Пластика
Глава I
Маруся была интереснейшей кошкой. Она забиралась под занавески стеллажа и цепляла лапой всех мимоидущих.
– Меня снова задержала Маруся. Если б не она, я бы пришел на полсекунды раньше, – сказал я Стелле.
Стелла понимала, что она очень нравится мне. Она смотрела на меня по-матерински. Иногда заходила ко мне, будто перепутав улицу, дом, дверь, день. Потом смотрела на меня, как на какой-то старый пакет. Иногда улыбалась и приветливо кивала головой. Она шла, и мужчины, оглядываясь, оставляли слюну липкими, как у пауков, нитями. Стелла знала все, но все же иногда требовала подтверждений своей красоты. Я оказывался рядом и всячески угождал ей. Она была довольна. Но позже резко оставляла меня и не подпускала неделями. Затем сама приходила и без извинений возвращала меня себе. Я не прекословил. Такую красоту нельзя отвергать. Меня не унижало то, что она мною пользуется. Стелла все делала аккуратно. И, кажется, тоже любила меня.
– И все же ты пришел, – с доброй издевкой засмеялась она. И дала кофе. С цикорием. Редкость по нашим временам.
Когда я шел по улице к метро от дома Стеллы, на меня всегда наезжал мальчишка на … на чем?
На велике – летом, на лыжах – зимой, ну, и различные варианты: на санках с запряженной собакой, верхом на однокласснице, просто бегом врезался в меня… Но в этот раз он пробежал, даже не задев. Юркнул мимо и так быстро, что я даже встревожился. Еще не успев понять что случилось, я наблюдал, как за ним пробежал парень лет двадцати. Оба промчались сосредоточенно, молниеносно, молча.
"Ну, мало ли какие у людей дела и события!" – думал я и продолжал свой путь, вспоминая ключевые моменты общения со Стеллой. И все же, как ей удается этот замечательный кофе с цикорием! Вот всю бы жизнь сидел рядом со Стеллой и пробовал кофе с цикорием!
– Телефончики недорого! – выскочил на меня какой-то полуцыган-полуузбек.
Несмотря на активно меняющиеся декорации, перед глазами все же стояла Стелла. С капельками душа на лице и остальном теле. Она удивленно смотрела и будто говорила: «Какой милый дурашка! Вернее сказать, придурок! Ты! Ты! Здесь же никого кроме нас с тобой нет!» В таком взгляде выражалось основное партикулярное обаяние Стеллы.
Она должна была родиться где-то в далеком будущем. Стелла не понимала зачем Земля живет так.
Когда соседка Стеллы начинала громко рассказывать о своих победах на рынке, Стелла сразу же говорила: «Ваше время истекло!» Та обычно не понимала, что речь идет о ней и продолжала рассказывать, а Стелла исчезала за дверью. Рассказав еще одну базарную историю уже через закрытую дверь, соседка стекала к себе в жилище.
Цинизм Стеллы вовсе не был цинизмом. В такой форме выражалось негодование. Стелла была добродетельна. Она часто помогала старикам перейти дорогу, поднять вещь, всегда давала нищим денежку, подкармливала котов и собак, отпускала пойманных в ладошку мух, дружелюбно кивала водителям, которые пропускали ее на дороге, защищала слабых от хулиганья и даже применяла к здоровякам запрещенный прием, от чего те, схватившись за яйца, падали к ее ногам.
Глава II
Я шел по Пречистенке к дому Стеллы в настолько прекрасном настроении, что заговаривал даже с незнакомыми людьми. Темы рождались самые разные: от советов поменять стиль до гадания по ладони. Люди отзывчиво поддерживали мой кураж.
Уже совсем стемнело, когда я свернул в знакомую арку. Мимо вновь юркнула парочка. «Геи? Наркоманы? И то, и другое? А может быть, просто люди торопятся?» – подумал я.
Стелла посмотрела на меня с сожалением. Тут же отвела в ванную, высморкала, выщипала из ушей и носа волосы, а потом искупала.
Я сопротивлялся. Взрослого человека, как ребенка мочалят в ванной. Что это такое! Но в этих действиях Стелла была предельно близка, и я трогал ее тело. Оно было совершенно. Потом она забралась ко мне.
Я называл её – Стэл, она меня – Фил. Когда мы заходили в бар на Берсенёвке, все говорили "Пришли Филы ". А когда шли по улице к её дому, слышалось "Стэлы идут".
Это все очень не нравилось ее невезучему воздыхателю Дзен-Грегори, парню лет двадцати восьми с данными кикбоксера. Он экспериментировал еще и в области психологии, и когда мы шли мимо, он говорил какую-нибудь общую сентенцию вроде «Каждому своё!». Мог вздохнуть или засмеяться. Делал всё тихо и подленько, не вызывая меня на поединок, хотя и совершенно очевидно был сильнее. В целом у меня сложилось впечатление, что Дзен-Грегори трусоват и дорожит своими белыми зубками. Я тоже не был сторонником не только частых походов к стоматологу, но и к другим врачам. По этой причине противостояние имело вялотекущее продолжение.
Но сегодня Грегори решил-таки добраться до меня. И все было бы хорошо, но Грегори позволил себе тронуть не только меня, но и Стэл. И в этом фрагменте происходящего стартовала трагедия.
Грегори технично ударил меня. Я, собственно, и удар-то не помню: просто очутился внизу. Тряхнув головой и сделав бойцовское «Х-х!», я быстро поднялся. То, что я увидел, потрясло меня. Грегори бил Стэл кулаком в лицо много раз, как мужика. Та уже давно ничего не чувствовала. Он держал ее за волосы, она стояла на коленях, а Грегори бил, бил, бил…
Не помню ничего, кроме того, что когда я очнулся, надо мной стояли Трофим и Стэл.
«Слава Богу!» – с эхом прозвучал голос Трофима.
– Ты его убил, Филантроп! Это видели жильцы дома. Тебе реально нужно исчезнуть! – взволнованно говорил Трофим.
– Никто не видел, как мы тебя затащили ко мне. Но нужно уходить и поскорее! – шептала Стэл.
С помощью Трофима я поднялся с кровати и приблизился к балкону.
– На крыше есть ватное одеяло. За выступом. Закутаешься в него и пролежишь там, пока я тебя не вызволю оттуда. Лежи тихо. Иначе – кранты! – сказала Стелла.
– Спасибо! Буду ждать! Как мне это удалось? – все же поинтересовался я.
– Ты проткнул ему глаз ключом от квартиры и держал, пока он не издох! Тебе не о чем беспокоиться. Ты убил зверя.
– Ужас! – только и сказал я, начиная припоминать вторую часть схватки.
Я лежал в одеяле и смотрел на звезды. Снизу, из квартиры Стэл, доносились какие-то звуки. Вероятно, это был убойщики. Потом все стихло. Мочиться мне пришлось в штаны. Зато согрелся. Все-таки ночи на крыше – прохладные. Не успела моча остыть, как рядом появилась Стэл.
– Ты жив, убийца? Поздравляю! Ты в розыске. Трофим уже придумал, как тебя спасти. Лежи пока здесь. Сейчас будем тебя эвакуировать! – и она радостно исчезла.
Я все же хорошо получил от Грегори и был рад, что Грегори в итоге, в поединке со мной, погиб. Если бы мы встретились в природе, как дикие звери, я бы выиграл. Так случилось и теперь, но если бы в дикой природе, я пошел бы своей дорогой, то сейчас законы общества были не на моей стороне. Никто не станет разбираться в том, что Грегори болен и что он – подонок. Его убили, и социум обязан реагировать на преступление.
