Елена Воронова - Стихотерапия для взрослых детей. Поэзия без правил

Фотограф Жанна Карибаева

© Елена Воронова, 2019

© Жанна Карибаева, фотографии, 2019

ISBN 978-5-0050-2194-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Люблю Игоря Северянина за одни эти слова. Понятно, что у человека все хорошо с самооценкой и самореализацией. Хотела бы так же встать красиво посередине мировой художественной культуры и произнести: «Я гений!». Или: «Я поэт!». А люди пусть разбираются, плохой или хороший. Но даже на это у меня не хватает смелости. И книжка эта рождается в муках неуверенности, страха, стыда и самоосуждения за то, что в этот калашный ряд я лезу без аккредитации и пропуска. Давно стою у входа, войти не решаюсь, мнусь, грущу, откладываю и продолжаю писать даже не «в стол», а в пространство, в социальные сети и в дни рождения друзей и близких.

Наверное, моё бесславное переминание с ноги на ногу так бы дальше и продолжалось, если бы я вдруг не поняла, что жизнь может закончиться внепланово и что я так и не узнаю, есть ли в катарсисах, которые сотрясают мою душу после каждого стихотворения, хоть какое-то зерно того божественного, что простые слова превращает в искусство.

Мечтаю издать эту книгу и посвятить ее мужу. Именно он вытащил мои произведения со страниц Facebook в текстовый редактор и произнес: «Это как минимум достояние нашей семьи! Давай, do it!»

Так что если вы держите в руках книгу в мягкой обложке с названием СТИХОТЕРАПИЯ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ ДЕТЕЙ, мы ЭТО СДЕЛАЛИ!

ХХХ

Стою над пропастью, над бездной,

И не решаюсь вниз взглянуть.

Не знаю, как сюда я влезла,

И шею боязно свернуть.

Но понимаю, как полезна

Моя безумная мечта:

Теперь я знаю, лишь над бездной

Осознаётся высота!

Итак, начнем сначала. Привет, я Елена, взрослая дочь алкоголиков. Это значит, что воспитывали меня весьма необычно, в условиях, эмоционально приближенных к войне, катастрофе, стихийному бедствию. Мама и отчим -хронические алкоголики, под градусом были очень агрессивными. Мне всегда было страшно за себя и младшего брата, и как-то не получалось любить родителей в период затишья, потому что я просто не успевала забыть ужас и стресс пьяных дней.

Из таких детей, как мы, вырастают очень несчастливые по определению люди. Не потому, что мы этого не хотим или не стремимся стать счастливыми, а потому, что просто не умеем. Мозг привыкает обороняться и быть начеку всегда, контролировать и радости, и горести, и обеспечивать себе такое поведение окружающих, которое бы подтверждало, что мир не рухнет завтра или через полчаса.

Нас много, тиранов и жертв, потому что алкоголики и наркоманы повсюду, их больше, чем принято об этом говорить. Со-зависимость – это тоже наш термин и приговор на всю жизнь. Мы вовлечены в порочный круг деструктивных отношений и вовлекаем в него других людей, прежде всего близких и родных.

А когда мы хотим из него вырваться, то отрицаем, что бессильны… Кто-то сдается сразу. Его сценарий печален, как все круги дантова ада. Кто-то пробует сам до последнего – его истории из той же книги. Кто-то признает свое бессилие и идет в сообщество таких же, как он, взрослых детей алкоголиков. Я признаю. У меня есть шанс выздороветь и научиться жить счастливо и полноценно.

Этот же сборник о том, как вдруг разверзалась земля, вокруг все затуманивало облаками и дымом, закладывало уши и в полной тишине ложились на лист слова, без черновиков и без мучений. В них звучала надежда на чудо и счастье. А когда я поняла, что могу не ждать, а проваливаться в эти счастливые состояния в любое удобное время, то появилась надежда и на другие чудеса.

Моя поэзия – это не результат профессиональной деятельности. Это стихотерапия, скорая помощь и таблетка для дырявой души. Не знаю, как она работает, но помогает. Не только мне. Есть читатели. Решила, что могу предложить им книжку, которую можно взять в руки и капать слезами боли и радости на черно-белые страницы.

ХХХ

У кого-то мыслеформы,

У кого-то мыслеобразы.

В голове моей веселой

Поселились мыслекурицы.

В пять утра пернатым облаком

Шумно прыснули с насеста,

Понеслись, пружиня лапками,

По пыли, по теплым улицам.

Суматошно, оглоушенно

Раскудахтались о вечности,

И, бессоницей задушена,

По Пути бреду я Млечному.

Под ногами бестолковые

Мыслекурицы мешаются…

И душа моя с готовностью

Быть пернатой соглашается.

Чтобы с легкостью беспечною,

Звезды склевывая яркие,

Превратить дурную курицу

В птицу мудрую и жаркую.

Я не датирую свои стихи, не отмечаю лет, потому что не верю в линейность времени. Мне нравится думать о себе, как о части мироздания, где сущее не перестает во что-то превращаться и никуда не исчезает просто так.

Давным-давно, в школе один факт потряс до глубины души: алмазы по химическому составу то же самое, что уголь или графит… Отличие в кристаллических решетках. В графите атомы навалены слоями, а в алмазе расположены в виде октаэдра.

Мои чувства были уподоблены черному куску угля, тоже не имели прочных связей: радость и покой зависели от трезвых состояний родителей, в любой момент надо было быть готовой сорваться с братишкой и нестись куда-нибудь к бабушке на другой конец города за любовью и тишиной, оставляя за собой графитовый след черной полосы жизни.

И даже когда я лучше всех училась, танцевала, бегала, дружила и выполняла поручения, это было горение угля. Я завидовала детям из благополучных семей. Им не надо было доказывать своего права на любовь и признание, их и так любили за тройки и четверки, их наряжали и возили в другие города в отпуск, праздновали дни рождения, куда приходили другие дети и трезвые родственники.

Совпадение угля и алмаза по сути подарили надежду. Я начала учить химию, чтобы найти свою формулу превращения черных слоев в сияющие грани стройных восьмигранников. Как – то надо было выбираться из одной решетки в… другую.

ХХХ

Я была углем когда-то,

В топках опыта горела,

Рассыпалась легким пеплом,

Тихо таяла и тлела.

Время пепел спрессовало,

Обожгло и придавило.

Только я не задохнулась,

Не исчезла, не унЫла.

Я жила и расправляла

Грани духа в теле бренном,

И слезами отмывала

Веру, что душа нетленна.

И однажды, тихим утром

Как-то правильно и сразу

Вдруг воскресла и проснулась,

В пыли угольной алмазом.

Очарование рифмой началось с детского стихотворения про Греку. Как-то в одно из радостных утр мама прочла его. Оно тут же отложилось в памяти и нарисовало картину: в лодке едет некий Грека…

«Мама, Грека – это кто?» – спросила я себе на счастье. И моя строгая и обычно мрачная мама пустилась в долгий рассказ о богах и героях. Эпоха за эпохой, интрига за интригой, бесконечная лента новостей, смертей, побед и поражений. Сплетение земной и небесной жизней, подвиги, подвиги, подвиги… И моя красивая и умная, когда не пьяная, мама… «Откуда ты все это знаешь?» – мама сама была очарована моим восхищением. «От верблюда. Всех радостей было – одни книги. Родители уйдут на работу, а я поставлю будильник и читаю. Налью чай, отрежу хлеба с сахаром, ем и читаю. Будильник зазвонит – прекращаю и делаю все дела по дому за час. А в школе хорошо училась, чтобы быстрее всех выполнить задание и весь остаток урока читать».