Что такое талант? Даётся ли он от рождения? Или его можно развить? Подобные вопросы не на шутку терзали Ёжика. Ему вообще было свойственно размышлять, копаться в себе… Но, как бы Ёжик ни старался, откопать в себе талант никак не получалось. На помощь пришёл верный друг – Крош. Непоседливый кролик договорился о встрече с Кар-Карычем, и вот трое Смешариков собрались на зелёной полянке.
Ворону было приятно, что развитие юных дарований доверили именно ему. К задаче Карыч подошёл со всей серьёзностью. На небольшой столик он постелил ткань, сверху поставил глиняный кувшин. Рядом разложил спелые фрукты. Натюрморт готов!
Двое юных Смешариков стояли с мольбертами и красками наготове. Крош переминался с ноги на ногу – так ему не терпелось начать, а Ёжик был настроен весьма скептически.
– Итак, мы продолжаем наш конкурс «Ку-ку! Мы ищем таланты», – торжественно объявил Карыч. – И, какими бы малюсенькими ни были ваши способности, хороший наставник разглядит их и взрастит!
– А я не собирался участвовать в этом конкурсе, – вздохнул Ёжик. – И рисовать не умею. В моём случае взращивать нечего.
Карыч снисходительно похлопал его плечу и заверил:
– В рисовании нет ничего сложного!
– Самое сложное – это то, что бумага заканчивается слишком быстро! – хмыкнул Крош.
И это были не пустые слова. Кролик принялся щедро изливать свои чувства на холст. Тюбики с краской стремительно пустели.
А Ёжик всё стоял перед мольбертом и не решался даже поднести карандаш к бумаге. Чистый лист его пугал.
Карыч мягко сказал:
– Смелее, Ёжик, смелее! Первый штрих комом, второй – ломом!
Ёжик вздохнул и занёс карандаш. Карыч ждал. Ага, вот острый грифель приблизился к листу вплотную… Но нет! Ёжик опустил лапу.
Карыч улыбнулся:
– Все придёт само. Доверься силе искусства! Просто попробуй как бы увидеть на холсте то, что тебе хотелось бы в итоге изобразить.
Пока Ёжик ломал голову над тем, как изобразить то, чего вообще не хочется изображать, мудрый наставник подошёл к Крошу. Тот прямо лапой наносил на холст толстые мазки краски, а потом и вовсе влепил в самый центр комок земли! Современное искусство, вот так-то!
Карыч сглотнул, глядя на серо-буро-малиновый шедевр, и заметил:
– М-да… В чём-то вы все, безусловно, талантливы! Надо… Надо просто больше бумаги!
Он сунул Крошу новый листок – лишь бы не видеть его так называемой картины – и вернулся к Ёжику. Дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Собственно, даже точки на холсте не было. Ни одной.
– Всё у нас получится, – нараспев произнёс ворон. – Я уже вижу свет в конце тоннеля…
– А я пока нет, – признался Ёжик.
В этот момент Крош взревел:
– Ещё бумаги!! Вот! Вот так!
Он вылил на новый лист целую банку краски. В другую сунул оба своих длинных уха и принялся елозить ими по холсту, всё больше входя в раж.
Карыч осторожно сказал:
– Не отвлекайтесь. Мы рисуем натюрморт.
– Я так вижу! – заявил Крош, не отрываясь от своего занятия.
Карыч сделал глубокий вдох. Терпение, только терпение…
Ёжик топтался перед мольбертом. Ворон вновь попытался его приободрить:
– Я уверен, Ёжик, ты талантлив! Только найди, в чём!
– Ладно… Сейчас найдём, – пробормотал Ёжик.
Собравшись с духом, он зажмурился и со всей силы ткнул стержнем в центр холста. Карандаш проделал в листе дырку…
С трудом сдерживая слёзы, горе-художник махнул лапой и ушёл. Ноги сами принесли Ёжика на пасеку Копатыча. Вот, кстати, взять хотя бы Копатыча! Огородник, садовод, пчеловод, актёр, танцор… Иными словами, Смешарик многих талантов! А он, Ёжик?..
