– Кать!.. Кать!? – Аркаша оторвал глаза от книги. Интересно, чем в этот раз отличилась сестрёнка? Спроста мама не заголосит, для того нужно напортачить. Что же в этот раз?
– Чего-о? – откликнулась с третьего раза Катька.
– Чего, чего! Почему до сих пор посуду не вымыла?
– Сейча-ас!
– Русский час шестьдесят минут! Иди, мой!
– Слушайте, убавьте громкость! Телевизор уже не слышно. А тебе что, не понятно? Марш на кухню! – выявил раздражение отец.
Аркаша хмыкнул и снова взялся за книгу, но не успел прочитать и двух строчек, как снова отвлёкся. Кто-то звонил в дверь. Он посмотрел на часы. Пятнадцать второго. «Кого принесло?»
– Кто там? – спросила мама.
За дверью, по-видимому, ответили, потому как замок щёлкнул.
– Здравствуйте, а Аркаша дома? – В дверях стоял рослый, крепкого телосложения парень в спортивном костюме и с улыбкой на губах.
– Дома… проходи, – мать шире открыла дверь и впустила гостя, хотя никак не могла понять, кто перед ней. – Он в комнате… Аркаш!
Аркаша пихнул закладку в книгу, вскочил с кровати. Вышел в прихожую и…
– Макс… Ёлки-палки, Макс! – Аркаша подскочил к парню. Тот смущенно протянул руку, но Аркаша отмахнулся и крепко обнял друга. – Ты когда вернулся?.. Мам, это же Максим! Ты что, забыла его? Мы учились вместе, а потом его в армию забрали.
– Господи! А я смотрю лицо знакомое, а кто – вспомнить не могу!
В зале заскрипело кресло, в прихожей появился отец.
– Ну, здорово, солдат.
– Здравствуйте, – поздоровался Макс.
Из кухни выглянула Катька с мокрой тарелкой в руках и с любопытством на лице. В отличие от матери Макса она помнила. Помнила, как он иногда приходил к ним домой после училища. Она прочитывала (с великого соизволения Аркаши) все письма, что он писал. Макс ей нравился. Понравился с первой секунды, как увидела. И втайне ждала его возвращения. Вот он и вернулся, а она в таком – таком! – виде!
– Я две недели назад приехал, – ответил Макс на Аркашин вопрос. – К дому привыкал.
– А что в дверях-то! – всплеснула руками мама.
– Точно, мам. Чего мы?.. Проходи, Макс.
– Да нет, пошли на улицу лучше.
– Лучше так лучше… Погоди, сейчас оденусь.
Отец, видя смущение парня, уселся в кресло досматривать «Свою игру». А Катька, напротив, подошла к матери, оставив недомытую тарелку на столе. Она кляла себя, что поленилась накраситься и возненавидела невзрачный халат. «Дура, не могла что-нибудь поприличнее надеть!» Эта встреча представлялась ей не так. Совсем не так. Катька столько раз прокручивала перед сном десятки её вариантов, но такой даже в голову прийти не мог. Просто кошмар! Но что делать?
– Привет, Макс.
Макс, стараясь скрыть волнение, посмотрел на Катю.
– Привет… – выдавил из себя и ещё больше смутился. В голове осталась одна мысль: «Какая красавица, какое милое создание!»
– Ну, и как в армии служить? – спросила мать.
Он словно очнулся:
– А? Да так, нормально. Бегать часто заставляли…
– Что, пошли? – прервал Аркаша.
– Пошли.
Заскрипело кресло. Отец встал рядом с женой, провожая Макса.
– Ну… до свидания, – попрощался Макс, глядя на родителей друга.
– До свиданья, приходи в гости, – сказала мать.
– Приду, – сказал Макс и украдкой посмотрел на Катьку. Но не смог скрыть взгляд от Аркаши.
– Не переживайте, придёт. Куда денется! – засмеялся Аркаша.
– Пока, Макс, – это Катька.
– Пока, – ответил Макс и вышел вслед за Аркашей.
Как только за ними закрылась дверь, Катька бросилась на шею матери:
– Приехал! Мам, он приехал! – и радостно завизжала.
– Ты что – сбрендила?
– Ага, мамуль, сбрендила!
Отец усмехнулся в усы и снова заскрипел креслом.
На улице самый конец мая. Земля покрылась молодой травкой, деревья зеленеют. По небу плывут густые облака, сквозь них прорываются лучи весеннего солнца; свежий ветерок играет молодой листвой, поют птицы. Одним словом, лепота.
Они вышли во двор. Типичный двор провинциального городка, отличавшийся от таких же дворов лишь тем, что весь первый этаж соседнего дома занимал Районный суд. Вот и сейчас у торца, где находился главный вход, стоит с десятка два людей, ожидающих окончания судебного процесса, чтобы посмотреть, как в фургон посадят очередного юного преступника, который был им другом, братом, сыном, мало ли кем, и пожелать удачи, такой необходимой на зоне.
Возле липы в центре двора галдит ребятня. Каждый пытается забраться на дерево, на тонкой ветке которого визгливо орёт рыжий котёнок. Аркаша с Максом понаблюдали за этой возней и направились к соседнему дому, что напротив райсуда, там скамейки поприличней, со спинками, не чета лавочкам у дома Аркаши.
– Слушай, Макс, ты меня удивляешь. Приехал две недели назад и даже не зашёл ни разу. Как так?
– Да я заходил. В тот же день, как приехал. Специально не стал переодеваться, весь при параде… Главное, приехал домой – там Ленка. Встретила меня, будто в магаз на пять минут выходил: «О, Макс вернулся! Привет!» и убежала на улицу. Ну, я посидел немного, посмотрел, как, что дома изменилось – ничего не изменилось… И к тебе. Прихожу, звоню, думаю, сейчас откроют, а тут я, такой красивый. Но облом – нет никого. Ладно. Пошёл к бабушке, а там та же история. Плюнул, обиделся. Чего хожу, как придурок, павлин расфуфыренный. Все смотрят, оборачиваются. Пришёл домой и решил вообще никуда не ходить. Так и просидел две недели.
