Глава 3. Дары призраков
Оказывается, Граф с Якобом купили в городе лошадей. Трех красивых лошадей, высоких, тонконогих, на таких знатные люди ездят. Заодно с лошадьми прикупили три новеньких кожаных седла и теплую одежду для Эдина и Аллиель: подбитые мехом плащи и бархатные, тоже с мехом внутри, береты. Берет Аллиель был красный и украшен брошью с блестящими камешками, берет Эдина — черный со строгой серебряной пряжкой. Эдин почти со страхом смотрел на свои обновки, никогда еще он подобного не носил. Если увидеть его в такой одежде, на такой лошади, да еще с мечом на поясе, хотя бы с тренировочным, и правда можно подумать, что он ровня графской дочке.
— Аллиель должна научиться ездить верхом, — сказал Граф. — Она совсем не умеет, это не дело. Вот вам еще один повод для прогулки. Выезжайте ежедневно. Якоб, друг мой, тебе ведь еще не приходилось учить верховой езде таких юных пигалиц?
— Ничего хитрого, Граф, справимся. Лошадка смирная, — заверил Якоб.
Он, как и Эдин, не звал Графа «его светлостью», в отличие от слуг в замке. Видно, ему Граф тоже так велел.
— Да, и ещё, — Граф протянул Якобу две медных бляшки на шнурках, похожие на продырявленные монеты, — разрешение охотиться на землях Кальи, для вас с Эдином. Барон Карренжи был любезен, по старой памяти, так сказать, — его тонкие губы дрогнули в усмешке.
Граф был когда-то хозяином здесь, это была его земля. Барону бы мечтать о том, чтобы Граф исчез и больше не появлялся, так проще вообразить, что теперешние владения принадлежали семье Карренжи вечно...
— Садись на коня, прокатись, — сказал Граф Эдину. — Я хочу взглянуть, как ты ездишь.
В таком седле Эдин оказался впервые, и поначалу ему было неловко, но вскоре даже понравилось. Гордо выпрямившись, он прогарцевал по двору. А перед этим еще набросил новый плащ, и... как там говорят? Отец циркача — сам герцог? Так вот, он себя герцогом и почувствовал, не меньше. Эх, жалко, Милда не видит, и все остальные...
Граф одобрительно кивнул.
— Удивительные люди вы, циркачи. Что бы ни делали, как бы ни оделись — словно это от рождения ваше. Он умеет перескакивать через препятствия и канавы, друг Якоб? Нет? Займитесь этим. Потом решим, что делать дальше.
— Конечно, Граф, — отозвался Якоб. — А маленькую леди тоже учить прыгать?
— Аллиель? Не надо, зачем ей, — Граф махнул рукой. — Пусть просто научится не падать с лошади, и достаточно.
Вот ведь странно, Граф точно любил единственную дочь, всегда был к ней добрым и снисходительным, но никогда не заставлял читать, писать что-нибудь, не учил играть в шахматы. Впрочем, её ведь и так всему обучали монахини в монастыре, а шахматы она не любила. Вот ездить верхом, видно, в монастыре не учат.
А еще, оказывается, Граф привез карту, большую карту, тщательно прорисованную на бычьей коже, и приказал Виллену повесить её на стену. Там была вся Кандрия, и соседний Гринзаль, странное герцогство, где правил не герцог, а Совет Гильдий, и каждый город был как бы сам по себе, а герцог имелся только затем, чтобы воевать в случае нужды. Еще Эдин нашел там Грет, маленькое королевство рядом с Кандрией — родину новой королевы, и Пиратские острова — у них на самом деле было другое название, но все их звали Пиратскими. Там правил самозваный герцог, бывший морской разбойник, и острова были надежным прибежищем всех пиратов со всех окрестных морей. И длинный остров Таней неподалеку от Кандрии. Этот хорошо укрепленный остров казался кусочком, отколотым от Кандрии, ее законной частью, но на самом деле ей не принадлежал.
— Ты ведь раньше видел такие карты? — спросил Граф Эдина.
— Не такие красивые, — ответил тот, — да и вообще, не такие.
Карты, которые Эдин видел раньше, были нарисованы не на коже, а на досках, чаще прямо на стенах в харчевнях или постоялых дворах. И на каждой такой карте всё выглядело иначе, острова были то правее, то левее, Кандрию изображали огромной, остальное крошечным — рисовали кто во что горазд. Так что теперь Эдин удивленно отметил, что Грет действительно маленький, а вот Гринзаль довольно велик, хотя всё равно меньше Кандрии.
— Расскажи, что видишь на карте, — попросил Граф. — Что знаешь. Где ты успел побывать? И куда бы тебе хотелось больше всего?
— Обычно мы проезжаем вот тут, — Эдин провел рукой неровную линию с запада на восток. — А побывать мне бы хотелось на острове Таней. Как вы думаете, его правда завоюет Хромой Король, который сделает Кандрию великой?
— Очередное пророчество гадалки с бубном? — Граф улыбнулся скептически. — Кандрия станет великой, после того как Хромой Король завоюет остров Таней. Знаешь, где мне поведали об этом? В замке Эйль, там был один разговорчивый тюремщик. Про это уже целые сказки рассказывают. Знаешь, если бы прорицателей не существовало, их стоило бы придумать, и платить им жалованье из казны. Они уже и так немало влияют на политику внутри Кандрии и её отношения с соседями. Достаточно предсказать что-нибудь, и чтобы это дошло до ушей короля и его совета!
— Значит, вы в это не верите, Граф? — Эдина кольнуло разочарование.
— Нет, мой мальчик. Но я бы тоже хотел, чтобы остров Таней присоединился к Кандрии. Он лежит так близко к нашим берегам, как вечный упрек. Его укрепления когда-то строил король Сай, тот самый, которого ты вчера собрался разгромить.
— Я вовсе не...
— Не переживай, он был бы не против, — теперь глаза старика смеялись. — Я думаю, он был бы даже рад.
— Рад? Почему?
— А почему я мечтаю, чтобы ты начал выигрывать у меня в шахматы? Уносить свои умения в могилу мне ни к чему, пусть лучше они останутся тебе. Так же и король Сай, думаю, хотел бы, чтобы в Кандрии и теперь был кто-то, достойный его славы. Особенно теперь.
— Быть достойным славы короля Сая? — Эдина эти слова удивили. — Но, Граф, вы не должны говорить такое мне! Это надо говорить… принцу Эрдаду, наверное... или королю Герейну...
Граф откинулся на спинку кресла и захохотал. Отсмеявшись, он сказал:
— Мальчик, никто и никогда ещё не веселил меня так часто. Я хотел бы сказать это Эрдаду, да и Герейну, впрочем, тоже, но вряд ли у меня будет такая возможность — это раз, они не станут меня слушать — это два, они меня не поймут — это три.
— А почему бы королю просто не завоевать этот остров? — спросил Эдин. — Кому он принадлежит?
— Герцогу Трамасанту, подданному Сольвенны, — граф указал в угол карты, на Сольвеннские острова. — Остров отлично укреплен, в его гаванях стоят как корабли Трамасанта, так и сольвеннские. Так что за остров надо воевать с Сольвенной, а это рискованно для Кандрии. На море Сольвенна — первая.
— Но ведь у Кандрии тоже есть флот?
— Есть, — Граф поморщился. — Он может дать бой, но не вести войну на море. Я бы и раньше не стал всерьез говорить про флот Кандрии, а теперь особенно.
