Расскажу я вам, друзья, о себе немного,
И, пожалуй, что начну с детства золотого.
Всё не помню, что и как, давнее то время,
Помню точно про хомут, но забыл про стремя.
Вот пошёл я в первый класс, ничего дурного,
Но наделал скверных дел за полгода много.
По решению суда, был Хрущев при власти,
В интернат определил он меня по «масти».
В город Крымск приехал я – это на Кубани,
Ох, и парились мы там, жизнь пожарче бани.
Форму сразу получил: брюки, китель, шапку,
Так хотелось убежать, жизнь схватив в охапку.
Стал учиться лучше всех, значит, я способный,
И забыл уже совсем жизни срок свой тёмный.
Строем ходим мы всегда, кушать и в «киношку»,
Пели песни о войне, ну и про Антошку.
Нас кормили кое-как, мы недоедали,
А на выходе досмотр: старшие «шмонали».
Чтоб не вынес, не дай Бог, хлеба пол кусочка,
Старший воспитатель и целая цепочка.
Но умел я проносить сахар, хлеб, печенье,
Их в сапог засуну, в нём моё везение.
Проводили, когда «шмон», в сапог не шарили,
Вечерком чёрный хлеб на костре поджарили.
Научился драться я за друзей, за волю,
Всех побил и приручил, вот осталось – Колю.
Заводилой Коля был, все его боялись,
Даже старшие мальцы Колю опасались.
Прочитал отрывок я, как матросик дрался,
До сих пор вот этот «крюк» в памяти остался.
Руку в локте я согнул и, шагнув для встречи,
С правой в челюсть, от плеча – всё, гасите свечи.
Павку так учил матрос драться в этой книжке,
Я за ними повторял, хорошо мальчишке.
И однажды, я как дал, Коле в челюсть правой,
Этот случай для меня стал «великой славой».
Я теперь «авторитет» в нашем первом классе,
Все признали этот факт в своей общей массе.
И теперь все шли ко мне, если кто обидел,
Власть большая в кулаке – это с детства видел.
Но однажды – сложен мир и его зигзаги,
Вдруг приехал мой отец и привёз бумаги.
Всё, забрал меня домой, вольность и свобода,
Строй, прощай, прощай, конвой малого народа.
Юность
Я учился хорошо, был способный малый,
Математику любил, носил галстук алый.
Всё, закончилась пора вольности и смеха,
В ПэТэУ я поступил, вот была потеха.
Здесь учёба чуть сложней, новые предметы,
Но кормили на убой, в робу все одеты.
Городские били нас, отловив в общаге,
Заниматься боксом стал, дал отпор «шараге».
Нам Высоцкий песни пел, с «хрипуна», с бобины,
Мы на практике в цеху все точили мины.
Оборонный наш завод был тогда в секрете.
Вновь при выходе досмотр, хоть мы были дети.
Но мы делали ножи, их в лесу метали,
Пели песни о войне, хоть войны не знали.
Занимался боксом я, самбо занимался,
Этот навык у меня на всю жизнь остался.
Вот и в армию пора, шёл ведь добровольно,
Я в десантники хотел, иль куда угодно.
Но меня призвал народ на границу прямо.
Пограничник я, чекист, а служил я рьяно.
Все заставы я прошёл вдоль тропы дозорной,
За китайцами следил из трубы подзорной.
В рукопашную не раз с ними мы сходились.
Тут все навыки мои в драке пригодились.
Но однажды я решил стать вдруг офицером,
