Ты говоришь, мы попадем в ад,
Но ад уже внутри нас,
Ты говоришь, нас накажут за наши грехи,
Но грехи – это то, что делает нас сильнее…
Dawn of Ashes, «Serpents of Eden».
Судя по пятницам – а это единственный день, когда в аду выдавали хлеб, пусть плесневелый, но вкусный – прошло ровно две недели с тех пор, как меня вернули в прежний отряд.
И это значило, что я здесь чудом выживаю уже месяц.
Вот и лето прошло.
И учеба моя тоже. Навсегда канула в лету.
Больше я никогда не вернусь в северную столицу и не стану поваром в элитном ресторане. Как мечтала.
Больше никогда не увижу своих родителей.
Не положу цветы на могилу подруги.
Больше никогда…
Всё. Думаю, в этом году всё, до зимы уж точно убьют. Физически прибьют. Тело мое перестанет жить. Потому что как личность меня, эти твари уже истребили, растоптали, порвали и сожгли. Но не сломили. Не сломили…
– По пятеркам разбились живо! – приказала нам Виктория, лидерша первого отряда, временно замещавшая нашего командира.
Виктория, как и всегда покрытая платком по непонятной мне причине, зашла к нам в сарай прямо во время завтрака.
Вместе с ней – помятый и вечно недовольный чем-то Рудольф.
И нам всем пришлось оставить трапезу и повиноваться во избежание внеочередных наказаний от него.
– Ваша задача на сегодня – кормить скот, убирать загоны, колоть дрова и помогать с приготовлением еды. – по-командирски важно перечислила Виктория обязанности, добавив. – На кухню вас не звали. Ни одну из вас. Если кто зайдет хоть в коридор – получит сто ударов плетью. С инкубатором аналогично – туда вам вход строго запрещен. Зайдете – сразу смерть через обезглавливание. Ясно всем?
– Ясно, госпожа. Кто сегодня будет кормить свиней? – осторожно спросила её Лера.
– Ты боишься их? Тогда ты и пойдешь кормить!
Зло усмехнулась над ней Виктория, а затем прошлась по остальным пленницам нашего отряда, коих с каждым днем оставалось все меньше.
– Уборка территории на тебе, рыжая. Бери себе в пару кого-нибудь, и вперед. А дрова будешь собирать ты. Ты. – указала она на меня пальцем. – Возле кухни дрова оставишь. Внутрь заходить не вздумай. Остальные по загонам. Ещё вопросы будут?
Мы синхронно покачали головами в знак того, что всё поняли.
– Тогда вперед на выход. Работы валом. Нужно все успеть за сегодня.
Дождавшись, когда Виктория уйдет, а вместе с ней уйдет и Рудольф, который очевидно боролся с похмельем, мы лениво разбрелись каждая по своим делам.
– Кто она Шалхе? Та, что у них за порядком следит? – шепотом спросила я Леру, ведь этот вопрос давно не давал мне покоя.
– Его фаворитка. Она с ним уже давно в отношениях. Ей везде путь открыт. Именно благодаря ему. – сообщила Лера, но как-то холодно, без прежней отзывчивости.
– Как понять "фаворитка"? Жена его или любовница?
– Разве не видела, как он с ней обращается? Точно не знаю, женаты ли официально. Но ближе к жене она ему, я думаю. У них между собой что-то типа равноправия, хотя по сути Виктория такая же, как и мы.
– Такая же, как мы? Она пленница? – неподкупно удивилась я.
– Да. – Лера утвердительно качнула головой. – Просто она с ним сладилась, и теперь в шоколаде. А ты меня не послушалась, и вот что из этого получилось. Руки твои как?
– Да так себе… Побаливают, если опираюсь на них… И если приходится брать что-то тяжелое…
Я машинально ощупала свои запястья, пострадавшие от веревки той дождливой ночью в сарае с грызунами, и вздохнула.
– И как будешь таскать дрова? Как вообще тут будешь выживать теперь?
– Не знаю, Лер. Вот честно, не знаю. Как-нибудь буду. Иного выхода ну просто нет.
– Может Шалхе скажешь за свою травму? – предложила подруга Аня, подслушав наш разговор.
– И что он сделает? Руки отрубит, чтоб не болели? – выдала я с болезненной насмешкой, а про себя подумала.
И до зимы тут не протяну с таким раскладом. Ведь если вскроется, что я стала бесполезной, не пригодной для тяжелой работы нахлебницей – меня немедля удалят из списков живых. Причем, удалят максимально мучительно и напоказ. Чтобы другим пленницам неповадно было.
Проходя мимо места для разделки туш, я затормозила.
– Подскажи пожалуйста. Куда нести дрова? – неуверенно спросила я девицу из первого отряда, которая как раз занималась нарезкой мяса во дворе.
– Сюда. Сложишь стопкой у стола. На кухню тебе заходить запрещено. – отвечала она, не отвлекаясь от своего занятия и даже не взглянув, кто к ней обратился.
Меня при виде этой серьезной девицы непроизвольно бросило в дрожь. И дело было вовсе не в том, как искусно она управлялась большим разделочным ножом.
В отличие от камуфляжной униформы других пленниц первого отряда, шатавшихся по территории фермы, на этой девице была надета светлая рубашка, закрытая мясницким фартуком, и серая юбка ниже колена.
А я ведь однажды услышала и хорошо запомнила, что проблемами «человеческого инкубатора» занимаются некто, кто зовётся «монстрами в юбках».
– А от кого дети в «инкубаторе»? – спросила я как бы между прочим.
Понимая, что имею возможность говорить именно с той доверенной, кто знает об этом не из слухов и догадок, я не могла не воспользоваться шансом. Равно как и не могла предоставить самой себе гарантии, что эта девица захочет распространяться о тайном в принципе, а не нажалуется на меня командиру. Но я все же рискнула.
– От кого дети, спрашиваешь? Да от каждого, кто там побывал. – усмехнулась девица.
– И его дети тоже там есть?
– Кого его?
– Шалхи. Беременные от него чалятся в «инкубаторе»?
– Ха. Ну разумеется. – девица подняла на меня глаза и продолжала с насмешкой. – Думаешь, Шалха божий одуванчик, и ты единственная, с кем он ночи проводит? А, тупая овца? Так ты думаешь?
– Ничего я не думаю.
Обняв себя за плечи, я отвела беспокойный взгляд в сторонку.
Правда, не думаю. Разве что кроме…
Только б не попасть в этот самый «инкубатор», с моей-то задержкой месячных… Только бы это было от стресса…
– Там все на привязи сидят. Как собаки. В ожидании скорых родов. – добавила девица, с явным намерением нагнать страху.
– Откуда знаешь?
Я отнеслась к её заявлению наигранно скептически, хоть и понимала, что девице нет никакого резона лгать мне на этот счет.
– Ухаживаю за ними. Оттуда и знаю. – хвастливо пояснила девица, показывая, что ей положены самые особые привилегии из всех возможных здесь, и что я ей совсем не ровня ни по каким параметрам. – Лично прохожу через это каждый день. По большей части приходится делать всё в одиночку. Иногда набираю помощников, если не справляюсь. Но это бывает крайне редко. В основном, одна за всем слежу. Такие вот у меня полномочия…А ты, мамзель, с какой целью интересуешься инкубатором? Залетела от Шалхи, что ль?
– Вот еще! Нет, конечно! – струхнула я знатно, но виду не подав.
