Аллен смотрел в иллюминатор на проплывающие мимо облака. Он специально выбирал себе место у окна, чтобы любоваться величественными пейзажами. Высоты он не боялся, летать тоже. К тому же постоянные перелеты были частью его работы, поэтому он настолько к ним привык, что потерял давно какое-либо чувство страха перед небом. Мужчина уже помнил наизусть, как и что должно происходить во время перелета: сколько длиться взлет, когда разносят еду, какое объявление делает по громкой связи командир корабля и даже знал дословно все, что написано в листке по технике безопасности. Сегодняшний рейс ничуть не отличался от десятка других, на которых побывал Аллен. Вскоре он перестал думать о самом полете, а размышлял о том, что будет происходить по прибытие в город, куда он летел.
Аллен работал журналистом, и материал, который он вёз в своем ноутбуке должен был принести ему некоторое продвижение по карьерной лестнице. Он размышлял о предстоящем повышении довольно улыбаясь и даже слегка щурясь, как сытый кот. Материал его был настолько ценным, что он даже не рискнул пересылать его, а решил привести самостоятельно. И сейчас в полете мужчина вновь почувствовал приступ вдохновения, которое, как известно, вещь капризная и требует немедленного внимания к себе. Поэтому, Аллен достал свой ноутбук, заблаговременно переведенный в режим полета, и принялся корректировать и дополнять написанную накануне статью. До посадки оставалось еще чуть больше часа, и его компьютер не представлял никакой опасности.
Мужчина с легким раздражением опустил шторку иллюминатора. Рейс был дневной и солнце светило просто ослепительно ярко, и словно специально как раз с той стороны, где сидел Аллен. Но, даже несмотря на то, что половина пассажиров так же предпочла заслониться от навязчивых солнечных лучей, салон самолета все равно был заполнен ослепительным светом, что наводило на какие-то расслабляющие размышления о летнем отдыхе и июльском полдне.
В голове Аллена мелькнула странная мысль, что солнце сегодня аномально яркое, прямо до ненормальности. Не должно быть такого ослепляющего солнца даже на такой большой высоте. Но, мужчина тут же отогнал от себя эту мысль, как назойливую муху. Аллен был человек практичный, и чудеса природы занимали его мало. Настолько мало, что он даже отказался оплачивать все каналы о природе для своего кабельного телевидения. Намного больше его интересовали факты из жизни людей, а особенно жареные факты и деньги. А природа с ее солнечной активностью редко могла преподнести что-нибудь подобное.
Мужчина погрузился в работу. Статья шла на удивление хорошо, мысли Аллена неслись так быстро, что его пальцы даже не успевали печатать. Он недовольно отмахнулся от разносившей напитки стюардессы, погруженный в свою работу. Как тут произошла самая неприятная мелочь, которая только могла случиться в подобной ситуации. Ноутбук предательски отключился, несмотря на полный заряд батареи. Аллен выругался и попытался включить его заново, но тот упорно не реагировал ни на какие команды.
«Только бы он заработал потом на земле, там же все материалы», – с опаской подумал мужчина.
Аллен конечно же сделал копии, но все равно, неработающий ноутбук – это большая неприятность.
«Как только сдам статью, сразу же куплю новый», – с раздражением подумал он, злорадно запихивая провинившийся компьютер обратно в сумку.
Чтобы не упустить мысль, которая казалась ему удачной, Аллен достал обычный бумажный блокнот и ручку и по старинке принялся все записывать. Краем глаза он отметил, что сидящий в соседнем ряду мальчишка, озадаченно трясет свой планшет, не понимая, почему тот вдруг перестал показывать мультики.
«Не одному мне не везет», – подумал Аллен.
Но так как он был журналистом и привык подмечать особые детали, он по своей профессиональной привычке слегка привстал с кресла и оглядел салон. К его удивлению большинство пассажиров озадаченно смотрели на свои гаджеты, неожиданно переставшие работать.
«Ну и дела», – подумал мужчина. – «Глушат они их чем-то что ли, надо бы взять на заметочку», – решил он про себя, размышляя может ли в дальнейшем где-нибудь пригодиться информация о том, что на рейсах данной авиакомпании возникают проблемы в работе электроники.
«Главное, чтобы приборы в самом самолете работали исправно», – с некоторой тревогой думал Аллен, и на всякий случай поднял шторку иллюминатора.
Так ему становилось спокойнее, появлялось ощущение, что он следит за ситуацией. За стеклом не происходило ничего особенного. Самолет ровно летел по ослепительному солнечному небу, внизу были видны квадратики земли. Вроде бы все как обычно.
Аллен принялся записывать недавно возникшие в его голове мысли в блокнотик. Как вдруг услышал громкий шум, заставивший его вздрогнуть и выронить ручку на пол. Когда ты летишь в самолете, на большой высоте, любой посторонний резкий звук вызывает чувство страха. И первые возникающие в такой момент мысли обычно о том, что на борту что-то случилось, и они сейчас упадут. Грохот, испугавший Аллена, был похож на звук бьющегося стекла. Как будто разбился огромный стеклянный предмет. Словно с потолка на пол упала гигантская хрустальная люстра, какими украшают концертные залы.
В салоне повисла мертвая тишина. Все пассажиры сидели с одинаково застывшими и напряженными выражениями на лицах. Никто не произносил ни слова. Все ждали, когда что-нибудь произойдет. По громкой связи тоже ничего не объявляли, стюардессы покинули салон, и не одной из них не было в поле зрения.
«Что же это такое?» – напряженно подумал Аллен. – «Неужели иллюминатор от чего-то разбился и посыпалось стекло? Но если иллюминатор, то была бы разгерметизация, и это бы уже все почувствовали. Неужели теракт? Нет, только не на самолете, на котором я лечу. В мире существуют сотни тысяч самолетов, пусть террористы выберут любой другой кроме этого. Но от чего же экипаж ничего не объявляет? Объяснили бы пассажирам, что произошло. Нет, если долечу живым точно напишу об этой авиакомпании…и на хорошую рецензию они могут не рассчитывать», – с раздражением подытожил он.
Между тем остальные пассажиры тоже начали волноваться. Кто-то уже отстегнул свой ремень безопасности и привстал, надеясь лучше разглядеть то, что происходит. В салон, наконец, вошла одна из стюардесс. На лице ее застыло выражение добродушного спокойствия, встревоженной она совсем не выглядела.
– Пожалуйста, не волнуйтесь, на борту все в порядке, у самолета повреждений нет. У нас с девочками, – виновато улыбнулась она, имея в виду себя и других стюардесс, – просто разбилось стекло.
И все как-то сразу выдохнули с облегчением и добродушно заулыбались. В салоне послышались весёлые разговоры. Дескать, это всего лишь стекло разбилось, а мы то так перепугались, вот умора. Аллен тоже на пару секунд успокоился. Но, потом вдруг встревожился еще больше, чем до этого. Постойте, какое еще стекло? Откуда это на самолете взялось такое стекло, которое можно вдруг неосторожно разбить и сказать, что ничего страшного. Что такого могли уронить эти стюардессы? Стеклянную бутылку? Но, если разбить одну бутылку в жизни не возникнет столько шума, способного напугать всех пассажиров. Да даже если разбить целый ящик стеклотары, все-равно выйдет тише.