Копатыч делал из свежевыструганных досок новый улей, пока Ёжик изливал ему душу. Всё рассказал, как на духу.
Ловко орудуя молотком, Копатыч заметил:
– Всё приходит с энтим, с опытом… Ни у кого вначале не получается шоб идеально. А может, у тебя талант в математике? Или в спорте? – Садовод хмыкнул. – Ну… нет. Извиняй… Или вот! М-м-м… в высокохудожественном забивании гвоздей!
С широкой улыбкой он протянул ему гвоздик. Ёжик скептически взглянул на железный предмет и спросил:
– А я смогу?
– Ой! – Копатыч беспечно махнул лапой. – Да это любой остолоп смогёт!
Вскоре стало ясно, что Копатыч поторопился с таким заявлением. Ёжик попробовал раз, другой… Но гвозди только гнулись. После очередной неудачной попытки он пролепетал дрожащим голосом:
– Я ни на что не способен…
– М-да… – Садовод поскрёб голову и сочувственно улыбнулся: – Это нормально! Не переживай! У тебя всё получится!
Но пока ничего не получалось. Ёжик неловко тюкал молотком по шляпкам гвоздей, и те заворачивались то в одну, то в другую сторону. Наконец Копатыч сказал:
– Вот когда забьёшь тыщу и один гвоздь, станешь мастером!
Он знал, что главное – побольше тренироваться. Да Ёжик потом будет эти гвозди одной левой… Наверное.
Ёжик и впрямь был настроен решительно. Он продолжал учиться и у Карыча, и у Копатыча. Оба наставника проявляли чудеса терпения.
Вот Ёжик ткнул карандашом в чистый холст. Стиснув зубы от напряжения, он медленно провёл линию вниз. Лапы предательски дрожали, и линия причудливо изгибалась… Карыч навис над робким художником и подбадривал его, как мог:
– Хорошо, хорошо… Смелее!
Свободной лапой Ёжик утёр со лба пот и продолжил вести линию. Достигнув края листа, он с облегчением выдохнул. Ну, для начала неплохо!
Затем Карыч учил его работать с цветом. Ёжик выдавил на холст с добрых полтюбика голубой краски, и несуразная клякса под действием силы тяжести потекла вниз.
– С полутонами надо работать мягче… – Карыч всплеснул крыльями. – Работай с формой. Не забывай уделять внимание бликам и рефлексам!
Ёжик кивал и работал с формой. Кивал и уделял внимание бликам.
Наконец ворон скривился и выдавил:
– Ну… Вот… Уже лучше… Старайтесь!
– Я стараюсь… – сообщил Ёжик, неуклюже размазывая краску по холсту.
Терпение Карыча было на исходе…
Не лучше обстояли дела и с гвоздями. Копатыч от всей души поддерживал Ёжика:
– Бей резче! Смелее!
– Так? – Ёжик тюкнул молотком. Доску украсил очередной кривой и косой гвоздь.
– Э-э-э… Ну… почти, – пробормотал Копатыч. – Давай-ка ещё разок! Просто бей. И ни о чём не думай! Забьёшь тыщу и один гвоздь, и всё получится! Вот увидишь. Тебе просто нужно чуть больше времени.
И Ёжик послушно бил, вгоняя в ровненькие доски один кривой гвоздь за другим.
– Семьдесят семь! Семьдесят восемь!
– Всё получится! – подбадривал его Копатыч.
Ёжик педантично отсчитывал гвозди, и пасеку оглашали его возгласы:
– Сто семьдесят пять! Сто семьдесят шесть!
Садовод только чесал затылок. Вон уже сколько гвоздей забито, а толку никакого! Поправляй его, не поправляй – а гвозди всё равно кривые, гнутся в разные стороны…
– Четыреста девяносто восемь!
