1. ГЛАВА ПЕРВАЯ
***
Вся собранная информация наконец доступна и систематизирована, старые версии обновлены, новые данные учтены. Пребывание в последнем, не вполне удобном теле накладывает лишние отпечатки и примесь странных, не идентифицируемых связей.
Цель разделяется на две. Приоритеты равнозначны, для выбора приходится задействовать дополнительные ниточки.
Охотница принимает решение...
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Ноэлия
Это не со мной. Это происходит не со мной.
Небольшая, отвратительно розовая комната на втором этаже. На улице что-то цветёт такими же розовыми цветами, въедливый запах пробирается в открытое окно, пропитывает всё вокруг. Как в насмешку, вдалеке над Мелиадой возвышается императорский дворец. Холодный и теперь уже чужой.
Рэя давно пора кормить. Всхлипываю, закусив губу, но слёз нет. Император не позволит, чтобы его ребёнок в чём-то нуждался. Только это хоть как-то успокаивает.
Молчу. Другие мысли в голове не появляются, зато в ней поселилась какая-то клювастая птица, которая только долбит и долбит. И безумная пустота.
Дарсаль больше не откликается мне. Иногда кажется, что-то чувствую, но эти мимолётные проблески поглощает серая вата.
Отвратительная кровать с балдахином. Отвратительные платья в шкафу. Отвратительная женщина давно уже не первой молодости, представившаяся Пальмирой и бормотавшая что-то невразумительное о каких-то моих обязанностях. Долго бормотавшая, вперемешку со стучащей в голове птицей. Я всё смотрела непонимающе, о чём это они толкуют дуэтом. И со словами «Ладно, осваивайся», хозяйка соизволила оставить меня одну.
Из моих вещей только брюки, которые были на мне, блузка, от которой, кажется, ещё пахнет невинным запахом моего ребёнка. И куртка, любезно накинутая на плечи кем-то из сопровождавших.
Предположение, что император лишь хочет меня проучить, или добиться чего-то, представляется всё более нелепым. Как и ситуация, в которой я оказалась.
В стотысячный раз закрываю глаза и зову: «Дарсаль!»
В стотысячный раз мне отвечает ватная тишина.
Мысль о том, что, возможно, когда-то и он бывал здесь, не вызывает ничего. Кроме безудержной, звериной тоски.
Придёт ночь. И я отсюда выберусь. И...
Боже, да что я сделаю! Моя синяя аура как свеча для всех Слепых Айо!
Убить кого-нибудь, что ли, чтобы перестала быть такой чистой?
Лучше императора.
Надеюсь, хоть сегодня Палми оставит меня в покое. Хотя... особого сопереживания я в ней не заметила. Некоторый страх — да. Мало ли как дальше повернётся. Своеобразное удовлетворение, будто наконец нашла, кто ответит за её несчастья, ну или просто над кем можно позлорадствовать, рассуждая, что жизнь таки справедливая штука и всякой безродной твари укажет надлежащее место. Радость, что наконец-то удастся неплохо заработать, а то дела последнее время совсем никуда.
Сумерки сгущаются, и мне уже не верится, что ещё утром я проснулась в своей кровати императрицей. У которой было почти всё, что ей нужно. Личный Страж и любимый сын.
Дворец сверкает загорающимися окнами, манит недоступностью.
Я найду способ вернуть ребёнка. Даже если придётся убить его отца.
Но сначала... сначала любимый мужчина. Ему я сейчас нужнее.
Дарсаль
Отвратительная тишина, глушащая омаа. Фертон несётся с сумасшедшей скоростью, спеша. Со мной семеро — один управляет, трое внутри и ещё трое сопровождают на бурвалях. Что ж, император достаточно высоко ценит мою блокированную силу. Или низко — блокировку Рамара.
Все молчат. Не могу знать эмоций. Не хочу разговаривать — смысла нет. Слух не обманывает, даёт не только сосчитать и узнать тех, кто рядом: пятеро Слепых и двое зрячих, но и примерно представлять, где мы едем.
Звуки и запахи города, вечерняя свежесть, отблески фонарей под веками переходят в густую, непроглядную темень лесных сумерек.
Подальше от Айо. Дождаться привала. Собрать все силы.
Мне ли, личному Стражу императрицы, не справиться с конвоирами?
Ноэлия
Стук в дверь бьёт нежданным грохотом, вторящим птице в голове. Виски разламывает, сердцу кажется, оно не способно справиться со всем обрушившимся.
Но есть два мужчины, ради которых я должна.
И моя, твою бестию, честь. Которую не позволю пятнать. И не отдам никаким польстившимся на пикантное удовольствие уродам.
Дарсаль не зря меня обучал. Что-то да вспомню. Не пристегнёт же эта мерзкая Палми цепями?
Робкая надежда, что вдруг просто кто-то из девиц решил познакомиться, ну или поглазеть, обрывается под скрип отворившейся створки.
— Дорогая, а вот и первый посетитель, — елейным голоском сообщает тощая тётка, потрясая старческим животиком и обвисшей грудью под обтягивающим длинным платьем. Тошнотворно красным. Скоро возненавижу все оттенки красно-розового.
Смотрю враждебно из кресла. Может, ещё и Иллариандру пожалуешься?
— Ты уж не разочаруй, — Палми сторонится, пропуская незнакомого мужчину с неряшливо торчащими из-под шляпы волосами и мерзенькой щёткой усов. Терпеть не могу.
— Дальше я сам, — отрывисто сообщает тот, и хозяйка заведения спешит закрыть дверь снаружи. Ещё и запереть.
В голосе что-то смутно знакомое. Память на лица у меня хорошая, но виделась я за последние полгода с очень многими. Кто же первый решил опробовать щедро предоставленную императором возможность?
Предпочитаю подняться и отойти за кресло. Если что, им же и шибану.
Мужчина приближается в несколько размашистых шагов.
— Тихо, — выдаёт едва слышно.
— Отвали, — буркаю. Императрица давно забыла некультурные словечки. Да какая из меня теперь императрица! Ещё и не такие вспомню.
— Давай без глупостей. Мало времени, — шепчет, делает какое-то движение — вцепляюсь в спинку кресла. Твою бестию, я его и с места не сдвину!
— Это я. Лексий, — приподнимает шляпу вместе с волосами, приоткрывая выделяющуюся полосу грима. — Иди сюда...
— Что же ты за друг, первым явился!
— Заткнись и возьми. Скорее, — протягивает мне что-то. Защита!
Всё ещё не до конца доверяя — жизнь как-то отучила, — осторожно выхожу из-за кресла, присматриваюсь к почти невидимому сгустку на ладони.
— Ну же, — торопит Лексий. — За мной могли следить. Дарсаль связался уже часа...
— Где он?!
— Его должны везти в Йован, — начинает раздражаться.
— Почему ты не поехал за ним, если знаешь?!
— Потому что последнее, о чём он просил — это не «помоги, друг», а «спаси Ноэлию»! И если ты...
— Ладно, — соглашаюсь, поскорее беру шарик в ладонь. — Для чего она? — киваю на защиту.
— Потом. Настройся.
Закрываю глаза. Настраиваюсь. Несколько безумных мгновений кажется, что ничего не получается, кажется, что закрывать глаза — самая большая глупость и я могу пропустить что-то важное, и надоедливая птица продолжает отстукивать в голове. И ведь Дарсаль говорил, защита не спрячет от Слепых. И говорил, что есть боевая... и может, хоть от чего-то она меня способна спасти!
