1. Пролог Татьяна
Предновогодняя суета заполнила все уголки города. Мигающие гирлянды, новогодние песни и прочая атрибутика тут и там, из каждого утюга, а у меня совершенно нет настроения.
На улице давно стемнело, а я только добираюсь до дома. Еще и с тяжелыми сумками наперевес. Около подъезда стоит знакомый черный джип. Делаю вид, что не замечаю, и прохожу мимо.
Несколько лестничных проемов пешком. Распахиваю дверь своей квартиры, ставлю продукты на пол и устало опускаюсь на пуфик. Из комнаты, неспешно передвигая лапами, выходит огромный рыжий кот и целенаправленно идет ко мне.
— Бра-а-агин, — улыбнувшись, тяну я и несколько раз провожу ладонью по пушистой спине. Шелковистая шерсть приятно щекочет руку. Кот трется мордой о мои ноги и недовольно мяукает.
— Ну что ты орешь, дурачок? Подумаешь, задержалась чуть-чуть… Сейчас переоденусь и приготовлю что-нибудь поесть, — всегда разговариваю с ним как с человеком.
Мне так просто нравится. Первый звоночек к тотальному одиночеству? Плевать. Меня оно не пугает, скорее наоборот, в нем я нахожу преимущества и чувствую себя комфортнее.
Выходить замуж, заводить семью и детей совершенно не стремлюсь. Однажды я уже долго собирала жизнь по кусочкам и, наконец справилась с собственными чувствами. Но повторения не хочу. Безусловно, в моей жизни бывают мужчины, но я никого не подпускаю к себе близко — только секс, ничего более.
Работа давно стала смыслом жизни. Я успеваю все: днем в школе, вечером занимаюсь благотворительным фондом, а по выходным устраиваю представления для тяжело больных детей. В моем расписании нет ни одной свободной минуты, поэтому времени на личную жизнь катастрофически не хватает.
Помогая людям решать их проблемы, я стараюсь абстрагироваться, не принимать близко к сердцу чужие переживания, но это не всегда получается. Возвращаясь в свою маленькую квартирку, я будто попадаю в другую реальность. Мой мир отличается от остального, в нем царит легкий творческий беспорядок, всегда наготове бутылка вина и безбедно существует любимый кот, названный в честь человека, который когда-то мне его подарил. Мой дом — моя крепость, только здесь я могу полностью обнажить свои чувства и ни от кого не прятаться.
Брагин снова громко мяукает, напоминая о своем присутствии.
— Ну что ж ты такой неугомонный? Иду я уже, иду.
Разуваюсь и прохожу в гостиную, кот медленно плетется за мной, внимательно следя за моими действиями. Переодеваюсь под его пристальным взглядом.
— Все вы, Брагины, одинаковые, — смеюсь и перемещаюсь на кухню.
Кормлю зверя и готовлю легкий ужин для себя. Как же это здорово, что не надо ни о ком думать. Ну почти. Недовольно морщусь, когда в мысли без спроса вклинивается тот самый хозяин джипа. Владимир Молотов. Циничная, зажравшаяся сволочь и мудак. Тот, кто не хочет слышать «нет».
Криво усмехаюсь и откупориваю бутылку вина. Наливаю в бокал и подхожу к окну. Все еще стоит, не уезжает. Несколько глотков, и открываю ноутбук. Надо сосредоточиться на работе. Брагин, наевшись, удобно устраивается на коленях и мурлычет, пока я его глажу.
Механически проверяю расписание и вношу изменения, отвечаю на входящие письма в электронной почте и рассылаю буклеты для потенциальных спонсоров. А сама не могу думать ни о чем, кроме Владимира. Ну и зачем он приехал? В нашу последнюю встречу я сказала все, что хотела.
Словно в подтверждение моим мыслям, по квартире разлетается трель дверного звонка. Усмешка становится ядовитее, а по коже ползут неприятные мурашки. Залпом осушаю бокал и выдыхаю.
Подавив первый порыв проигнорировать, поднимаюсь и иду к двери. Не дай бог еще решит, что я его боюсь. Не дождется.
Приоткрываю дверь и вижу букет цветов. Мелкие розовые розочки. Красиво, но нет.
— Ты? — выразительно хмыкаю, изображая искреннее изумление.
— Я войду? — Владимир решительно делает шаг ко мне, но я качаю головой.
— Нет.
Выхожу на площадку сама и прикрываю дверь. В мою квартиру он не войдет.
Владимир вопросительно изгибает бровь.
— Ты нежеланный гость в моем доме, — сухо поясняю и складываю руки на груди.
— Вот как. — Его губы вытягиваются в тонкую линию, а глаза опасно сверкают.
— Как есть, — небрежно веду плечами. — Зачем ты здесь?
Такой он самоуверенный и наглый, что скулы сводит.
— А если я хочу попросить прощения?
— Хотел бы, попросил, — пренебрежительно роняю я.
Мне неприятен ни этот человек, ни разговор с ним.
— Тань, я был не прав, — неожиданно отчетливо говорит Владимир и протягивает мне букет. — Прости.
— Это все?
Игнорирую и цветы, и слова.
— Ну да. — Он на мгновение теряется, но быстро берет себя в руки.
Приятно щелкнуть по носу такого мудака.
— Всего хорошего, — разворачиваюсь и пытаюсь сбежать домой.
— Подожди. — Владимир хватает меня за запястье.
Резко выдергиваю руку, словно обжегшись.
— Что еще? — шиплю на него.
— Что я могу сделать, чтобы ты меня простила?
Он правда не понимает? Что ж я не собираюсь учить его жизни.
— Ничего, — поджимаю губы. — Я тебя простила. На этом все.
Пусть остальное сделает за меня его совесть. Если она у него, конечно, есть. Сбегаю в квартиру, закрываю дверь перед его носом и приваливаюсь спиной.
— Таня, открой. — Тяжелая ладонь врезается с той стороны, и меня окатывает вибрацией. Сжимаю кулаки и дышу ровно. Но не двигаюсь. Я все сказала, и добавить мне нечего.
— Открой! Я не уйду, пока мы не поговорим.
2. Глава 1 Владимир
В моем доме сегодня шумно и весело. Друзья решили устроить новогодний корпоратив. Точнее, продолжить то, что начали в своей школе, будь она неладна, только по-взрослому. Я не против. Даже в какой-то мере рад хоть немного отвлечься от мрачных мыслей.
Прошла почти неделя, а я до сих пор не переварил. Перед глазами так и стоит картина: моя жена под моим же начальником охраны. В нашей, сука, кровати. Тварь. Выкинул не задумываясь. Их обоих. Чего дуре не хватало? А ему?
Наблюдаю за тем, как друзья развлекаются, но не чувствую себя причастным к этому празднику. Они кажутся такими счастливыми и расслабленными. А я чувствую себя здесь чужим. Лишним. Не мое это все. Этот шум, эти украшения — все это совсем не про меня. Ничего не откликается в душе. Кроме алкоголя.
Залпом осушаю очередной бокал и наливаю снова. Вискарь никогда не подводит. Опаляет жидким огнем внутренности и помогает хоть немного расслабиться. Легче, правда, совсем не становится. Все так же горько, гадко и пусто. А на душе кошки скребут. Что-то мужское бунтует во мне. Типичное, собственническое. Ебнуть женушку хочется по-тихому.
Я не любил Марину и никогда не задумывался о ее чувствах. Она была всего лишь одной из многих любовниц-однодневок, что прошли через мою постель. Никогда не питал слабость к девственницам, а с ней что-то щелкнуло. Как она залетела, я и сам не понял, но не стал разбираться.
