Я твердо упиралась руками в мягкую замшу кресла. Стояла, нагнувшись вперед, и вслушивалась в свое прерывистое дыхание. Мои колени оставались не согнутыми, когда я неподвижно стояла на пятнадцатисантиметровых шпильках. Эти сногсшибательно-развратные черные туфли подарил мне он… Он так же надел их на меня перед тем, как приступить к сексуальному безумию.
Мое обнаженное тело слегка дрожало в предвкушении. Я случайно поймала собственное отражение в напольном зеркале и прикусила губу. Тонкая ткань черного кружевного пояса с подвязками украшала мою голую попку, к которому плотно пристегнуты высокие чулки на округлых бедрах.
Как жестоко — поставить меня в такую провокационную позу и уйти.
Как давно я торчу в этой комнате, нагнувшись раком перед креслом, совершенно одна? Десять, пятнадцать минут? Мышцы ног начали гореть от напряжения. А вот жар, собирающийся в области ниже живота, ощущался фантастически, превращая безмолвное пребывание в пустой спальне в нечто захватывающее и возбуждающее.
Я перестала дышать на несколько секунд, когда услышала его приближающиеся шаги.
Боже, да...
Я неописуемо сильно нуждалась в избавлении от сексуальных страданий.
Впившись зубами в нижнюю губу до острой боли, я молилась, чтобы это произошло как можно скорее.
— Твоя сладкая, аппетитная попка выглядит божественно.
Мощная волна мурашек пронеслась по моей спине, от шеи до поясницы, когда низкий и обольстительный голос Германа раздался позади. Теплой рукой он накрыл мои ягодицы и сжал в пальцах плоть. Я бы пикнула от взрыва наслаждения и восторга, но мужчина не дал мне разрешения. Поэтому я только ухмыльнулась про себя с уверенностью, что он не услышит.
— Я слышал тебя, — вдруг сказал он укоризненным тоном, заставляя мои внутренности сжаться.
Правой рукой Герман вцепился в пряди моих длинных темных волос и потянул на себя. Я послушно откинула голову назад, напрягла шею, совершив значительный прогиб в спине, и невольный стон сорвался с моих растянутых в хмельной улыбке губ. Герман прижался ко мне нижней частью своего крепкого тела, поместив в ладонь другой руки мою грудь. Я чувствовала его эрекцию через грубую ткань брюк. Великолепно.
— Ты улыбаешься, — тихо прошептал он мне в ухо с угрожающими нотками в сиплом голосе.
Я не боялась. Ни капельки. Я думала лишь о том, что Герман звучал чертовски горячо.
— Я кажусь тебе забавным, Лера?
Я была слишком занята подавлением очередного стона, чтобы дать внятный ответ.
— Отвечай, — рявкнул Герман.
— Вы очень забавный, Герман Давидович, — мне все же пришлось откликнуться.
— Смеешься надо мной? — поинтересовался менее суровым тоном.
— Нет. Никогда, — шумно выдохнула я.
— Никогда, что…? — рыкнул Герман, толкнувшись бедрами в меня.
— Никогда, господин, — пролепетала, изо всех сил стараясь не хныкать от того, что самый сексуальный мужчина на свете делал со мной, от того, что я хотела, чтобы он сделал… Все эти грязные, развратные мысли хаотично крутились в голове, сводя с ума.
— Умница. Хорошая девочка, — похвала Германа патокой лилась в мои уши.
Кончиком влажного языка дьявол-искуситель лизнул мочку и рукой медленно скользнул вниз по моей обнаженной спине.
— Проклятье, твоя задница слишком хороша. Я хочу трахнуть тебя в нее, — неожиданное предложение, озвученное вибрирующим баритоном, шокировало меня. Я замерла, надеясь, что мне послышалось.
Нахлынувшее чувство растерянности застало меня врасплох. Я не был готова к подобному сексуальному опыту.
— Что ты думаешь об этом, Лера? Я напугал тебя? — я почти уверена, что Герман желал услышать «да», насытиться трепетом, кипящим под моей кожей.
— Нет, господин, — ровно произнесла я.
— Не обманываешь? Ты прекрасно знаешь, милая, что я не люблю, когда мне лгут.
Я судорожно вдохнула.
— Я… я никогда не…
— Тебя никогда не имели в попку, сладкая?
Прикрыла глаза, прикусив изнутри щеки. Мои щеки стыдливо вспыхнули, когда настал момент сказать это вслух:
— Нет, господин.
Клянусь, я могла услышать улыбку Германа, воссиявшую на его лице.
— Что ж… — многозначительно проронил и к моему огромному изумлению коснулся той самой дырочки пальцем.
Боже мой, боже мой, боже мой!
Мы действительно сделаем это?!
— Расслабься, девочка. Я бы никогда не сделал ничего, к чему ты не была бы готова, — тихо проговорил Герман, не прекращая ласкать чувствительную область. — Тебе известны «Стоп-слова»… Если захочешь, чтобы я прекратил, нужно только попросить. Что ты должна сказать мне, Лера, чтобы я остановился?
Я сглотнула.
— Красный, — шепнула чуть слышно. С благодарностью, потому что Герман ни разу не дал мне повода прибегнуть к данному «Стоп-слову».
— Молодец, — господин нежно провел указательным пальцем по моим влажным складкам и плавно погрузил его внутрь. — Проклятье, какая ты мокрая и узенькая. Всегда готова принять меня, — гортанный стон вырвался из Германа, и, боже, я держалась изо всех сил, чтобы не вторить ему…
Страшно хотелось отодвинуться назад, навстречу его движениям, толчку за толчком. Но не могла. Герман разозлится, если я выйду из роли послушной девочки. К счастью, мучительно сладкая манипуляция рукой не будет длиться долго. Хорошенечко раздразнив меня, дьявол покончит с прелюдией.
— Не смей кончать, Лера, — предупреждение басовито пронеслось над моей головой. — Во всяком случае, не прямо сейчас.
Уткнувшись носом мне в затылок, Герман с шумом выпустил из легких горячие струи воздуха и, не удержавшись, прижался каменным стояком к моим ягодицам. Я сжала рот, чтобы унять дрожь в подбородке. Знал бы Ермолов, чего мне стоило не закричать, когда он остановил фрикции, замер внутри меня, заставляя истекать теплым соком.
— Я собираюсь жестко трахнуть тебя, — мужчина резко сжал в своих больших ладонях мою задницу. — Тебе нравится?
О да…
— Очень нравится, господин.
Прорычав, Герман быстро шлепнул меня по попке.
Наконец, я услышала тихий звук расстегивающейся молнии на его брюках. Это незамедлительно вызвало прилив фантастического удовольствия, заполнившего каждую клеточку моего разгоряченного тела. Я хотела мужчину позади себя так сильно, что казалось, будто умру, если он не войдет в меня в эту же секунду.
Ожидание пульсирующего члена полностью овладело моим вниманием. Но как только я почувствовала решительную хватку хищника на своих бедрах, все остальное, в том числе и болезненная сексуальная жажда, померкло. Уверенные прикосновения Германа выбивали почву у меня из-под ног.
— Лера, — с поразительной интимностью произнес Ермолов, прижавшись гладкой головкой члена к моей промежности.
Мгновение, еще одно, и еще. Герман не шевелился, проверяя на прочность мое терпение. Будь он проклят! Я поражалась его титанической выдержке. Слышала глубокое, размеренное дыхание мужчины и мысленно молила о том, чтобы он прекратил свою игру и сорвался как можно скорее.
