Пролог
Что такое безысходность? Раньше я даже не задумывалась над этим, но сегодня безысходность захлестнула меня с головой, не позволяя выбраться и вздохнуть полной грудью.
Как же так могло произойти, что буквально через несколько дней после того, как должна была быть моя собственная свадьба я стою на кладбище рядом с выкопанной могилой?
Почему вместо того, чтобы одеть белоснежное платье с элегантной фатой я надела глухое длинное черное платье и судорожно комкаю в руках носовой платок?
Почему вместо смеха, радости, поцелуев и объятий слышны лишь всхлипы, плачь и тихие траурные разговоры?
Зачем мы здесь?!
Все просто до банальности: в день, когда мы наконец то должны были стать мужем и женой, мой жених, любовь всей моей жизни не проснулся…
Именно поэтому мы были заняты подготовкой к похоронам, а не празднованием свадьбы.
Господи, как же это несправедливо! Зачем ты отнял его у меня: молодого, перспективного, с огромными планами на жизнь?
Я знала, что он болен, но в глубине души верила в лучшее. До последнего вздоха он оставался веселым и позитивным, подбадривал меня, когда руки опускались. Я надеялась, что вдруг болезнь отступит и мы будем жить долго и счастливо. Но увы, чуда не произошло… и вот я здесь…
Безысходность… я с тоской смотрела на строгое бледное лицо любимого и не хотела верить, что все это происходит со мной. От пушистых ресниц легла тень, нос заострился и вытянулся, а губы… мои любимые губы, которые так сладко меня целовали и так очаровательно улыбались теперь были плотно сжаты.
Я прикусила губу до крови, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Сердце будто перестало биться и в этот момент я поняла, что умерла и я.
«Безысходность – это, когда на 40-ой день ТЫ стоишь у могилы, и понимаешь, что это не страшный сон, не чья-то глупая шутка, что теперь ты и будешь жить так дальше, только без этого дорогого человека.
Ты ничего не можешь изменить, выбор сделан свыше.
Вот что такое БЕЗЫСХОДНОСТЬ.
А не ваши: работы нет, парень бросил, девушка оказалась тварью, надеть нечего, погода плохая и денег не хватает.
Пока ты жив, у тебя миллион вариантов и выходов!».
Почему именно сейчас я вспомнила слова Константина Хабенского? Я подняла сухие, воспаленные глаза на толпу людей, одетых в черное и снова перевела взгляд на открытый гроб.
Последние слова прощания, слезы и тяжёлые вздохи… и вот крышка гроба навсегда скрыла от меня любимого. Тук! Стук молотка заставил меня вздрогнуть. Прощай, любовь моя! Тук! Комок в горле душил, прорываясь тихими слезами. Тук! Слезы текли из глаз, застилая пеленой все вокруг.
Гроб медленно опустили в могилу. Как во сне я подошла к краю могилы и, наклонившись, бросила ком земли. Судорожный вздох.
Вот и все – был человек и теперь его нету. Я смотрела на свежий холмик, усыпанный цветами и траурными лентами – нет, это просто кошмарный сон, сейчас я проснусь и все будет, как прежде.
Но я не проснусь и безысходность навсегда станет моей верной спутницей.
Я обвела глазами столпившийся народ и грустно усмехнулась: проводить его в последний путь собрались все те, которые были приглашены на нашу свадьбу. Да, не повезло им – вместо шумного банкета с танцами и песнями предстоит траурный поминальный обед.
Хотя, если рассуждать здраво, то все в порядке: люди приходят на свадьбу выпить и поесть, на поминках будет тоже самое…
Люди потянулись к машинам и автобусам – пора было ехать на поминальный обед.
А я все стояла рядом с могилой и не могла ступить ни шагу. Ноги приросли к земле, руки комкали платок, а глаза не мигая смотрели на возвышающийся холмик.
«Нет! Нет! Нет! Пожалуйста, не покидай меня, я не могу жить без тебя! Почему я не умерла вместе с тобой?!» – мысли вопили внутри головы, разрывая ее на части.
– Галочка, пора ехать, – меня осторожно потянула за рукав Юлечка – одна из моих подруг, которая всегда была рядом.
– Да, сейчас… – слова давались с трудом, ком в горле давил, душил невыплаканными слезами.
– Вы идете? – к нам подошла Маринка, вторая наша подруга. Всегда собранная и деловая, именно она помогла мне организовать всю церемонию, поскольку у меня все валилось из рук.
– Идем, дорогая, мы сделали, что могли, – Юля робко потянула меня за руку. Я послушно пошла следом, но, обернувшись в последний раз, оглушенная горем и внезапным осознанием происходящего, вырвалась из ее рук и пробежав до могилы, упала на колени, зашептав:
– Милый мой, любимый, единственный! Ты навсегда будешь в моем сердце! Я клянусь тебе, что никогда больше я не полюблю и никогда не выйду замуж! Только ты и я, помнишь? Ты и я! Я клянусь тебе, клянусь… – я задохнулась в безвучном рыдании, девчонки подбежали ко мне, ошарашенно наблюдая за безумным порывом, но мне, как ни странно, стало чуть легче.
-Галка, совсем с ума сошла, такими словами разбрасываться, – Маринка рывком поставила меня на ноги и потянула к машине.
– Мариш, ну ты чего? – шикнула на нее Юлечка, заглядывая мне в глаза, – ты в порядке?
– Да, едем, – я быстрым шагом отправилась к машине.
Прошло 9 дней, затем 40… я не верила в то, что время лечит, как говорили мне все окружающие люди. Да и в то, что горе надо лечить алкоголем и сексом, я тоже не верила.
Моя жизнь, все эмоции, краски и звуки были похоронены вместе с ним – моим единственным… зачем живет тело, когда души давно нет, я не знала, однако несмотря ни на что, я продолжила жить. Нет, не жить – существовать.
Я с головой погрузилась в работу, лишь бы было меньше времени оставаться наедине с собой. Я брала сверхурочные, выходила в выходные и праздники. Конечно, шеф восхищался моим энтузиазмом, но постепенно и он начал переживать за мое здоровье и советовал больше отдыхать.
Подружки всегда были рядом и готовы помочь, но я стала избегать их компании, все чаще проводя редкие свободные вечера сидя в кресле и разговаривая с фотографией любимого.
Я не сошла с ума, хотя иногда думала, что мне так было бы проще: сидела бы в психушке, пила таблеточки и медленно превращалась в овоща. Но нет: обследования показывали абсолютное психическое здоровье, не считая глубокой депрессии и нервного истощения.
Я боялась тишины, она давила на меня, заставляя прислушиваться к себе и вновь прокручивая все, что со мной случилось. Приходя домой, я первым делом включала телевизор – не для того, чтобы смотреть, а для фона.
Первый год после смерти любимого я отстранилась от всех, проводя свободное время на кладбище или дома. Я разговаривала с ним, как с живым, повсюду стояли его фотографии и вещи, которые еще еле уловимо хранили его запах. Я жила воспоминаниями, не позволяя себе расслабиться и подумать, как жить дальше. Мысли о будущем пугали, я как могла цеплялась за прошлое, не представляя, как смогу жить без него. Но потихоньку запахи стали исчезать, голос забываться, а сердце, пусть и разбитое на миллион осколков, снова ожило.
