Сцена 1.
… У каждого свой день…бывают дни, когда все идет не так, как хотелось бы… но, если спросить: "Что не так?", то человек даже и ответить не сможет… холодно? жарко? ветрено? А может виной всему дождь? или сушь?
Но у людей бывают и другие дни: когда все идет настолько хорошо, причем само собой, что в душу закрадывается невольное сомнение: " а не сон ли это?"
И то, что для одного считается благом, для кого-то обязательно будет разочарованием, но… это – и есть жизнь…
В один из таких дней было суждено встретиться двум людям… Мужчине и Женщине…
***
День у него не задался с утра… Без причины. Просто НЕ ЗАДАЛСЯ, поэтому, когда его шумная компания подошла к последней точке их однодневного туристического марш броска по маленькому Подмосковному городу, настроения у него не было, от слова "совсем"…
Его друзья шумной, разноголосой толпой ввалились в крошечный музей одного очень известного в далеком, Советском прошлом, писателя… Почему он пошел с ними? Этот писатель, если честно, никогда ему не нравился, и что нового ему могут рассказать о том, про что он и так знает? Но почему-то он все же пошел…
В музее оказалась всего-навсего одна экскурсовод… не высокого роста, невзрачная с каким-то отсутствующим взглядом. Она пыталась усадить шумную компанию на заранее приготовленные стульчики, и было видно, что делает она это не в первый раз, и ему вдруг стало неприятно, что кто-то там командует, куда и как ему сесть.
Но наконец, все расселись. Он оказался на последнем стуле последнего ряда, и это позволяло ему сидеть почти боком к экскурсоводу. Это был его, мужской, протест… и вообще, он не собирался ее слушать… вот еще…Что она может ему рассказать? Да и рассказ ее будет наверно таким же блеклым и неинтересным, как она сама…хотя… кто-то из компании говорил, что об экскурсиях этого музея ходят легенды…
Между тем, экскурсовод представилась, и начала что-то рассказывать. У нее оказался приятный голос, и он удивился тому, как слушали ее те, кто еще минуту назад представлял собой просто неугомонную толпу…
–Есть среди вас педагоги? – неожиданно спросила экскурсовод.
Кто-то кивнул на него.
–Я не педагог, я – преподаватель, – неприветливо буркнул он, и посмотрел на нее. Она улыбнулась, и вдруг ему показалось, что перед ним проделали какой-то фокус: женщина изменилась настолько, что он на мгновение даже закрыл глаза, а когда открыл их, снова и снова пытался понять: что же произошло? Перед ним стояла совсем другая женщина: яркая, задорная, в глазах ее играли веселые искорки, она так искренне улыбалась, рассказывая о смешном, и так не поддельно грустила, когда речь шла о тяжелых моментах жизни писателя, что не верить ей было просто невозможно… Теперь он, впрочем как и вся компания, слушал очень внимательно…Она так мастерски погружала всех присутствующих в свой рассказ о писателе, что казалось они действительно видят все, о чем она говорит: его семью, друзей, улицу по который он ходил…
Она закончила свой рассказ в первом зале и попросила перейти всех в литературную комнату. Всё разом задвигалось, его товарищи поднимались со своих мест и спешили пройти в другой зал, что бы как можно скорее вновь погрузиться в её удивительный рассказ…
Он шел последним. Шел медленно, пытаясь самому себе объяснить: как человек может так перевоплотиться?
Наконец он понял: так измениться может только НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА.
В литературной комнате все уже расселись и ждали только его. Она стояла к нему спиной, отвечала на вопросы. Он остановился в дверях, любуясь красивой женской фигуркой. Женщина была (оказывается!) потрясающе сложена: все в ней было настолько идеально, что он вдруг поймал себя на мысли, что готов вот так, стоять и смотреть на неё… сколько? Ровно столько, сколько она ему позволит…
Она обернулась, кивнула ему: "Проходите, садитесь".
