1. Пролог
В темной пещере было холодно и темно, и только свет от огромного костра, разожженного в самом центре, освещал группу мужчин, склонившихся над чьим-то телом. Все выжидали, даже не пытаясь оказать хоть какую-то помощь, лежавшему перед ними человеку и просто смотрели, алчно, жадно. Мужчина умирал, и стоявшие над ним люди видели это и равнодушно ждали, когда душа отделится от тела. Ждали, когда сила их учителя перейдет в того, кто избран, и каждый из присутствующих надеялся, что избран будет именно он.
Человек умирал долго и мучительно. Яд в его теле разъедал плоть, заставлял кровь кипеть в жилах. Стоны срывались с потрескавшихся губ. Глаза налились кровью, вытекавшей из их уголков, словно слезы, а тело содрогалось от мучивших его судорог, но он все еще был жив и только изредка вращал глазами, дико и безумно.
- Дай покоя, - прошептал он еле слышно. Один из учеников склонился над ним, вбирая в себя последние слова, почти прижался губами к горячему сухому лбу, надеясь, что в этот самый миг сила изберет именно его, находящегося ближе всех к колдуну, но нет. Грудь умирающего все еще вздымалась и опадала, хотя глаза он закрыл и, как показалось ученикам, впал в беспамятство.
- Учитель?
- Лес…она идет... – произнес он тихо, но голос колдуна на этот раз был тверд и не дрогнул и слова расслышали все, - она идет. Метель, снег…Поляна, - что-то описывал он. Длинные руки, когда-то крепкие и сильные, а теперь слабые и почти беспомощные, поднялись вверх и приняллись чертить в воздухе непонятные узоры. Тишину нарушал только треск костра, пожиравший сухое дерево. Жадно, безудержно.
- Кто идет? – рискнул спросить первый ученик, но не был услышан. Колдун продолжал бормотать.
- Она падает…находит в себе силы, чтобы развести огонь…костер, пламя поднимается прямо к небу…
- Кажется, я догадываюсь, о ком он говорит, - сказал один из мужчин, склонившихся над умирающим, - это Ирме!
- Не может быть! – воскликнул кто-то, а остальные зашумели.
- Она же должна была умереть? – коротко сказал Первый ученик.
- Ей плохо…она вот-вот родит, - продолжал колдун. Его руки снова вздрогнули и опали по обе стороны тела, вытянулись как струны, напряглись. - Наша дочь, она спешит увидеть этот свет…
Наконец, первый ученик не выдержал. Его ладонь, широкая и сильная с прожилками синих вен легла на лоб колдуна, и он, закрыв глаза, мысленно перенесся в то видение, которое сейчас преследовало его учителя и тут же увидел маленькую поляну, занесенную снегом и молодую женщину, скорчившуюся на расстеленной, прямо на снегу, шкуре. Она кричала, не сдерживаясь. Тонкие руки лежали на животе, по ногам стекала кровь.
- Только не здесь! – прокричала она, взывая к хмурым небесам, швырявшим ей в лицо снег. - Боги, пощадите! Только не здесь! Я не готова! Я не могу!
"Ирме!" – мысленно назвал ее по имени ученик. Ирме, жена его учителя, женщина, которую тот любил больше собственной жизни и которая теперь умирала, соединенная с душой любимого мужчины. Этот яд убивал обоих, только Ирме носила ребенка и, кажется, именно то, что сейчас происходило с Учителем, толкнуло ее тело на преждевременные роды. И вот теперь ученик видел, как из чрева женщины исторгается плод, прямо на шкуру, на которой она лежала…
Тихий детский крик прорезал зимний лес. Но прозвучал он больше в сознании ученика, хотя ладони он так и не отнял ото лба умирающего колдуна.
- Асгейр, что ты видишь? – спросил кто-то из толпы. - Расскажи нам! Эта ведьма жива?
Названный Асгейром увидел, как отлетает душа учителя и одновременно с ней ушла и роженица, оставив после себя шевелящийся розовый комок и чем-то ярко-красным на голове.
- Кровь, - решил ученик и, отняв руку ото лба умершего мужчины, обвел взглядом притихших учеников, таких же, как и он сам. Он всматривался в их лица не в силах понять, кому досталась сила Сигмунда, но не находил ни в едином взоре отголоски того, чем владел учитель.
Молодые мужчины стали переглядываться. Они, как и первый ученик ничего не понимали. Куда делась сила от убитого ими наставника? И только Асгейр понял то, о чем не знали остальные. Каким-то удивительным образом сила ушла к ребенку Сигмунда, иначе и быть не могло. Его магия не рассеется просто так в воздухе, она слишком сильна для этого. А младенец сейчас там, на снегу. Один в лесу и у него, или у нее, просто нет шанса выжить без помощи. В этом случае сила может уйти вместе с ребенком, ведь рядом не будет того, кто поможет ей выйти наружу! Она улетит, словно ветер и рассыплется вместе со снегом.
Асгейр вернулся к костру и опустился на колени. Остальные последовали его примеру, признавая в Первом Ученике своего нового лидера.
- Мне нужна ваша помощь, - зашептал он и колдуны взялись за руки, образовав вокруг огня круг. Асгейр горячо зашептал слова заклинания призыва, а затем вырвал правую ладонь из захвата другого ученика и опустил прямо в огонь. Но пламя не опалило кожу, не тронуло пальцы, а лишь ласково согрело…и к Асгейру пришло видение. Он увидел стаю волков, направляющихся по его зову к той самой поляне, где, надрываясь, плакал новорожденный. Стаю вела волчица и была она белая, словно снег.
- Согреть! – приказал Асгейр, и волки приблизились к мертвому телу женщины. Один из них обнюхал ноги и живот Ирме, а потом перевел взгляд на орущего младенца и шагнул к нему…
*******
Ночь стояла морозная. Ветер завывал где-то на самом верху, между кронами густых сосен, поднимавших свои головы к усыпанному звездами черному небу с его тонкими полосами серых облаков, несущимися куда-то вдаль. Полная луна изредка пропадала, скрытая тучами, но каждый раз, когда тучи отступали гонимые ветром, вспыхивала с новой силой, освещая золотом поляну и сидящих у костра людей.
Их было двое. Молодая пара, мужчина и женщина, муж и жена. Мужчина подбрасывал дрова в пламя, а женщина жалась спиной к набитому тканями тюку, грела пальцы, протянув их над пылающим огнем. Языки пламени жадно вгрызались своими оранжево-алыми зубами в сухую мертвую плоть дерева и трещали от удовольствия, насыщая свои ненасытные пасти, а затем требовали еще и еще, обещая взамен тепло и уют.
Путники знали, что в подобную ночь лучше всего не спать. Где-то поблизости бродили волки, и их сухонькая кобыла порой водила ушами и прислушивалась к стенаниям ветра, перебирая длинными ногами. Мужчина держал поблизости несколько обмотанных в тряпки факелов, смоченных смолой, а женщина держала под рукой длинный заточенный нож. Оба молчали и словно ждали чего-то, но сами не знали, чего именно.
В воздухе помимо ледяного ветра витало что-то еще. Нет, это было не ощущение опасности, но чувство того, что вот-вот должно было произойти какое-то событие, которое скоро изменит судьбу молодой пары, волей богов остановившихся на ночлег под сенью Великого Леса в самом северном уголке этой промерзлой страны, забытой своими северными владыками.
