Посвящается памяти моего отца, открывшего мне футбол и «Спартак»…
Мне хотелось бы выразить искреннюю признательность всем, кто помогал и поддерживал меня, и без кого эта книга, возможно, не состоялась бы вовсе или получилась бы другой:
моей семье, все эти годы терпеливо подчиняющей свою жизнь футбольному календарю;
Елене Лашмановой, ничего не знавшей прежде о футболе, но бесстрашно согласившейся мне помочь в архивных и библиотечных поисках;
моим старым товарищам и коллегам
Георгию Морозову, всемерно помогавшему мне своими энциклопедическими знаниями о «Спартаке» и спартаковцах, а также материалами, личными воспоминаниями и советами,
и Павлу Васильеву, чьи книги и статьи помогли мне когда-то понять, что самое главное, когда ты берешься писать о футболе;
Юрию Соколову, потратившему немало времени на разбор своих архивов, чтобы его фотографии украсили эту книгу;
Габриэлле Уткиной, предоставившей для книги фотоработы своего мужа, фотохудожника Игоря Уткина;
дизайнеру Максиму Конобееву, создавшему макеты обложек;
краудфандинговой платформе Planeta.ru, всем, кто с ее помощью оказал финансовую помощь изданию, и лично Андрею Шастину, чей вклад был особенно значим;
а также всем коллегам-журналистам и авторам, здравствующим и ушедшим, чьи книги, статьи, интервью, мемуары и иные материалы использовались в работе над этой книгой. Цитирование их произведений осуществлялось исключительно в информационных и полемических целях, в соответствии с авторским замыслом, предполагавшим непосредственное и точное изложение имеющихся свидетельств и известных точек зрения участников, очевидцев и исследователей описываемых событий, и в оправданном этим замыслом объеме, без чего создание исторической хроники и полемика вокруг описываемых событий представляются невозможными.
Отдельной строкой мне хотелось вспомнить Дмитрия Пасынского, который должен был бы стать первым читателем этой рукописи, и чьих метких и мудрых замечаний мне сегодня очень не хватает.
И не только в работе над этой книгой…
…Мой добрый товарищ Илья Казаков, человек в писательском ремесле искушенный, задал мне очень простой вопрос.
Наверное, ему самому не раз доводилось слышать его от издателей. Но меня вопрос этот застал врасплох…
«Кто главный герой твоей книги?», – спросил он, прежде чем открыть рукопись.
Сперва я даже растерялся. Замялся: «Спартак»… Бесков… Старостин…». Разговор давно ушел куда-то в другие измерения. Нам всегда надо много чего успеть обсудить в нечастые наши встречи.
Ответ пришел как-то сам собой…
Футбол.
Главный герой этой книги – футбол.
Футбол нашего детства. Притягательное, завораживающее, волнующее таинство игры.
Футбол, каким мы его полюбили – с его титаническими личностями, эмоциями, драмами и победами.
Футбол, который свел нас всех, таких разных, вместе.
И каким он больше не будет уже никогда.
Это книга о футболе. О времени. И немного – обо всех нас.
Мне всегда хотелось понять, чем был тот «Спартак», почему он был так значителен, почему занял такое место в жизни, почему остается в памяти стольких людей.
Не берусь судить, удалось ли мне приблизиться к разгадке. Но я не мог не попытаться это сделать…
«…Готовая аннотация, – с удовлетворением констатировал Илья. – Все, что ты сейчас сказал, надо бы записать и использовать…».
Собственно, я так и поступаю…
«БОЛЬШЕ, ЧЕМ ФУТБОЛ…». Вместо предисловия.
Воспоминания уходят вместе с нами…
Все меньше сегодня среди нас тех, кто застал на поле даже поздний бесковский «Спартак». Мне посчастливилось. Мои первые футбольные впечатления – «Спартак» образца 1977 года. И пусть хотя бы пытаться понять что-то в футболе я начал много позже, но мне по-настоящему повезло. Я видел это собственными глазами…
Детская память избирательна. Она, конечно, не сохранила ни кружева спартаковских атак, ни подробности матчей, в программках к которым моим неуверенным детским почерком проставлены – в подражание отцу – номера игроков. Но я очень отчетливо помню облупившуюся краску деревянных лужниковских скамеек, запах свежесрезанной травы, вязью вышитые заветные слова «Спартак Москва» на тренировочных костюмах игроков, помню протяжное «Жеееееня Ловчев» откуда-то из-под табло, веселые выкрики: «Миша, падай!», беззлобное ворчание соседей по трибуне после очередной перепасовки в штрафной: «Носом хотят завести…». А главное, я остро помню притупившееся со временем, а с годами и вовсе ушедшее волнующее предвкушение очередных выходных, когда отец обещал снова взять меня с собой на «Спартак», ощущение праздника причастности к футболу, и послевкусие этого праздника – ликующий поток счастливых людей, шагающих по перекрытой для транспорта Большой Черкизовской к метро «Преображенская площадь»…
Я расспрашивал многих, что было самым важным для них в том «Спартаке». Ведь тогда действительно счастливо сложилось все – и драматургия сюжета, и сопереживание команде, и собственно игра. Но, перечисляя все это, все вдруг как-то в конце сходились в одном. Важнее всего была та самая дорога после игры к метро, ощущение искреннего единства и сопричастности чуду. Наверное, нам всем очень не хватает в сегодняшнем футболе того ощущения праздника…
…Материалы для этой книги собирались почти сорок лет. Сперва это были случайно сохранившиеся газетные вырезки, позже – бережно подобранные цитаты из множества интервью и воспоминаний о тех временах, потом – целенаправленные архивные и библиотечные поиски, вылившиеся в тысячи собранных свидетельств непосредственных участников и очевидцев тех событий. Я долго не знал, как подступиться к собранному материалу, снова и снова задавался вопросом, имею ли я, помнящий лишь свои детские ощущения, право рассуждать о тех событиях. Мне казалось предельно важным не просто пересказать своими словами, переиначить свидетельства великого множества людей, но постараться сохранить, процитировать их речь, воспроизвести их интонации, паузы… Пока как-то сам собой не нашелся подходящий жанр – исторические хроники, попытка рассказать, как день за днем прожил «Спартак» эти драматичные и удивительные четыре года, что говорили и писали тогда о нем.
…Споры о том, чем был тогда «Спартак», не прекращаются и по сей день. «Даже я на пару матчей «Спартака» тогда сходил…», – признал как-то один старый армейский болельщик и, оправдываясь, ворчливо добавил: «Такая была спартаковская пропаганда…». Мне, доподлинно знающему, что и как писала тогда о «Спартаке» достаточно пуританская советская пресса, хотелось возразить. Да разве в чем убедишь кого-то в футбольном споре?.. Вступать тогда в полемику я не стал. Но жанр исторических хроник не могли не дополнить полемические заметки, изложение разных точек зрения на описываемые события…
