Ирина Данилова - Сказки об усатом Дюймовочке

Корректор Елена Кормильцева

Редактор Марина Тюлькина

Дизайнер обложки Наташа Карамышева

© Ирина Данилова, 2021

© Наташа Карамышева, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-3575-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Однажды Дюймовочек1 поссорился с бутоном орхидеи, в котором жил, скрытый от глаз посторонних охальников. То ли вино красное пролил на белоснежный лепесток, то ли кусок шашлыка на столе забыл и тот стал ос привлекать. В общем, по той или иной причине, но цветок обиделся и распустился – посмотри, мол, свет, что за свинтус-грандиозус в моих недрах обитает. Взгляните и вы на лирического фотогероя.

Дюймовочек очень любил маскарады и прочие празднества, особенно Венецианский карнавал. Больше всего на свете ему хотелось бы пройтись в такой день по улице под руку с Прекрасной Незнакомкой, с коей довелось ему как-то прокатиться на гондоле. Но Незнакомка была слишком возвышенна и даже не замечала его. Он же отчаянно страдал и пытался взглянуть на происходящее её глазами.

Когда Дюймовочку хотелось помедитировать, он забирался по лестнице на ствол Бамбука-в-Бутылке-из-под-Марочного-Саке. Там он стоял весь день, сосредоточив энергию внизу объёмистого живота, и упорно повторяя про себя: «Ом… Ом… Ампер… Ампир… Ом… Газпром…»

И неуклонно просветлялся.

Однажды Возвышенная Возлюбленная не устояла перед чарами Дюймовочка и растаяла перед напором его страстного темперамента и потоком тёплых чувств. А ему остались лишь платье цвета лазури да нитка речного жемчуга.

Дюймовочек любил танец живота. Бывало, одолжит у знакомой турчанки марокканский пояс, заберётся на столик – спичечную коробочку, да как обернётся полотном. И стоит, зачарованный, сам на себя налюбоваться не в силах.

Приходит лето. Июнь и июль, и вот распускается липа. Эти дни Дюймовочек ждёт, как свой День рождения, и ходит опьянённый медвяным запахом, закусывает же пломбиром в вафельном стаканчике.

Однажды Дюймовочек пришёл к мудрецу: «Скажи, бакалавр всевозможных наук, какое яйцо было раньше – куриное или каменное?». «Ну, а сам-то как думаешь?» – ловко увернулся от прямого ответа светоч трёх академий и одного пивбара. Дюймовочек задумался. Он долго стоял, переводя глаза с одного яйца на другое, и, в конце концов, подбросил монетку.

Был у Дюймовочка друг – художник, который и подарил однажды нашему герою расписные палочку и два камушка2. Дюймовочек долго перекладывал их с места на место, но всё получалось как-то очень уж символично. Впрочем, так и было задумано.

Когда Дюймовочек только ещё учился великому искусству медитации, он использовал всевозможные подручные средства. Были у него и бонсаи, и цимбалы тибетские, и сборники мантр. А однажды он решил насадить в своём саду камней кактусы. Выписал семян из далёкой Аризоны, насыпал землицы в чашки Петри и стал ждать. На четырнадцатый день было ему просветление – долгожданные проростки.

Возвышенная Возлюбленная неоднократно говаривала Дюймовочку, что если он будет знай себе полёживать в гамаке в саду да медитировать, то рано или поздно останется с носом. Дюймовочек же ей не верил и отшучивался. Но однажды Коварный Некто забрался в сад и украл гамак. Сбылось пророчество.

Дюймовочек был истинным гурманом и очень любил традиционные блюда разных народов. Суши, к примеру, он мог есть в любое время дня и ночи. Драники тоже жаловал и вареники с вишней. Но больше всего Дюймовочек любил Цыплёнка табака, изготовленного по собственной рецептуре. Чтобы блюдо неизменно получалось по высшему вкусовому разряду, он всегда брал одни и те же специи, использовал одну и ту же сковородку и гнёт, отводил на жарку одно и то же время. И цыплёнка тоже брал одного и того же. Вот этого.

Было бы глубочайшим заблуждением думать, что кроме Возлюбленной у Дюймовочка в жизни не было никого близкого. Были. И начальник был, и кот Пармезан Сметаныч, а ещё три двоюродных брата. Братья в Англии жили, между прочим. А фамилии у них были Привратников, Мясоедов и Свистков-Дубинник. Такие дружные и неразлучные, будто приклеил их кто друг к дружке. Очень любили сообразить на троих в пивной, что у Трафальгарской площади, и колесо обозрения, что напротив Биг Бена.

«В чём секрет красоты твоей?» – спрашивал Дюймовочек свою Возвышенную Возлюбленную. «Какой же ты глупый! – смеялась та. – Ну, конечно же, всё дело в шляпе». И брала его с собой на прогулки, посадив на поля. Дюймовочек тогда представлял себя капитаном океанического лайнера. Бравым капитаном, что стоит, опираясь на борт, и высматривает в телескоп новые земли.

В далёком-далёком детстве, когда остальные мальчики мечтали стать пожарниками, а девочки учительницами, наш лирический фото-персонаж очень хотел стать техасским рейнджером. Он старательно выучил несколько витиеватых ругательств на английском языке, полгода посещал секцию тхэквондо и даже умудрился получить визу как демисезонный рабочий. Изъявшему из багажа Дюймовочка бочонок «Алазанской долины» офицеру таможни очень понравился такой основательный подход. Он позвонил своему другу, некогда политику, а ныне джазовому саксофонисту. Тот пришёл в восхищение, выбил для Дюймовочка место шерифа в полицейском управлении городка Беверли-Хиллз и обеспечил парой бандитов, чтобы было кого ловить.

Обзаведясь на очередной предновогодней распродаже батареей косметики, увы, не понравившейся Возлюбленной, Дюймовочек решил открыть свою собственную сеть галантерейных магазинов и назвал ее «Д&Д» – «Дюймовочек и Доход».

Дюймовочек никак не мог понять, почему его Возвышенная Возлюбленная только и делает, что смотрит на него свысока. Вроде всё в нём гармонично и даже приятно, умом не обделён, талантами тоже, специальность есть востребованная. Ан нет, не даёт положительного ответа, а фланирует по променаду вовсе даже с другими, небритыми, пошловатыми, разящими дешёвым одеколоном. А потом кто-то, кажется, мудрый Краб Океанович, заметил, что В.