Предисловие
Вы когда-нибудь задумывались, какова цена предательства? Как можно измерить нечто нематериальное? Миллиарды долларов, шикарные виллы и яхты, драгоценности – все это ничего не стоит. Только власть, одуряющая, дающая свободу и вседозволенность – то, чего он хотел. А власти у него не было…
Он столько лет усердно трудился, пробиваясь потом и кровью, для того чтобы приблизиться к верхушке, как появился этот русский. Мужчина резко встал из-за стола и заходил по кабинету. Бежав из загнивающего Союза, Константин, как и многие, хотел лучшей жизни. И он ее добился – своим талантом и трудолюбием. Именно поэтому, ему пришлось сдружиться с русским, проникнуть в доверии, стать лучшим другом. Как же он ненавидел это! Притворные улыбки, задушевные разговоры, помощь в продвижении по службе. Но что ни сделаешь ради высшей цели! Он понимал, что это не навсегда. Скоро все будет сделано – осталось потерпеть пару лет, и все забудут о нем.
На что он был готов ради достижения своей цели? На все! Даже на предательство лучшего друга. Хотя, какой он лучший друг? Так, лишь слишком умный человек, который полез туда, куда лезть не следует.
Мужчина раздраженно прищурился, глядя в окно. С одним то он разобрался почти играючи. Глупец, он сам вырыл себе могилу. Почему ему просто не работалось рядовым инженером? Зачем он вынюхивал информацию, которая стала для него приговором? Впрочем, все это не важно. Проблема в достижении его цели была гораздо серьезнее – девчонка подобралась слишком близко к мышеловке… однако, это могло сыграть ему на руку: стоило только подтолкнуть, и мышка будет барахтаться под тяжестью пружины. Однако, пора на встречу. От исхода этого разговора зависело его будущее.
В здании Эмпайр Стейт Билдинг в офисе «Колорадо Инкорпарейшен» на 75 этаже сидели двое. Один из них – презентабельный мужчина лет 45; второй – хорошо одетый мужчина преклонных лет, нервно курящий сигару.
– итак, Джон, что удалось узнать? – спросил Фредерик Брон, владелец корпорации, отмахиваясь от дыма, – завязывал бы ты с этим, – добавил он.
– извини, Фредерик. Эта девчонка нарыла уже много нужной информации. Еще немного и она доберется до главного. Кстати, что там насчет нашего дела? – ответил тот.
– все в процессе. Разберись с девчонкой и лети в Японию. Наши партнеры давно ждут презентацию нового товара. А теперь иди, помни, время – деньги, – отчеканил Брон, вставая из-за стола.
– Я все сделаю сам, – сказал Джон и вышел из офиса.
Было солнечное летнее утро. Магазины и бутики еще только открывались, а люди спешили на работу и по делам. По улице Бродвея шла девушка. На вид ей было лет 25, копна рыжеватых волос развевалась по ветру, светлый брючный костюм подчеркивал стройные длинные ноги и тонкую талию.
По всему было видно, что она, куда-то спешит – она постоянно кидала взгляд на часы и переходила на более быстрый шаг. Погруженная в свои мысли она краем сознания почувствовала что-то, но не услышала бешено мчавшуюся на нее машину и не смогла среагировать.
Дальнейшее она запомнила смутно, все было словно кадры плохого кино: удар в бедро, пронзительная боль в колене, крики людей и машина, скрывшаяся за поворотом. Она сидела на асфальте, держась за стремительно распухающее колено, вокруг толпились люди – кто-то вызывал скорую, кто-то предлагал помощь, а она думала: «кто и за что?».
Попытавшись встать, она почувствовала острую боль и потеряла сознание.
В сознание девушка пришла не сразу. Ей казалось, что ее мягко качает на волнах, по телу прибегали волны: вверх-вниз, вверх-вниз. Далёкий шум океана, крики чайки… ей было хорошо и спокойно. Лениво приоткрыв глаза, она увидела лишь смутные очертания: все было размыто и будто то бы в тумане. Она снова провалилась в забытье.
Прошло пару часов прежде, чем сознание прояснилось, и она смогла оглядеться вокруг. Белые стены, затемненная жалюзи комната, трубка, тянувшаяся к капельнице… мерное пищание приборов убаюкивало ее.
Она попыталась улечься поудобнее, но внезапная резкая боль пронзила ее от кончиков пальцев до макушки. Зажмурившись, она вспомнила все: утро, бешено мчавшаяся на нее машина, пронзительный визг шин и темнота. Ее сбила машина! Липкая паутина страха и отчаяния поползла вдоль позвоночника. Это не была случайность – ее намеренно пытались убить.
Девушка завертела головой, и, увидев кнопку вызова медперсонала, дрожащими пальцами нажала на нее.
Через несколько минут в палату заглянула симпатичная медсестра в форменном костюме:
– Мисс, вы очнулись! Как себя чувствуете? – улыбнулась она, подходя к кровати и подкладывая ей под спину подушку.
– Хотелось бы лучше. Где я? Со мной все в порядке?
– Не беспокойтесь, мисс… – медсестра заглянула в записи, – мисс Менина. Вы находитесь в больнице, родные в курсе случившегося. Бедро в порядке, а насчет колена…
– Что с ним? Прошу вас, скажите все, как есть, – попросила Лиза.
– Перелома нет, только воспаление мениска и растяжение связок. Придется полежать недели три в лангете. Простите, мисс, а вы из России? – поинтересовалась она.
– Да, мы переехали сюда, когда мне было 5 лет, – ответила Лиза, улыбнувшись.
– Отдыхайте, мисс Менина. Попозже к вам зайдет доктор Гарри.
Когда медсестра ушла, Лиза откинулась на подушки и стала вспоминать.
Ее семья переехала в Нью-Йорк, когда она была еще совсем маленькой. Ее отец – Константин Менин был талантливым инженером, и когда в стране началась перестройка, встал вопрос, что делать дальше. В России был голод, зарплаты не выплачивались, а с НИИ и заводов повально увольняли. К тому же, после случая разбойного нападения на их соседку было страшно идти вечером домой.
Поэтому, когда пришло приглашение из США о трудоустройстве, отец принял решение незамедлительно. Он вообще был очень упрямым и упертым по характеру, всегда добивался поставленной цели и умел отстаивать свою точку зрения. Мама же, более мягкая и уступчивая, ничего не могла с ним поделать и принялась собирать их нехитрое имущество.
Семья переехала в Нью-Йорк. Сначала было тяжело – американцы разительно отличались от русских и складом характера, и менталитетом. Но человек привыкает к любой ситуации и умеет выжить, если есть ради чего жить, и семья Мениных не стала исключением.
Шли годы. Лиза росла и хорошела с каждым днем. Она быстро нашла общий язык со сверстниками и прониклась американской культурой, но, в свою очередь, не забывала про историческую родину, чем несказанно радовала родителей.
Характер Лизы был точной копией отца – такая же упрямая, смелая, острая на язык, всегда идущая к своей цели, какие бы препятствия не стояли на ее пути. Лизе вдруг вспомнилось, как она зубрила информацию о Нью-Йорке и его окрестностях, чтобы не выглядеть белой вороной. Она и сейчас помнила эти строки:
