На меня такая смурь>1 напала,
хоть веревку мыль.
ЗИМА
Такое пробуждение отвратительно любому благоразумному человеку, забывшему про регулярные застолья. Наступает момент расплаты, когда совершенно зверски трещит голова. Во рту, явственно отдающем помойкой, клинит распухший язык, а внутренности подозрительно сводит нездоровыми судорогами.
Только сейчас, вдобавок, ко всем обычным симптомам, примешивается новая пытка. Отвратительно злые раскалённые иглы впиваются в беззащитную правую ногу, которую умудрился как-то отлежать за ночь.
Надеюсь, что на этом основные неприятности на сегодня исчерпываются.
Нет, ещё есть явные провалы в памяти.
Последствия вполне ожидаемые. Всегда знал, что нет никакой толерантной утончённости в истинно русском бодуне. Тут не просто трубы горят, а вся свора казней египетских собрана в одном флаконе. И почему ни одна зараза до сих пор не придумала нормальное бухло, которое вообще не оставляет похмелья, а самое главное – перегара? Благоухал бы сейчас лавандой или свежей клубникой. Даже на запах огуречного рассола согласен. Кстати, очень заманчивая идея.
Я с трудом приподнялся и с натугой приоткрыл расползающиеся глаза. Попытался осмотреться. Какое-то хмурое марево стоит в совершенно незнакомой квартире. Вокруг раритетная обстановочка времён активного Брежнева. Заполированная стенка под потолок. В неё почти упирается раздвинутый стол-книжка со сползшей скатертью.
Стол завален грязными тарелками, хрустальными рюмками, фужерами, стаканами и пустыми бутылками. Обляпанные салатницы, и как апофеоз – на самом краю гордым флагманом возвышается полупустая трёхлитровая банка домашних огурцов с начинающими тонуть разномастными окурками.
Жаль, но рассол отменяется.
Застонав, я перевёл глаза на здоровенный настенный ковёр исключительно ядовитой химической расцветки. По глазам резануло, а ломанные линии зловеще зашевелились. От греха подальше начал оглядывать себя, с трудом двигая затёкшей шеей.
Жуть. Моё тело безвольно раскинулось наискось разложенного, но не застеленного дивана. Давно и солидно продавленного. А вот к моей ноге, как к подушке, приткнулось калачиком нечто женское, судя по прилично выпирающей округлой корме. Я повнимательнее присмотрелся, но вроде никаких знакомых или отличительных черт вот так с ходу не обнаружил. Да и не разобрать ничего среди спутанных прядей. Возраст вроде не детский, но позитива это ничуть не добавляет. Сейчас такие бройлеры вылупились, что с ходу не разобрать.
– Жизнь всё расставляет по своим местам… только меня туда ещё и глубоко засовывает! – мрачно, но очень тихо сообщил я в прокуренный сумрак комнаты. Не хватало ещё разбудить это чудо-чудное для выяснений диво-дивных. То, что она сейчас полностью одета никак не гарантирует моего ночного алиби. Надо делать ноги. И очень срочно.
Отпраздновали Новый год, пора и честь знать. По личному опыту не раз проверено, что уйти по-английски не всегда получается. Тут надо собрать все силы в кулак, чтобы потом не было мучительно больно от несвоевременно вернувшихся родственников. Сначала сильно удивлённых, а потом быстро впадающих в недоброе. Такое вот у нас наследство от доисторического материализма и ветхозаветного домостроя. До сих пор ходокам-одиночкам никаких скидок нет.
Так, а что со мной? Вроде без травм и увечий, рубашка на месте, джемпер не особо измят, даже джинсы застёгнуты на все пуговицы. Только нет одного носка. Причём правого. Я очень осторожно пошевелил оголёнными пальцами ноги. Прислушался к ощущениям. Отлежал, но терпимо. Вроде всё на месте. Может эта незнакомка раздевать меня начала, да не рассчитала сил – только на один носок хватило?
Сведя руки ковшиком, я аккуратно приподнял её голову и, изогнувшись по мере возможности, вгляделся в слегка смазанную боевую раскраску. Убей не помню кто такая, как зовут, и не уверен, что вчера я её вообще видел. Надеюсь, что не местная и никто её сейчас не будет слишком рьяно искать с полицией. Запаришься потом отпираться от разных гнусных инсинуаций. Здесь слово джентльмена ни в грош не ставят.
С трудом сдвинул в сторону свою задеревеневшую ногу и медленно опустил упрямо сопящую головку на освободившееся место. Заодно и свой бежевый носок обнаружил, комком прилипший к её подбородку. Обслюнявленный, но уже подсохший, с яркими вкраплениями бордовой губной помады. Стирать она его задумала, что ли? Или может художница какая, новомодная?
Аккуратно отодрал носок, пока намертво не приклеился и не стал очередной инсталляцией в её нелёгком творчестве.
– Не в то творчество силы вложила, декораторша, – укоризненно шепнул я ей в затылок, – Так и до извращений докатиться осталось. Хотя, с другой стороны, может ты и права. Сразу бери в рот – легче выплюнуть будет. И к славе дорога станет короче.
Я с натугой натянул скукоженный носок и, слегка подволакивая ногу, стал пробираться к самому необходимому мне сейчас месту, пытаясь осторожно ступать по скрипучим паркетинам. Дополнительно насторожило, что меня стало нехорошо потряхивать и весьма ощутимо знобить. Но это пока не так страшно. Главное, чтобы никаких позывов не последовало, тут уж точно шуму не оберёшься, если приспичит рычать на белого друга.
Со второго шага даже перестал выдыхать, чтобы своими миазмами не спровоцировать желудок и не разбудить это сонное царство. Мне ещё у туалета очереди советчиков не хватало.
Но весь хитрый план стать первым, завершился полным обломом. Не я один такой умный.
За дверью совмещённой «гаванны» открылась непреодолимая полоса плохо переваренных салатов, мощно сдобренных закисшим алкоголем и вообще чем-то невообразимым. Всё это безобразие обильно покрывало не только пол, ванну, но и нижнюю часть кафельных стен.
Вид переполненного унитаза неожиданно выдавил скупой мужской всхлип.
Здесь точно никакой помощи не будет.
В носках никак не подобраться. Полный комплект химзащиты нужен. Радует, что хоть догадались дверь прикрыть. Сердобольные всё же у нас люди. Их только отечественная сантехника изредка подводит.
– Мощно кто-то отработал, – констатировал я очевидное и грустно поплёлся на кухню. При этом в голове крутилось чьё-то достаточно спорное утверждение: «Сами по себе свиньи – довольно милые и полезные животные».
Стараясь не захлебнуться и при этом не особо облиться, жадно осушил две кружки красноватой воды из-под крана. С трудом отдышался и понял, с нарастающей тревогой, что мутильник слегка загасился, но включился обратный отсчёт до очередной катастрофы. Одно несчастье временно отступило, а вот мочевой пузырь, зараза такая подлая, получив добавку, моментально вздулся и теперь вступает в бой с джинсами.
