И жутиков своих
Отправит по домам
Прозрачный командир
Полночных привидений.
(с) Дуэт «Иваси», «Соловки»
Нет ничего страшнее закрытой двери.
(с) Альфред Хичкок
Началось всё несколько лет назад, но я помню этот день так чётко и ясно,
будто он был вчера.
В общем, день как день — обычная суббота, кандидатская, вычитка, литр
кофе и красные глаза. От адского напряжения к вечеру голова разболелась так,
что хоть на стену лезь. Поначалу я ещё пытался не замечать боль и продолжал
работать, но когда строчки расползлись чёрно-серой кашей, а уши заложило словно
ватой, стало ясно, что пора отдохнуть. Закрыть глаза, расслабиться, подумать о
чём-нибудь приятном и отвлекающем. К сожалению, кроме топора, которым неплохо
было бы отрубить голову, на ум ничего не приходило. А тут ещё, как назло,
затрещал телефон.
Его противное дребезжание прокатилось по спирали мозга танковым клином. От
такого топором не отмахаешься. Я закрыл уши ладонями, но телефон не унимался, а
танки, давя гусеницами нервные окончания, покатили обратно. Третьего рейда
дожидаться не стал, отодрал себя от кресла и потащился в коридор.
— Алло, — еле сдерживая рычание, прохрипел я в трубку.
В ответ послышалось многоголосое шипение.
Обложив про себя трёхэтажным матом и звонившего, и чёртовы помехи, и
кандидатскую, и вообще весь сегодняшний день, я гаркнул:
— Слушаю!
К шипению прибавилось сначала бульканье, а потом ещё и попискивание. Это
стало последней каплей. Коротко выругавшись, я уже совсем собрался повесить
трубку, как на глаза попался телефонный шнур.
Его я выдернул сегодня утром, потому что, ну так всегда бывает: как только
сядешь работать, так тут же начинают все звонить. Ну, вот он до сих пор и лежал
на трельяже, свисая с него и путаясь в ботинках. А в трубке продолжали шипеть и
уже даже начали подвывать, и их вовсе не смущал отключенный телефон.
Я с силой зажмурил глаза. Открыл. И снова увидел провод. Несколько секунд
тупо пялился на него, позабыв даже о головной боли. Потом скосил взгляд на
трубку и медленно, будто она могла меня укусить, опустил на рычаг. Затем
прислонился к стене и утёр со лба холодный пот. В голове пульсирующей жилкой
стучал один вопрос: что это было?
Но тут очнулась головная боль и вышибла все вопросы, кроме одного: где,
чёрт побери, таблетки?! Я стиснул зубы и пополз на кухню, надеясь, что они
найдутся там.
Так всё и началось. Аспирин мне не помог, но к ночи боль начала утихать
сама. Она лениво бродила по измученной голове и время от времени тыкала то один
висок, то другой. Поэтому я долго не мог уснуть и лежал, глядя на квадрат
открытой форточки. Тёмно-синее небо перебирало косматые тучи, грозившие
пролиться дождём, и это монотонное движение небесных громад успокаивало и убаюкивало.
И вот, когда сон уже почти был готов унести меня вслед за облаками, что-то внезапно
надвинулось удушливой волной, обступило со всех сторон и начало давить. Глотая
судорожно воздух, я дёрнулся и открыл глаза.
Сначала показалось, что комнату затопило тьмой, а потом понял, нет — не
показалось. Вокруг и впрямь стояла темень, будто бы сама ночь, уплотнившись чёрным
туманом, вползла ко мне. Я сел на кровати и потряс головой. Это не помогло. Напротив,
тьма сгустилась ещё больше и кучным облаком медленно поплыла из комнаты в коридор.
Я проводил её взглядом, а после уставился в противоположную стену. Вот так и сидел,
пяля глаза, пока до меня не дошло, что просто сплю, а проплывшее мимо облако — всего-навсего
ночной кошмар. Я пожал плечами и стал ждать.
