© Ки Чанс, 2018
ISBN 978-5-4490-4743-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ни одна женщина в мире не обладает сочетанием такой яркой красоты и столь острого ума. Мир ни на шаг не продвинулся в понимании загадки хрупкой и ранимой русской души, на страже которой стоит достоинство любящего сердца.
Красота женщин России особая. Это сильная красота, которая лукаво прячется за изящной вуалью утончённой женственности…
Но понимаешь это, только вынырнув из другой, западной реальности…
С любовью к каждому читателю,
Автор Ки Чанс
«Недолюбленность – это не просто нехватка любви, это болезнь… Боль обделенности любовью, боль одиночества, любооставленности, которая неумолимо толкает к любви – или смерти – как единственному выходу и спасению.
М. Н. Эпштейн
«Есть только два способа прожить жизнь. Первый – будто
чудес не существует. Второй – будто вокруг одни чудеса.
(Альберт Эйнштейн)
Москва. Аэропорт Шереметьево. Зал вылетов.
– И куда тебя несёт, Тина? Может, всё-таки сдашь билет?
Интеллигентная московская подруга говорила мягко и слегка нараспев. В голосе угадывалась тёплая внутренняя улыбка, которая неизменно покоряла звонкоголосую Тину каждый раз, когда она оказывалась в её компании.
– Несёт непонятно куда и непонятно к чему… Некоторые считают, что самое крутое в путешествиях – это наткнуться на что-то такое, чего не искал.
– А ты? Что ты конкретно ищешь?
– Возвращения… Возвращения в Россию. Я уверена в том, что невозможно понять собственную страну, не пожив в другой. Кроме того, мои друзья пишут о возможности устроиться на работу по специальности. А кто же откажется «почистить» свой иностранный язык?
– В США?! И ты в это веришь?
– Я ни во что не верю, пока сама не попробую. Мне знание испанского языка может помочь.
– Почему именно испанского?
– В Калифорнии идёт школьная реформа. Вводят обучение на двух языках в связи с притоком иммигрантов из Мексики. И ощущается острая нехватка педагогов.
– Но ведь дипломы придётся подтверждать. Проходить кучу тестов. Собеседований. Искать рекомендации. Сколько знакомых уже уехало… И что? Врачи добавками торгуют. Художницы – туфлями. Актрисы официантками подрабатывают… А то и хуже… Только программисты да инженеры по специальности работают. И то не все.
– Ну, во-первых, есть и такие, кто по специальности работает.
– Очень интересно! Ты про кого-то конкретного говоришь?
– Да. Моя знакомая семья из Чечни вот уже семь лет живёт в Калифорнии. И глава семейства преподаёт в университете. По-моему, сравнительное религиоведение. Я понимаю, что он исключительный человек… Владеет и английским, и арабским и даже французским. Но всё-таки его пример вдохновляет.
– Это плохой пример. Вернее, нетипичный. Наверняка, люди уехали из Чечни или во время, или сразу после войны. Их можно понять. А тебя с какого перепуга на трудности потянуло?
– Ты какие трудности имеешь в виду? Бессонные ночи с учебником в руках? Провалы и победы на экзаменах? Забытое волнение перед рабочими интервью? Да это же всё равно, что начать жизнь заново! Здорово и интересно! И совсем не то же самое, что просто туристом по стране поездить.
– А адаптация? Потеря своего привычного окружения? Ты же завучем сколько лет была. Всё-таки статус… А там – всё нуля.
– Так ведь только так и можно и страну, и её народ понять. Начав с нуля. Живя на то, что зарабатываешь, а не на то, что с Родины привёз. Мне-то везти нечего. Хочу понять, как живут простые американцы. Ты же знаешь – моя страсть не природа, не архитектура… Моя страсть – это люди. Меня захлёстывает любопытство: что и как они думают, чему радуются, от чего плачут.
– Да… Чувствую, что это нездоровое любопытство такие приключения на твою занозистую русскую голову навлечёт…
– Ты чувствуешь, а я на это надеюсь. Сидя в четырёх стенах, об интересной жизни можно только мечтать. Ну, всё! Пора прощаться. Раньше, чем через три года не ждите… Я уже начинаю по России скучать… Ещё расплачусь… Лучше побегу на посадку.
Глава I. Два года спустя. Приговор, сумерки разума и другая реальность
Ослепительно яркий, несмотря на октябрьский день, желток Калифорнийского солнца упрямо растекался по раскалённой сковороде высохшего, скучавшего по дождю неба. Дождь не навещал его два с половиной года. Было только девять часов утра, но машины, крыши и редкие пешеходы уже молили светило о пощаде. И только верные стражи Окружного Суда: Холодный Закон и Скучный Порядок не давали упрямому солнцу ни малейшего шанса согреть зал заседаний и пошутить с теми, кто там находился.
Судья – невысокая, с усталым потухшим взглядом дама, зачитывала приговор:
– Ученицу двенадцатого класса…
– «Розового Заката»
– Лия Суавес будет находиться…
Два крепких мужчины быстро подошли к обвиняемой. Её испуганные глаза заметались по залу. Стало тихо. Взгляд девушки нашёл того, кого искал, и стал по-детски жалобным и обиженным:
– А как же наш приговор? Почему ты…
Дверь за ней закрылась.
Винсия плакала. Плакала тихо и беззвучно. Потому что ей было больно. Это была безнадёжная боль сползания в беспомощность. Не падения, а именно сползания. Падение одаряет секундами вольного парения. Сползание тянет за кончики нервов в кошмар безысходности.
В следующую минуту тихо открылась входная дверь. На пороге комнаты заседаний стояла тоненькая девушка. Из-под неяркого мусульманского платка на Винсию смотрели тёплые, всё понимающие, всех прощающие глаза Саният.
– Я опоздала?!
Немногочисленная публика в зале притихла. Люди опустили головы. Некоторые отвели глаза. Винсия бросилась к подруге, на ходу заметив, что вслед на Саният в зал мягко, но с удивительным достоинством вошла её мама.
– Слушай, – жарко и горячечно зашептала Винсия. – Я прямо чувствую, что Лия докопалась до какой-то тайны. Она что-то скрывала в последнее время. И эти её ночные исчезновения…
– Я тоже об этом думаю, – поддержала подругу Саният. – Эта тайна, мне кажется, как-то связана с её братом.
– Он – страшно неприятный человек.
– А мне он иногда кажется просто страшным, – не согласилась Саният с Винсией.
– Так и я о том же. И ноги у этой тайны растут из Мексики. Я в этом почти уверена.
– А ещё это как-то связано с отцом Лии. Не зря же и мать, и брат сделали всё, чтобы она не узнала, кто он.
– А вдруг Лия на банду какую-нибудь вышла?! Или на настоящую мафию! Она ведь рискованная. Да ещё все эти любовные неудачи. От безнадёжности люди иногда…
– Либо подвиги, либо глупости совершают, – поспешила закончить разговор Саният, видя, как к ним уверенной походкой приближается её мама.
Она щедро обняла девочек, ласково, уверенно повторяя:
– Чшшш… Чшшш… Всё обойдётся. Верьте мне. А сейчас пойдёмте. Я вас отвезу к нам домой. Отдохнём и обдумаем, что можно сделать.
