Во-первых, вас отпустили без каких-либо последствий. Во-вторых, я не англичанин, а шотландец, и самое главное, я видел ваши чертежи, эскизы, ваши корабли, наконец. Вы не просто корабельный мастер, вы поэт корабельной архитектуры, Чапман, вы новатор, вы не боитесь отойти от закосневших правил! Вот почему я искал встречи именно с вами. Я знаю, что вы учились не только в Англии, но и во Франции, теперь вот в Голландии. У вас своя верфь в Швеции, дерзайте, – ответил ему светловолосый молодой человек приятной внешности в мундире британского морского офицера, звали его Самуэль Крейг.

– Мой отец так хочет спровадить меня подальше от берегов Британии, что готов на любые траты, и можете мне поверить, его финансовые возможности, равно как и влияние в обществе, весьма велики, – продолжил Крейг.

Ф. Х. Чапман. Худ. А. К. Веттерлинг

– Спровадить, вы говорите, отчего так?

– Вы только что поведали о гонениях, что претерпели от англичан. Поверьте, наш клан натерпелся от них куда больше. Мы, один из старейших шотландских родов, потеряли практически все, включая собственное имя, которое не можем называть под страхом смерти, и вообще выжили только благодаря предприимчивости моих предков и поддержке определенных кругов. Так вот, отец, полагая, что я не смирюсь с такой вопиющей несправедливостью и начну с ней бесполезную и самоубийственную войну, решил отправить меня в море, дабы я тратил свою энергию на борьбу со штормами, а не англичанами. «Шторм – лучший учитель капитана», любит говаривать он. Я, в знак протеста, не стал учиться морской науке, а назвавшись другим именем, ушел простым матросом, чему отец, как мне думалось, был несказанно рад. Однако отцовские чувства вкупе с остатками аристократической спеси не могли допустить такого положения вещей.

Выждав, когда в моей юношеской голове поутихли дурные ветра, и узнав, что я пытаюсь стать офицером, отец помог моим усилиям, и до меня, наконец, стало доходить, что он желает мне блага, за что, нынче, я ему признателен. Так мне удалось стать офицером флота и даже получить королевский патент, скажем так, на некоторые операции. Вот зачем мне корабль.

Я полюбил море, Чапман, и хочу бороздить его просторы на самом совершенном паруснике, самом совершенном, – с пылом говорил молодой офицер под воздействием смеси из собственного энтузиазма и крепкого голландского напитка.

– Вам не дает покоя слава Моргана и Дрейка? Эти времена давно прошли, – попытался остудить его Чапман.

– Как знать, как знать. Мир меняется стремительно. Скажите, а какие корабли нравятся вам, Чапман?

– Никакие! – прозвучал довольно резкий ответ.

– Даже свои? – изумился офицер.

– Я обожаю каждый свой корабль, до тех пор, пока не спущу его на воду. Однако мне тут же начинает казаться, что это никуда не годится и можно было сделать намного лучше.

– Вот как? Вы весьма самокритичны. Впрочем, в этом мы с вами схожи. Я ступал на разные палубы, но поверьте, ни разу не был удовлетворен, мне все время хотелось что-то переделать, исправить. И все же, что-то можно взять за основу?

– Мне нравится фрегат «Эрмион». Я видел, как его строили в Рошфоре.

– Француз? – с явным удивлением спросил Крейг.

– Да, француз, первый фрегат с 12-фунтовой артиллерией, прекрасные обводы, отличные мореходные качества, и при этом он оказался совершенно ни на что не годен. Слабая конструкция, слишком высокие мачты, хлипкие крепления и набор, невыдержанное дерево, железные гвозди, да и для команды мало места. Такой корабль прослужит от силы семь лет и при этом не будет вылезать из ремонта.

– Так почему, черт возьми, вы его рекомендуете?

– Он прекрасен и легок, как сама волна, в отличие от тяжеловесных британских утюгов. Просто надо строить из доброго дерева, высушенного по всем правилам. Следует укоротить мачты, укрепить конструкцию, несколько увеличить размеры.

– Каков же будет ход в таком случае? При крепком фордевинде я хочу иметь до четырнадцати узлов.

– Можно поставить 9-фунтовые пушки, вам их вполне хватит, ведь вы не собираетесь воевать с линейными кораблями. Вообще, корабль надо строить под конкретные цели, так что формулируйте ваше техническое задание, – известный шведский корабельный мастер Фредерик Чапман решительно сдвинул кружки в сторону, раскурил потухшую трубку и выложил на стол толстую тетрадь в кожаном переплете.

– Прямо сейчас? Мы не слишком пьяны для этого?

– Уверен, что в вашей голове настолько прочно засели пункты этого задания, что вы их повторите без запинки в любом состоянии.

– Что же, точнее не скажешь, – согласился Крейг.

– Впрочем, знаете что, пойдем ко мне. Я живу здесь же, на втором этаже этого инна[2].

Крейга поразило жилище мастера. Некогда белые стены были испещрены набросками и расчетами, по всей площади на деревянных станках наподобие мольбертов художника разместились холсты с чертежами. Листы бумаги валялись везде, и даже скромная кровать не избежала этой участи.

– Ох и попадет вам от хозяина, – покачав головой, констатировал Крейг.

– Уже попало, ничего, моя компенсация его вполне удовлетворила. Что же, приступим.

– Как вы правильно поняли, судно будет каперским и станет действовать в океанских водах на торговых путях между Старым и Новым светом. Судно должно быть размерами и водоизмещением близким к легкому фрегату, иметь соответствующее парусное вооружение.

– Сколько орудий?

– Двадцать шесть, из них четыре погонных и два кормовых.

– Но как я размещу четыре пушки в носу, да еще при этом обеспечу требуемую скорость?

– Думайте.

– Ладно, я приму ваши требования, но только как почву для дискуссий и поиска компромиссов. Однако, чтобы вы понимали, – опять с некоторой горячностью сказал корабел и, раскрыв тетрадь, начал энергично чертить карандашом носовые обводы. – Смотрите, вот так это должно выглядеть, чтобы достичь такого хода, и где вы тут видите орудия?