Ждать пришлось недолго: в форточку лез уже следующий. Он расправил свои
паутинные крылья, осклабился зубастой пастью и подмигнул пятым глазом. Зрелище
меня впечатлило, но ждать, пока и это чучело пролетит в коридор, я не стал, а
скатал его в тугой ком и запустил обратно в форточку. Но через пару минут
появился ещё один. Этот рассыпался по всей комнате мелкими писклявыми
зверюшками. Наверное, около получаса я гонялся за возмущённо верещащим и
кусающимся зверьём и отлавливал его за хвосты. Потом вышвырнул всех на улицу, с
облегчением закрыл форточку и, улегшись на кровать, стал ждать пробуждения.
Всё воскресенье я трудился над кандидатской, навёрстывая вчерашний день, и
думать забыл о дурацком сне, непонятном звонке и головной боли. Так устал, что
уснул прямо за столом перед монитором. Если честно, даже не заметил, как заснул,
и сообразил, что сплю, только когда передо мной, прямо на клавиатуре, стал
плясать маленький полосатый крокодильчик с шестью хвостами. Оглядевшись вокруг,
я увидел, что зал буквально заполнен всякой нечистью. Мерзкие создания лезли
отовсюду: через форточки, вентиляционные отверстия, даже умудрялись
просачиваться сквозь щели между рамами. Множество совершенно разных тварей: крошечных
и громадных, толстых и тощих, скользких и лохматых — всяких. И вся эта свора стремилась
меня напугать.
Но не тут-то было. Ещё в детстве, сидя в тёмном кинозале и смотря какой-нибудь
ужастик, я всегда видел лишь красную краску и потешного актёра там, где все
остальные видели кровь и злобного маньяка. В общем, напугать меня не так-то легко,
а вот разозлить — запросто. В конце концов, это был мой сон!
Именно это я и сказал, сурово глядя в единственный глаз огромного
склизкого шара, который болтался прямо у меня перед носом, и пошёл выпихивать
этот шар обратно на улицу.
Но дело в том, что пока я возился с одним, внутрь умудрялись проникнуть
как минимум трое, поэтому ночных страшилок вокруг становилось всё больше и
больше. Пока в квартире ещё оставалось место, они сновали из комнаты в комнату,
царапали когтями линолеум, грызли всё, что им попадалось (что не успевал спасти
я), хлопали дверцами шкафов и сражались на табуретках. Чуть позже, когда в этой
кошмарной каше стало так тесно, что яблоку некуда было упасть, новоприбывшие
облюбовали шторы, стены и даже потолок. А уж когда по полу разлилась вязкая
гадость болотного цвета, я не выдержал — плюнул. Прямо в эту гадость и плюнул.
Махнул на них на всех рукой, закрыл в спальне дверь и завалился на кровать — просыпаться.
Сегодняшний сон как-то подозрительно напоминал вчерашний.
Будильник добросовестно пиликал над ухом, сообщая, что уже семь часов и
пора вставать. Не глядя выключив его, я перевернулся на другой бок. Глаза
открывать не хотелось. Вставать тоже.
«Ещё пять минуточек… — пообещал себе, погружаясь в ласковые объятия
забытья. — Пять минуточек, и встану…»
Тело было такое тяжёлое, будто бы я не отдыхал всю ночь, а вагоны
разгружал или гонялся за кем-то. В блаженно чистом сознании всплыли смутные
картины прыгающих по стенам страшилок, затем вспомнился сон. Медленно
восстанавливая его в памяти, я подумал, что он вполне смешной, и даже немного
пожалел о том, что не досмотрел его до конца. А ещё подумал, что было бы
забавно, если бы такие твари жили у меня под кроватью. Улыбнулся этой мысли, открыл
глаза и сразу сощурился — утреннее солнышко лукаво заглядывало в окно. Рука
машинально потянулась к будильнику. Я взглянул на часы… и резко сел.
