«Лошадь. Эта дурацкая лошадь, – думала Аста, прислушиваясь сквозь мелодию в наушниках к голосу из динамика над головой. – Или он ее завтра уберет, или я увольняюсь».
Центр города. Следующая – главный вокзал. Хорошо, народу станет поменьше. Она прислонилась лбом к прохладному стеклу, закрыла глаза. Семь остановок – и дома. Почему сегодня не пятница или хотя бы не четверг? Еще и эта лошадь…
Издательство, в котором Аста работала уже полтора года, готовило к выпуску новую туристическую брошюру. И не обычную, а для студентов – тех, кто приезжает в Риттерсхайм из других городов Германии. Главный дизайнер, степенный дяденька лет пятидесяти, выдал бесконечно оригинальную идею – на обложку поместить герб города и его символ, коня в прыжке. На месте Риттерсхайма раньше был конный завод одного герцога, здесь устраивали скачки и состязания, отсюда и название – Обитель Рыцарей[1].
Все бы ничего, но дизайнер обложки – студент, вместе с которым Аста работала над проектом, – подошел к делу более творчески. Он нашел где-то в сети (или в собственных архивах, что вероятнее) фотографию группы молодых людей на фоне облезлой железной лошади. Лошадь была Асте знакома – памятник неизвестного авторства в кампусе технического университета. У животного не было хвоста (когда-то, видимо, был, но потом кому-то понадобился), зато имелась грива из стальных прядей, развевающаяся на ветру, как волосы топ-модели в рекламе шампуня. Компания, позировавшая на фоне сего шедевра, выглядела сильно нетрезвой даже на фото. Но молодой (подающий надежды) дизайнер свой выбор объяснил тем, что такая обложка очень хорошо передаст свободный, неформальный дух города, и это выгодно отличит их издание от других, со скучными постановочными снимками. Но сказал он все это не лично, а в письме с прикрепленным файлом, которое Аста открыла, когда отправитель уже сбежал домой в конце рабочего дня. Ей нужно до завтра сверстать макет для просмотра, а вместо обложки – такой кошмар. И спросят, конечно, с нее, с кого же еще – она же ведет команду.
Поезд остановился, пассажиры пошли на выход – многие с рюкзаками и чемоданами. Аста прибавила громкости в плеере смартфона, безучастно разглядывая людей и продолжая думать о лошади. Надо будет дома, пока еще есть время, поискать какое-нибудь другое фото… И опять, конечно, не получится выспаться.
Взгляд задержался на высоком парне в черной кожаной куртке. Его темные волосы были собраны на затылке в пучок, а на шее, на длинном шнурке, висел крупный кулон из какого-то очень светлого металла, так что Аста хорошо рассмотрела его со своего места: крест с двумя поперечными перекладинами-дугами – одна концами вниз, другая вверх. Это же… Это…
Из состояния полудремы трудно очнуться и помчаться бегом, но ей это удалось. Сорвавшись с места, одной рукой запихивая в карман куртки наушники, другой оттесняя людей в вагоне, бормоча «извините» и «можно пройти», Аста бросилась к выходу. Незнакомец уже сошел на перрон и затерялся в толпе. Аста выскочила за ним, натолкнулась на входящих… Кто-то заметил ей вслед, что готовиться к выходу надо заранее, и, кажется, добавил еще что-то более грубое, но она уже не слышала. Снова увидела в толпе высокий силуэт и бросилась следом, к эскалаторам, стала на три ступеньки ниже, не отрывая взгляда от кожаной куртки. Впереди стояла пожилая пара, и Аста спряталась за их спины, надеясь, что преследуемый не обернется и не заметит ее.
Он не обернулся, сошел с эскалатора и быстрым шагом направился к выходу со станции. Аста шла за ним, стараясь держаться на расстоянии и в то же время не упустить его из виду и совершенно не представляя, что делать дальше.
Выйдя на Кроненштрáссе, парень свернул под арку, ведущую в Замковый парк. Уже стемнело – в середине апреля сумерки еще ранние. Накрапывал холодный дождь, асфальт блестел в свете фонарей и вывесок магазинов. Под аркой было темно, свет туда почти не проникал. Секунду помедлив, Аста шагнула следом.
В большом парке было тихо и безлюдно, огни почти все уже погасили – время и погода не для прогулок. Тут парень замедлил шаг, а потом резко остановился и обернулся. Аста, оказавшись почти рядом с ним, в испуге отшатнулась назад и тоже остановилась. Пару секунд они смотрели друг на друга – он с любопытством, прищурившись, она – готовая немедленно сорваться с места и бежать без оглядки. Потом парень сказал:
– Если ты собираешься меня убить, то давай начнем. У меня сегодня еще куча дел.
Голос у него был хриплый, надтреснутый. «Простужен или долго ни с кем не разговаривал», – мелькнула мысль где-то на краешке сознания. Так, только спокойно. Она попыталась объяснить:
– Я не…
– Что? Не собираешься? – Незнакомец сложил руки на груди, как будто показывая, что ему все равно и он даже защищаться не будет. – Да ладно, все сначала так говорят. А потом…
– Я ищу своего брата, – выдохнула Аста. Губы задрожали, ноги сделались как чужие, горло схватило судорогой – до сильной боли. – Пожалуйста, помогите мне.
Пытаясь справиться с дрожью, она зажала себе рот рукой, закусила пальцы. Парень посмотрел на нее внимательно, подошел ближе, спросил уже совсем другим тоном, без насмешки:
– Почему ты решила, что я могу тебе помочь?
– Я просто… Сейчас, сейчас. Вы только не уходите. – Трясущимися пальцами она расстегнула сумку, вынула кошелек, а из него – тетрадный лист из тонкой серой бумаги в клетку, сложенный в несколько раз. Развернув, протянула незнакомцу. – Вот…
Он взял листок, посмотрел на него, потом на Асту, снова на рисунок, сделанный синими, почти выцветшими от времени чернилами шариковой ручки. В слабом свете, проникавшем под арку с улицы, на бумаге можно было различить один-единственный символ – тот самый крест с двумя перекладинами-дугами.
– Мы с мамой нашли это в его тетради, после того как он пропал. Еще у него был… кожаный браслет с цветком из металла… С таким же символом в сердцевине. Но никто не знает, что это такое. Помогите мне. Пожалуйста, помогите…
