Далеко-далеко, там, где не ступала нога человека, где солнце не вставало из-за голых безжизненных скал, а ветер дул только с севера, жила смерть. Но не бойтесь, это была маленькая смерть. Она была такая маленькая, что не могла убить ни человека, ни животное, ни даже букашку. Другие смерти смеялись над ней. Обступив несчастную со всех сторон, они дергали ее за складки одежды и давали, как они сами полагали, весьма остроумные советы.
– Попробуй подкрасться к человеку, дождаться, пока он зажжёт спичку и убить его палец. Тогда он уронит её и загорится. Люди так красиво горят!
Так говорила смерть от огня. Она смеялась и сквозь прожжённые дыры в ее накидке проступали обугленные кости. Следом за ней налетала смерть от воды. Безобразно раздутая, она сплевывала мутную воду и заливалась булькающим хохотом.
– Нет, нет. Лучше запрыгни в чью-нибудь чашку!
– Да! Пускай подавится, пускай задохнётся! – поддакивала смерть от удушья и заходилась истошным кашлем вперемешку с хохотом.
Они со смертью от воды были закадычными подругами и нередко ходили вместе. Даже сейчас они смеялись, держась за руки.
Так продолжалось много дней и ночей, хотя дни и ночи были почти неразличимы в месте, где не бывает солнца. Но однажды случилось нечто совершенно невероятное.
– Прекратите!
Громоподобный голос пронесся над землёй, заставляя смерти умолкнуть, и прижаться друг к другу, кутаясь в рясы. Это была смерть от чумы, одна из наиболее уважаемых смертей. Ее невесомое тело парило подобно черному облаку. Другие смерти унеслись, будто их сдуло ветром, и лишь маленькая смерть стояла и завороженно смотрела в пустоту, таящуюся под безразмерным капюшоном. Прежде никто не заступался за нее.
Смерть от чумы спустилась на землю и оказалась совсем рядом со своей маленькой сестрой. От нее исходил сладковатый запах разложения и кислый запах безумного страха.
– В чём дело? – участливо спросила она.
– Я такая маленькая, – пожаловалась маленькая смерть, – что совершенно ни на что не способна.
– Какие глупости, – махнула зыбкой рукой смерть от чумы, – иногда и малые способны сотворить великое. Посмотри.
Смерть от чумы покопалась в складках мантии и извлекла маленькую блоху. Насекомое сучило лапками, но было бессильно вырваться из цепкой хватки смерти.
– Когда-то эта малышка принесла смерть столь многим, что даже я не осталась к ней равнодушна.
– Да, – ответила маленькая смерть, – но я не могу убить даже её.
Смерть от чумы покачала головой.
– Пойдём со мной.
Невесомой рукой она подхватила маленькую смерть и полетела ввысь. Ветер не решился противиться смерти и понес их на восток. Он не любил летать в эту сторону, ведь он был северным ветром, но смерть от чумы была неумолима. Они летели на восток, летели, пока не покинули земли смерти и не оказались в мире людей. Стоило им пересечь незримую границу, как небо озарил первый луч света.
В следующее мгновение маленькая смерть впервые увидела солнце. «Какое большое, – подумала она, – какая же огромная смерть придет за ним!».
– Куда мы летим? – спросила маленькая смерть.
– Ты летишь. Я больше не смогу сопровождать тебя. Сейчас не моё время.
– Но как же…
Маленькая смерть не успела договорить. Смерть от чумы растворилась в воздухе, оставив её в полном одиночестве. Маленькая смерть полетела вниз.
Пролетев сквозь облака, она увидела город. Никогда прежде она не бывала здесь. Неспособная убить, она просто не видела смысла идти сюда. Опустившись на крышу, она с любопытством осмотрела каждую из пустынных улиц города. В столь ранний час мир людей ещё только просыпался. Протирая мириады глаз, он щурился от утреннего солнца, предвкушая начало нового дня.
– Что же она хотела показать мне? – прошептала маленькая смерть.
Спустившись вниз, она медленно двинулась к противоположному концу улицы. Ночь отступала, оставляя ковёр из искрящегося инея. Он лежал на брусчатке, на подоконниках, на ресницах спящего сироты. Смерть остановилась, глядя в его застывшее, такое печальное и в то же время такое умиротворенное лицо. Он спал вечным сном. Смерть от холода уже побывала здесь.
Возле мальчишки прыгал лохматый щенок. Он лизал его щеку и громко лаял, стараясь разбудить хозяина. Заметив смерть, а собаки могут безошибочно учуять ее тонкий запах, он прижался к мальчику и заскулил.
– Не бойся меня, – проговорила смерть, – я не причиню тебе вреда.
Щенок недоверчиво посмотрел на нее, втянул воздух черными ноздрями и тявкнул. Странное чувство зашевелилось под черной рясой смерти. Может быть, это было сочувствие? Хотя откуда смерти было знать, что это такое…
– Ты не сможешь ему помочь, – сказала смерть, указывая на мертвого сироту, – даже я не смогу. Пойдём со мной.
Смерть двинулась дальше, и пёс, немного помедлив, побежал за ней. Он вилял хвостом и норовил дернуть её за край рясы. Внезапно дорогу им преградила высокая фигура в белесом плаще. Маленькая смерть сразу узнала её.
Смерть от холода потирала озябшие руки, на которых уже не осталось плоти, и безразлично смотрела на них навеки застывшими глазами. Маленькая смерть не была с ней знакома, но сразу же прониклась к ней неприязнью.
– Что ты здесь делаешь? – спросила смерть от холода.
– Ничего…
Маленькая смерть не знала, что ещё ей сказать. Ведь её не должно было быть здесь. Нигде не должно было быть.
– Тогда не мешай мне.
Смерть от холода указала на щенка, испуганно прижавшегося к маленькой смерти. Внезапно, где-то глубоко внутри, предположительно между третьим и четвертым ребром зашевелился страх. Никогда прежде маленькая смерть не боялась, ведь чего бояться смерти.
– Этот пёс должен был сидеть возле хозяина, – продолжала смерть от холода, – пока в следующую ночь не замёрз бы насмерть. Куда ты ведешь его?
– Он ещё не мёртв, – неуверенно проговорила маленькая смерть, – он не подвластен тебе.
– Его судьба предрешена! Ты не сможешь изменить этого.
– Я – нет, но он сможет.
Маленькая смерть указала на человека, неспешно идущего по улице. Смерть от холода проследила её взгляд и рассмеялась. Хриплый смех эхом отразился от стен, но люди бессильны видеть смерть, и человек не услышал её неистового, леденящего кровь хохота.
– Он не поможет тебе. Тьма живет в его сердце.
Поравнявшись с ними, незнакомец прошёл, даже не глядя на озябшего щенка, всё еще скулящего от страха. Он спешил. Он встал раньше всех не для того, чтобы тратить время на грязных дворняг.
– Он же не единственный человек в городе, – с надеждой пролепетала маленькая смерть.
