Они были знакомы с детства. Вместе росли, учились в одном классе. Их семьи дружили. Отцы, когда дети только появились на свет, уже решили поженить их. Эльдар любил Гюнель с самого детства, ухаживал за ней и ждал ответа. Но Гюнель его не любила. Она была все еще ребенком, даже достигнув 18-летнего возраста. Она равнодушно относилась ко всему на свете, разве что кроме химии. Гюнель собиралась поступать на химический факультет. Ее не интересовало мнение ее родителей, которые вообще, казалось, не хотели, чтобы она куда-либо поступала и училась. Отец Гюнель, Вагиф Аббасзаде, уже договорился с отцом Эльдара, Самедом Алиевым, о свадьбе. А для семейной жизни мусульман высшее образование женщине давать не обязательно, даже если она очень умна и талантлива. И это несмотря на то, что они все жили в Нью-Йорке.
Вагиф Аббасзаде был предпринимателем среднего масштаба. Семья его жила богато: роскошная квартира, шикарная в ней обстановка, дорогая мебель. Жена его, Эльмира, была женщиной необразованной, но очень чуткой и безгранично любящей свою дочку. Она всё время заступалась за дочку перед мужем и просила его все же позволить девочке получить высшее образование. Но Вагиф оставался непреклонным. Тем более, в последнее время дела его шли всё хуже и хуже. Он чувствовал, что он скоро будет и не в состоянии обеспечивать её образование. А породниться с Самедом – было делом выгодным. Ведь Самед – миллионер.
Самед успел сделать многое, в отличие от Вагифа. Самеду принадлежали яхты, несколько квартир недалеко от центра и загородный дом, целый гараж иномарок. Но Самед был не против того, чтобы породниться с Вагифом. «Дочь у него замечательная, – считал он, – не то, что эти американки, которые так и лезут к моему сыну ради моих денег».
Вот так всё было решено. Никто даже не спросил у Гюнель, а хочет ли она бросить науку и выйти замуж за нелюбимого человека, став его рабыней? Нет. Её даже не оповестили об этом решении. Эльмира всё просила мужа не говорить об этом дочери до экзаменов. Экзамены Гюнель всё же позволили сдать. Пусть тешиться этой кратковременной надеждой! Хотя Самед, наверное, обеспечил бы девочке образование. Ему это ничего не стоило. Но свободы Гюнель бы не получила. И так бы и не сделала то, ради чего появилась на свет. Может, так бы всё и произошло. Если бы не нечаянная любовь.
Он давно уже учился в их классе и был близким другом Эльдара. Впрочем, как и все остальные парни, он не привлекал её внимания. И она не привлекала его внимания. Но однажды Тим, так звали друга Эльдара, выходя из школы, увидел следующее: Гюнель со своей подругой Сабиной шли по тротуару. Тут к ним подошёл нищий афроамериканец, прося милостыню. Сабина фыркнула:
– Пошёл вон, чёрная псина!
Гюнель заступилась:
– Зачем ты так? Он же такой же человек, как и мы с тобой.
– Ты ставишь его на одну доску с нами?! Такой же, как мы? Что ты несёшь!
Спорить было бесполезно: Сабина была расисткой. Гюнель молча отдала 50 долларов нищему, и они пошли дальше. Сабина еще долго ругала Гюнель за такой поступок. Но один человек, наблюдавший всё это, смог правильно оценить его. Тима очаровала щедрость и добродушие его одноклассницы. Тим не был негром (но имел далёкие африканские корни), но всегда заступался за их права, был «общественным деятелем», а проще, репером. Никогда раньше он не обращал внимания на невесту своего лучшего друга. Но теперь пригляделся к ней, смог увидеть её красоту, которую не замечал долгие годы. И влюбился. В Гюнель трудно было не влюбиться: стройная, нежная, черноволосая curly, беспечная, она напоминала только что распустившийся цветок. Её зеленые глаза проникали в душу, взор её всегда был немного печален. Светлая, в мать, она не была похожа на типичных азербайджанок. Не по годам умная и сообразительная, она уже чувствовала, как собрались тучи над её головой. Но пока еще не знала, что конкретно её поджидает.
На следующий день Тим решил попытать счастья. На уроке химии, в школьной лаборатории он подошёл к Гюнель:
– Всё химичишь, ведьмочка? – спросил Тим.
– Я не ведьмочка, а фея, – смеясь, ответила Гюнель. – Ты что-то хочешь?
– Да. Я по химии отстаю очень. Ты не могла бы мне помочь, подтянуть меня?
– Насколько я знаю, ты отстаёшь по всем предметам и образование тебе вообще не нужно. Ты же репер.
– А химия – моё хобби.
Гюнель громко засмеялась.
– Я не знала, что у реперов могут быть такие странные хобби. Хотя… учитывая то, что ты мне кажешься очень умным, даже умнее Эльдара, ты имеешь право на такое хобби.
– Спасибо. Я умнее, чем наш любимый всеми отличник?
– Ты так говоришь, как будто тебя оскорбила. Но я говорю это от чистого сердца. И что значит всеми любимый?
– То и значит. Все его любят.
– А я не люблю. Он очень гордый, вернее, заносчивый. Его отец очень богат, и это его портит. Он думает, что может всё и что все должны ему подчиняться.
– Терпеть не могу сущность женщин. Вас не понять. Вы же любите, чтобы денег у парня было побольше. И вообще. Как ты можешь так говорить о своём женихе?
– Во-первых, я не женщина. Во-вторых, он мне не жених. А в-третьих, я хочу, чтобы мой парень всего добился сам. Мне не нужен сынок богатого папочки. И, в-четвертых, не наговаривай на женщин. Ты и представить себе не можешь, как им тяжело, особенно, у нас на востоке. Эх ты, а ещё права негров защищаешь! А сам о женщинах так говоришь!
– Всё высказала?
– Если ты из-за Эльдара затеял этот разговор, передай ему, что замуж за него я никогда не выйду!
– Я не из-за него начал этот разговор.
– А тогда для кого стараешься?
– Для себя.
– В смысле?
– Ты мне нравишься.
Гюнель в изумлении уставилась на Тима.
– Ты, наверное, шутишь, – наконец заговорила она. – Вам нельзя любить белых, – и засмеялась.
– Не смейся надо мной. Это не шутка. Ты мне действительно нравишься. Ты не такая как остальные девушки. Ты умная.
– Умнее чем всеми любимый наш Эльдар?
– Умнее, но смеёшься, как дурочка.
– Спасибо. Я и ведьма, и дура! Вот что значит твоя любовь! Смешной! – и Гюнель продолжила смеяться.
– Да не смейся ты так! Все на нас смотрят. Особенно твой Эльдар.
Гюнель обернулась в сторону Эльдара. Он стоял и смотрел на них с огромной яростью в чёрных глазах.
– И пусть смотрят.
– Я хочу с тобой серьёзно поговорить.
– Говори.
– Не здесь.
– А где?
– Где ты скажешь.
– Тогда предлагаю сбежать с истории, терпеть её не могу. Пойдём в парк, ты мне там всё расскажешь.
– Я не думал, что ты согласишься.
– Да, женщины обычно любят отказывать в таких случаях, дабы помучить своего поклонника. Но я не женщина.
С этими словами Гюнель ушла. Сабина подошла к Гюнель:
