1904 год. Октябрь. Поселок Кунда
Петер радостно вбежал домой. Он был безмерно счастлив, потому что сегодня наконец Анне разрешила поцеловать себя. Запах ее волос, приятная влага девичьих губ были теперь с ним навсегда.
– Где ты был? – с осуждением спросила мать.
Петер несколько оторопел, от былой веселости не осталось и следа.
– Что случилось, мама? – тревожно спросил он.
Она протянула ему выпуск «Северо-немецкой всеобщей газеты».
Петер начал читать вслух: «Прошлой ночью в районе Доггер-банки в Северном море мирные английские суда были неожиданно атакованы кораблями русской эскадры, есть жертвы. В результате варварского, ничем не спровоцированного обстрела траулер „Крейн“ затонул».
– Мама, это же судно нашего отца.
– Да, сынок, – женщина, не выдержав, разрыдалась.
– Ну что ты, мама, тут вот пишут, что многих спасли, – сказал Петер и обнял мать.
– Дай бог, сынок, дай бог, – тихо ответила она, однако сердце ее чуяло беду.
1906 год. Июль. Токио
В токийскому саду Коисикава Коракуэн царила полная умиротворенность. Несмотря на летний зной и довольно сильный ветер, под сенью деревьев было тихо и свежо. Светловолосый европеец возрастом слегка за тридцать сидел на скамейке и, казалось, полностью погрузился в миросозерцание.
Мимо спокойно проходил невзрачного вида, изрядно полысевший, довольно пожилой японец. Поравнявшись с безмятежным европейцем, не поднимая взгляда, он начал разговор.
– Вы хотели видеть меня? Чем обязан и с кем имею честь? – спросил японец.
– Здесь прекрасно, я давно не чувствовал себя так покойно, – как бы очнувшись, произнес блондин, он встал и на японский манер слегка поклонился подошедшему. – Рад приветствовать вас, Акаси-сан. Меня зовут Вальтер Николаи, и у меня есть ряд вопросов к вам, как опытному профессионалу.
Японец поднял голову и, будто самурайским мечом, буквально пронзил взглядом собеседника.
– Немецкая разведка? – сухо спросил он.
– Совершенно верно, – ответил Николаи.
– Что вы делаете в Японии? – отрывисто продолжил допрос бывший резидент японской разведки в России.
– По договоренности Генеральных штабов Германии и Японии изучаю язык и методы работы потенциального союзника.
Акаси усмехнулся:
– Или противника? Хотя вряд ли, вашего потенциала если и хватит, то только на Европу. Так почему ваше начальство заинтересовал именно японский опыт?
– Успехи японского оружия в последней войне с Россией впечатляющи.
– Ну, допустим, оружие было вовсе не японским, а вот талант наших полководцев и дух японского воина оказались на высоте. Вы давно здесь?
– Восемь месяцев.
– Для такого срока ваш японский вовсе недурен. Впрочем, если хотите, можем продолжить по-немецки.
– Никак нет, лишняя практика мне не помешает.
– Вы в каком звании?
– Капитан.
– Ну что же, капитан, давайте присядем, и я попробую помочь вам, насколько смогу, как разведчик разведчику, – сказал японец и позволил себе слегка улыбнуться.
– Премного благодарен, Акаси-сан. Насколько я знаю, вы работали в России и создали целую агентурную сеть. Как вам это удалось, на кого вы опирались прежде всего?
– Сеть – это слишком громко сказано. Русский народ, несмотря на зачастую безобразное отношение к нему местных правителей, в массе своей любит родину и вовсе не склонен к предательству ее интересов. Среди офицеров вербовки вообще были единичны. В основном удавалось найти потенциальных агентов в среде мелких чиновников и деклассированных элементов, а с них толку что с козла молока, как говорят русские. Так что ножками своими добывал я информацию. Когда в костюме при котелке, а когда и в стоптанных ботинках, небритый, с грязью под ногтями, играя массу ролей. Впрочем, была одна категория, на которую и вам стоит обратить самое пристальное внимание, – это бунтовщики, всякого рода радикальные движения. В России сейчас постепенно складывается та же ситуация, что и перед Русско-японской войной. Запомните, Россия всегда держалась на трех понятиях: царь в голове, вера в душе и отечество в сердце, именно с этими понятиями русский солдат перешел через Альпы и в конце концов свернул Наполеону шею. Русские изначально отнюдь не прагматики. Однако многое изменилось. Неумолимо пришел капитализм со своими понятиями и ценностями, чем нарушил веками сложившееся мироустройство. Однако русская монархия не хочет ничего замечать и делиться властью. Парадокс. Но это так. К тому же неразумная национальная политика по отношению к семитам, например, тоже кует армию недовольных. Что евреям, финнам, черкесам русская вера? Да и понятие «отечество» для них несколько иное. Вот так. Это я такими крупными мазками обозначил, чтобы вам было понятнее, где искать благодатную почву. Революционеры грезят новым обществом без тех трех краеугольных понятий, о которых я уже сказал. В этой среде и ищите своих агентов. Другое дело, что господа эти крайне капризны, неоднозначны, работать с ними профессионалу одна морока. Однако в 1905‑м свою роль в нашей победе они сыграли. Кормите их деньгами, оружием, и они напляшутся на России, уверяю вас. Лучше всего иметь разумное сочетание профессиональной резидентуры и агентов из радикалов. Когда я работал в России, кадровых разведчиков, подготовленных в Японии, у меня почти не было, а этого явно не доставало. Вам будет проще.
– Почему недоставало?
– Из-за физиономий! Каждого господина монголоидной внешности русские держали на контроле.
– А все-таки военные? Среди русских офицеров, особенно на флоте, много людей с датскими, шведскими, голландскими и немецкими корнями, о чем говорят и фамилии.
– Не обольщайтесь, особенно насчет офицеров флота. Если у него фамилия Брюс, то он запросто при этом может быть Иваном Ивановичем и по имени, и по сути своей. Это потомки тех, кто плавал еще под знаменами Петра и Екатерины. Если в семье морского офицера рождается мальчик, то путь у него только один – Морской кадетский корпус, и никак иначе. Так что он с молоком матери впитывает в себя, что такое честь, достоинство рода и любовь к Отечеству. Попомните мое слово, предателей среди офицеров вы не найдете. Мотов, гуляк, ловеласов, азартных игроков, разгильдяев и даже трусов, возможно, но как только вы предложите ему подобный выход из самых затруднительных, скажем, финансовых ситуаций, он скорее пустит себе пулю в лоб, а заодно и вам. Вы были в России когда-нибудь, капитан?
