В 1946 г. я сдал приемные экзамены и был зачислен студентом в Московский Торфяной Институт на механико-технологический факультет. Этот институт был открыт по указанию В. И. Ленина в 1922 г. сначала в составе Московской Горной Академии, а с 1930 г. был учрежден как самостоятельный институт.
После Октябрьской Революции в 1917 г., и ранее, в России наступил голод на продовольствие и топливо. Основным топливом в царской России для промышленности был донецкий уголь, добыча его прекратилась из-за гражданской войны на Украине, которая продолжалась до 1922 г. Местным топливом для центральной России стали в этот период дрова и кустарная добыча торфа.
В 1914 году инженер Р. Э. Классон предложил и совместно с инженером В. Д. Кирпичниковым разработал гидравлический способ добычи торфа, который позволил существенно сократить трудоемкость торфоразработок. Этот способ должен был использоваться на Шатурской электростанции, заложенной в 1916 году «Обществом электрического освещения 1886 года», но из-за событий 1917 года практически был осуществлен только в начале 1920-х годов.
Этот индустриальный гидравлический способ добычи торфа, названный «Гидроторфом», заключался в размыве торфяной залежи высоконапорной струёй воды и перекачки размытой массы по трубопроводу с помощью специального насоса – торфососа на поля естественной сушки торфяной массы.
Аналогом Гидроторфа была гидравлическая добыча золота.
Первоначальное применение гидравлическая добыча получила в США в штате Калифорния при разработке золотоносных песков, при чем изобретателем этого способа считается Матиссон (1853 г.).
Разработка золотоносных песков в штате Калиформия США
Способ Гидроторфа был высоко производительным и нашел широкое применение на тепловых электростанциях после демонстрации Ленину отснятого Р. Э. Классоном кинофильма. В свою очередь этот способ послужил аналогом для развития гидромеханизации в СССР.
По окончании войны в 1945 г. Правительством СССР принимается большая программа строительства Волго-Донского судоходного канала с Цимлянской ГЭС на Дону и ГЭС на реках Волге и Днепре. Наличие песчаных грунтов в поймах этих рек позволяло проектировать и строить крупные земляные плотины способом гидромеханизации, используя удачный довоенный опыт применения этого способа земляных работ, предложенный и внедрённый инженером Н. Д. Холиным на строительстве канала Москва-Волга с Иваньковской, Угличской, Рыбинской ГЭС (Волгострой МВД СССР).
Для подготовки инженерных кадров строительства этих грандиозных проектов в 1948 году в Московском торфяном, Московском и Куйбышевском строительных институтах открывают отделения гидромеханизации. Профессор Н. Д. Холин организует в МИСИ на кафедре гидравлики отделение и лабораторию гидромеханизации. Он преподает в МИСИ и Торфяном институте, в котором я учился с 1946 года.
В 1949 г. я был зачислен на отделение гидромеханизации, которым руководил профессор, он же читал лекции. Для ведения семинаров и подготовки дипломных проектов Холин привлек инженеров из Проектной конторы Управления Гидромеханизации Главгидроволгодонстроя МВД СССР, ранее работавших с ним на Волгострое: инженеров Н.И Зайцева, Б. М. Шкундина, А. И. Огурцова и других.
На семинарах я впервые, как студент нашей небольшой группы гидромеханизаторов был представлен Борису Марковичу Шкундину, в то время он был начальником Управления Гидромеханизации МВД в чине мйора. Конечно, это знакомство было только представительным.
Более тесное общение произошло на строительстве Цимлянской ГЭС Волгодонского канала летом 1950 г. на моей преддипломной производственной практике. Подробно прохождение практики описано в моей книге «Прошлое для будущего», я только приведу выдержки, касающихся этих встреч с Борисом Марковичем.
«Производственную практику я проходил в должности десятника на намыве плотины ГЭС. Моим прорабом был молодой инженер, окончивший московский институт МИСИ, В. Ф. Дмитриев, в будущем он стал одним из руководителей треста «Трансгидромеханизация»
От него я получал сменное задания по намыву карты: распределению грунта по мере намыва, поддержанию обвалования, телефонной связи с оператором земснаряда и передачи команд на запуск и остановку. Обслуживание карты намыва, в основном заключалось в поддержании обвалования с помощью лопаты, выполнялось бригадой заключенных в составе до 20 девушек, которыми я руководил. Это были украинские колхозницы, осужденные за мелкие преступления, например сбор колосков, оставшихся на поле.
Бригада охранялась так называемой конвойной точкой, состоящей их четырёх солдат МВД с собакой – овчаркой.
Вовремя моего дежурства днем и или ночью Борис Маркович приезжал с проверкой выполнения намыва плотины и давал мне указания как правильно вести намыв и делился опытом работы гидромеханизации на довоенном Волгострое – канале Москва – Волга. По существу для меня это было продолжением учебы и пополнением моих практических знаний. Он был прост в общении, несмотря на большую разницу в положении и возросте.
Страшновато было работать в ночную смену. Степь, темная ночь освещённая прожекторами, женские бригады ЗК с конвоем и овчарками».
С 1979 по 1992 гг. я работал в тресте «Гидромеханизация» Минэнерго, руководил лабораторией и отделом новой техники, сотрудничал со многими институтами и КБ, в том числе с отделом новых строительных машин института «Гидропроект». Этот отдел под руководством Бориса Марковича занимался конструированием новых земснарядов и устройств для совершенствования гидромеханизации.
