ГЛАВА 1
Блики солнца обжигающими искрами били в глаза, отражаясь от рябящей поверхности реки, точно повторяющей изгибы бегущей сверху неё тропинки. По другую сторону то, что осталось от подъездной аллеи, сторожили густо разросшиеся высокие папоротники с острыми, как лезвие, раскидистыми листьями. Тропинка каким-то чудом продолжала держаться посреди этой части леса, когда-то бывшего замковым парком. Ещё недавно, будучи ребёнком, Вильма свободно прогуливалась между здешними деревьями, любуясь на остатки скульптурных ансамблей, а теперь лишь зная, что статуи там есть, можно было отыскать давно заброшенные фигуры с отвалившимися носами, отломившимися руками, сколотыми копьями и лирами.
Невидящими глазами оторванные мраморные головы глядели с земли в лазурь недосягаемых небес, чья синева лишь подчёркивалась белоснежной кипенью редких кудрявых облачков. День обещал быть ясным и погожим. Возможно, даже слишком – Вильма не любила зной.
Кобылка неторопливо брела вперёд, норовя то и дело остановиться, чтобы потянуться мягкими губами к хрустким молодым древесным побегам, и тогда всаднице приходилось трогать поводья, чтобы напомнить своевольнице о том, кто здесь хозяин. Налетающий порывами ветерок игриво трепал бело-серебристые девичьи локоны; скользил шкодливыми пальчиками по её пышным юбкам; дерзко расчёсывал гриву кобыле, а потом нырял, прячась в кустарники, оставляя их волноваться, словно раздосадованных кумушек.
Когда тропинка, вильнув, круто забрала в сторону, оставляя высокую стену деревьев позади, открылся потрясающе красивый вид на белый замок, возвышающийся с пригорка. Он выглядел так, будто был не построен, а нарисован кистью художника. Розовые кусты буйно разрослись вокруг, создавая впечатление, что его подножие окутано огненно-алым облаком или багровыми языками пламени.
Вильма знала, что при приближении иллюзия рассеется и останется удручающая реальность. Сказка и мечта, как всё прекрасное при соприкосновении с обыденностью, развеется, подобно туману под резкими порывами ветра и останется реальность: с обратной стороны, стоит войти на территорию замка, будут руины, закопченные от беспощадного пламени, уничтожившего когда-то Замок Роз. Пожар был такой разрушительной силы, что байками и преданиями о нём до сих по пугают непослушных ребятишек, а слава об этом месте держит людей на расстоянии лучше любых оград и охранников. Среди местных руины пользуются дурной славой. Говорят, эти земли прокляты.
Вильму никогда не пугали страшные сказки – напротив, с детских лет то, что пугало других, казалось её полной очарования тайной. А тайны требуют разгадки. А ещё, места с дурной славой имеют обыкновения отпугивать простосердечных обывателей обеспечивая уютное уединение. Хотя в полночь, при свете луны, она бы сунуться сюда не решилась. Серебряная лунная пыльца с сочетание с рождёнными царицей ночи тенями отпугивают даже любопытные умы, наделённые, как правило, богатым воображением, а то, что способно предположить последнее бывает куда страшнее ужасов реальных.
По мере приближения к замку тропинка становилась всё уже, а переплетающие между собой одичавшие кусты роз превратились почти в непроходимое препятствие.
Вильма, спешившись и привязав свою верную белогривую подружку к одному из гибких кустов ив, служивших при необходимости отличной коновязью, дальше двинулась пешком. Ей представлялось, что она отважный паладин и идёт на помощь, или она – первопроходец, открывающий новые земли. Крючковидные, острые шипы, усеявшие стебли цветов, норовили вонзиться то в руки, то в пышную юбку и оставалось только с осторожностью увёртываться от их злобной хватки.
Когда Вильма услышала нежные и высокие звуки музыки, в первый момент она даже замерла, решив, что у неё начался бред. Потом сердце оледенил страх. Подумалось, что явился призрак Печального Лорда, который, по легенде, и владел Замком Роз. Молва приписывала ему виртуозное владение игрой на арфе, которой он и пленил сердце прекрасной принцессы, до такой степени полюбившей своего возлюбленного, что она сбежала прямо из-под венца с королём, которого для неё избрал другой король – её отец. Влюблённый нашли приют в этом прелестнейшем из мест Рении, среди белого мрамора и белых роз и обрели истинное счастье в объятиях друг друга. Но счастье их было недолгим, потому что королевские стражники настигли влюблённых и сожгли вместе со всем двором: слугами, животными, придворными. Все они нашли здесь свой конец. А надгробием их стали зелёные травы, алые розы да высокие буки, вязы, дубы, клёны и берёзы.
Любовь – счастье –смерть… грустно и сладко думать об этом. Может быть люди потому и помнят любовь, подобной этой, что она взлетает к самой высокой точке и… обрывается? Останься живы Прекрасный Лорд и Прелестная Принцесса, кто знает, как сложилась бы их судьба? Но жуткий конец увековечил их в веках.
Пролетевший порыв ветра остудил кожу, раздул юбку и поднял за спиной волосы Вильмы. «Если бы ты могла выбирать, умереть красиво и остаться легендой или прожить, как все, может быть, так и не узнав, что такое настоящая любовь – что выбрала бы ты?», – всплыл в голове вопрос.
Вильма, тряхнув головой, решительно продолжила путь, расталкивая, порой разрывая перед собой препятствие из тонких лоз с острыми шипами. Она знала, что ещё чуть-чуть, и дальше идти станет намного легче.
А ещё она знала, что нет – не готова. Не готова она страдать и красиво умирать ради любви. Ей хотелось красиво и долго жить, быть счастливой и любимой. А сказки… ну, на то они и сказки. Как белые замки издалека – лучше не приближаться. Ну их совсем!
Тут Вильма поймала себя на мысли, что музыка не стихает, напротив, теперь доносится гораздо явственнее. Мелодия слышится отчётливо и ясно. Она остановилась, пытаясь понять, что это может быть?
Призрак?.. Кто ещё может забрести в эти малознакомые, дикие места, о которых инородцы не знают, а местные изо всех сил стараются держаться подальше?
Могут ли призраки являться при свете дня? В легендах всегда говорилось о лунных лучах, грозах, полуночи?.. Если там, впереди, призрак, то Чары Сокрытия вряд ли на него подействуют – призраки видят не глазами. Хотя, кто и когда на самом деле видел призраков, чтобы судить? Но если там человек, то стать невидимкой самое верное решение. Так безопаснее.
Безопасней и разумней всего было бы тихонько повернуть назад и, вернувшись к своей, не самой резвой в отцовской конюшне, но одной из самых послушных лошадок, умчаться отсюда прочь, восвояси, теряясь в облаках поднятой на дороге пыли. Но данный вариант не просто не был принят к сведению – он даже не возник в белокурой головке юной прелестницы, нацеленной на поиски приключений.
