1
Двести двадцать три года назад
Двухметровый детина с квадратной челюстью и стрижкой-ежиком мялся у двери, мучительно соображая, как сказать о случившемся. Старина Фернандес никогда не считал себя трусом, но эта женщина внушала ужас. Даже бóльший, чем те, из-за кого он сейчас распинается перед ней.
– Госпожа Айлин, Квотермейн просил лично передать вам, что ему очень жаль. Но он не смог предотвратить…
Брюнетка с очень бледной кожей и кроваво-красной помадой на пухлых губах приподняла правую бровь.
– Ближе к делу.
– Подопытные сбежали.
На лице Белины Айлин не дрогнул ни один мускул. Она отпила из бокала, в котором плескалась ядовито-желтая жидкость, подозрительно похожая на технический растворитель, и вопросительно посмотрела на Фернандеса.
– Как? – голос остался спокойным, но мужчину охватила дрожь.
– Они угнали корабль.
– Естественно. Иначе отсюда выбраться невозможно. Я спрашиваю, как вы допустили это?
Фернандес утер пот со лба и подумал, что пора разорвать контракт и свалить отсюда. Чем бы чревато это ни было.
– Мы…
– Идиоты, – подсказала Белина. – Это я и без вас знаю. Объясни мне, как можно сбежать из моей лаборатории?
Фернандес двенадцать часов назад и сам полагал, что это невозможно. Но утром заступившие на смену охранники обнаружили пустые камеры. Все датчики и видеокамеры приказали долго жить, и даже специалист по кибернетике, который сейчас обливался потом, ожидая порицания начальницы, не смог восстановить ни единого байта информации.
– Кто дежурил в эту ночь?
Мужчина судорожно сглотнул комок и нервно дернулся.
– Донован, МакЛохан, О’Генри. И я.
– Почему об этом докладывает заместитель начальника службы безопасности? Где Квотермейн?
– Сегодня не его смена.
– Это не мои проблемы. Передай, что я срочно жду его у себя.
Фернандес еле сдержался, чтобы не вздохнуть от облегчения.
– Стой, – Белина подалась вперед с хищным выражением во взгляде. – Ты сказал, они угнали корабль. Какой именно?
– Один из подопытных образцов. «Муху».
И наконец стальная броня, защищавшая ее спокойствие, треснула. Белина с силой сжала в ладони бокал с напитком, и стекло лопнуло, залив содержимым ее руки и стол. Фернандес заметил, что ее кожа осталась невредимой. Металлическому столу в тех местах, куда попали капли, повезло меньше – поверхность начала шипеть и расползаться.
– Квотермейна сюда, немедленно! – рявкнула женщина, вскакивая.
Моргнув, громила шарахнулся к двери, и спустя секунду его и след простыл.
Женщина вызвала робота-уборщика, и пока тот собирал осколки, подошла к окну. Обычно меланхоличный пейзаж безжизненной каменной пустыни на фоне черной бесконечности умиротворял ее. Но в этот раз он лишь напоминал, что беглецы могут быть в любой точке этой пустоты. Прижав кончики пальцев к закрытым векам, она попыталась сосредоточиться. Сейчас не время истерить. Нужно исправлять ошибки. И как всегда, подчищать за остальными.
Начальник службы безопасности вошел в кабинет, даже не потрудившись постучать. Видимо, решил: раз они спят вместе последние две недели, у него появились некоторые привилегии. Белина хищно усмехнулась, представив, как она вытащит из него наглость вместе с позвоночником.
– Нашей вины тут нет, – с места в карьер начал Квотермейн. – Нужно давать более четкие инструкции.
– Не вижу ничего нечеткого в словах «не спускать глаз днем и ночью», – спокойно парировала Белина.
– Но ты не уточнила, насколько высок приоритет твоего приказа.
– В смысле? – насторожилась женщина.
– В прямом, – окончательно завелся начальник тюрьмы. – Я очень рад встрече с неземными цивилизациями, которые открывают для нас новые возможности, бла-бла-бла. Но мне совершенно не нравится, когда моих подчиненных жрут прямо на посту.
– Трое больных людей и один валиурец, тоже не очень здоровый, к тому же вегетарианец и пацифист. Они даже с мелким грызуном бы не справились. И уж тем более не стали бы есть людей.
– Неужели? Тогда как ты объяснишь, что из четверых охранников жив только мой зам?
– А что с остальными?
– МакЛохан и О’Генри бесследно исчезли, зато, судя по найденному в обрывках окровавленной одежды жетону, твои болезные перед уходом плотно позавтракали Донованом. Мы нашли его останки посреди пустой камеры. Пол и стены забрызганы кровью, на полу – кое-что от его кишечника. Зрелище не из приятных.
– Интересно, – Белина задумчиво потерла подбородок. – Необычная реакция. Я не планировала устраивать зомби-апокалипсис.
– А что же именно ты планировала? Знаешь, эта работа не стоит таких денег. Хочу оклад побольше. И половину прибыли от твоих… чем бы ты тут ни занималась, в общем. В противном случае доложу Президенту о несанкционированных опытах.
– Не доложишь. Ведь ты тоже погиб во время побега подопытных, – Белина точным движением выбросила вперед правую ладонь. Тонкий шип вонзился ровнехонько под подбородок начальника тюрьмы. – Через восемьдесят секунд токсин убьет тебя, расплавив твои мышцы и кости.
– Сука! – прохрипел Квотермейн, сползая на пол. Шип он умудрился вытащить, но яд уже попал в кровь и начал взаимодействовать с клетками.
– А ты – кретин. Позволил сбежать носителям этой заразы! Знаешь, сколько ресурсов я угробила на поимку мхуурра*? Да и валиурцы нынче не так многочисленны.
Квотермейн уже хрипел, бешено вращая глазами и царапая грудь. Последним усилием воли он умудрился разорвать рубашку и теперь с ужасом наблюдал, как его плоть пузырится и тает. Но Белина, потеряв к нему интерес, села в кресло и заскользила пальцами по голографической клавиатуре.
Если успеть с группой перехвата, появится шанс. Пушечного мяса у нее предостаточно. А инфицированные могут вернуться к ней и в мешках для трупов – это уже не так важно. Главное понять, как им удалось совершить этот побег и почему микроб превратил их в каннибалов. Если останки третьего охранника – не инсценировка.
Белина вздохнула. Скрывать растерянность от самой себя уже не получается. Она теряет хватку. Люди, изучавшие неизвестную доселе бактерию и сами ставшие ее жертвой, унесли тайну в открытый космос и, скорее всего, уже в миллиардах парсеков от ее научной станции. А значит, она снова вернулась к самому началу. И теперь ей нипочем не занять кресло. Для начала – Голубое.
– Как бы не так, – прошипела женщина, сжимая кулаки.
И тут ее осенило. Квотермейн говорил об останках охранника, которого сожрали. А что, если они оставили в камерах частицы своих ДНК? Тогда она сможет продолжить исследования. И возможно, изменить уже полученные данные в соответствии с ее потребностями.
Голосовой командой Белина вызвала автоматического уборщика. С тем, что осталось от начальника тюрьмы, ей возиться некогда. Ее ждет лаборатория. Пустая, холодная и стерильная. Все, как она любит.
