Россия, Родина, что делают с тобой?
Россия, Родина, что делают с тобой?
На части рвут, как дикое зверьё,
На поруганье алчности чужой,
Живую плоть и естество твое.
Россия, Родина, ведь ты и я – одно.
Мне больно, так же как тебе,
За Крым, Донбасс, Балтийское окно,
За слезы и проклятия судьбе.
Россия, Родина, я мало что могу,
Но всё большое в малом зарождалось.
Российский дух я в сердце сберегу
И ты поднимешься, как раньше поднималась.
Стряхнешь с себя враждебную орду
И поведешь могучими плечами.
Я верю в справедливость и звезду,
Ту, что мы с клятвой на погоны прикрепляли.
12.01.2022г.
«Собирайтесь, братья-россияне…»
Собирайтесь, братья-россияне,
Под знамёна Родины своей.
Нет различья: князь ты иль крестьянин -
Все нужны и дороги мы ей.
По крупицам предки собирали
Славу и державы нашей мощь
И сердца отважные пылали,
Как костры, рассеивая ночь.
Хлебосольней в мире нет народа
И отважней тоже в мире нет.
Пусть слова – достоинство, свобода
Станут как нагрудный амулет.
Просыпайтесь, братья-россияне,
Счастья не найти в чужих краях.
Вера, Бог и Русь святая с нами,
Слава и бессмертье им в веках!
Я не политик, не экономист, а поэт. Хороший
или плохой – судить не мне. А еще – свидетель многих событий и это главное.
Помню прибалтийские витрины, заваленные колбасами, окороками и прочими деликатесами. Контраст с полупустыми российскими прилавками был разителен и не удивительно.
Прибалтику союзное правительство ублажало, как могло, так же, как и многие республики.
Жили скромно, зарплаты небольшие, но на необходимое хватало. О коммунальных платежах и вовсе не думали. Всё стоило копейки. Не было нищих и бездомных. При заводах, предприятиях – общежития. Иди живи, трудись.
Одно время работала на заводе ВЭФ. Это был город в городе. В Елгаве выпускали «Рафики», парфюмерия «Дзинтарс» считалась шиком и куда только не поставлялась, как и рижский трикотаж, электропоезда, шпроты и многое другое.
Старики настоящее ценили. Латышские стрелки, кстати, сыграли немаловажную роль в Октябрьской революции. Молодежь воспринимала окружающее как должное и все чаще поглядывала на запад.
Шло время. Работали, учились, растили детей. Каждый, на каком языке хотел, на том и говорил. Была стабильность, уверенность в завтрашнем дне.
Но, как в пословице – «Сколько волка не корми, он все в лес смотрит», так и здесь.
Началась перестройка. Я не состояла ни в партиях, ни в союзах, но была ярым противником грядущих перемен. Главным аргументом было – «От добра – добра не ищут». Советовала перечитать Вилиса Лациса.
Многое нужно было менять: в первую очередь, зажиревшую, забывающую о своем народе верхушку.
Менять, но не уничтожать и разрушать.
Таких, как я, было меньшинство. Нас не слышали даже близкие люди. Ну, а старых латышей, помнящих жизнь при капитализме и вовсе не слушали.
Многие захотели стать богатыми, успешными и свободными. Вот только свободными от чего?
Помню, как сносили в Дубулты памятник Ленину, как закрыли музей Латышским стрелкам, как стали поднимать головы недобитые нацисты. У памятника Свободе постоянно стояли группы людей с плакатами. Они даже не скрывали, какие суммы получают за день «протеста» и приглашали, желающих подработать, присоединяться к ним.
Помню растерянность на лицах жителей многоквартирных домов в старой Риге, когда из-за границы стали возвращаться бывшие собственники и всем, невзирая на национальности, устанавливали свою, хозяйскую, арендную плату за проживание.
Началось деление на граждан и не граждан, угнетенных и оккупантов.
Помню, как стали выводить наши войска. Сколько было оставлено материальных ценностей – уму непостижимо.
Военным доставалось больше всего. Им в паспортах ставили круглую печать, исключающую получение гражданства.
Буду справедлива: лично меня не обижали, даже уговаривали остаться. Были конкретные предложения переехать в Америку, Израиль, но все варианты отметались напрочь. Творческому человеку слишком хорошо известны ностальгирующие стенания русской эмиграции. Мы там никому не нужны. Возвращаться в Россию тоже было страшно и не зря. Спасибо ребятам из посольства, которые буквально заставили принять российское гражданство ещё в Прибалтике. Избежала ненужных мытарств…
Тяжело было наблюдать, как грабят и разоряют твою Родину.
Процветали безразличие, предательство, алчность и жульничество.
Вызывало недоумение многолетнее бездействие либерального правительства.
Воровали по-крупному и позволяли воровать по мелочам.
Ну, да ладно, это воспоминания о прошлом. Только ленивый об этом не писал и не говорил.
А что сейчас?
Когда слышу: «Почему президент за многолетнее нахождение во власти не навел порядок?», хочется ответить, с кем наводить-то? Очевидно, сторонников было гораздо меньше, чем противников. Да и разрушенный военный потенциал за один день не восстановить.
После смены правительства очень многое сдвинулось с мёртвой точки и каждый должен спросить себя, что он сделал, чтобы помочь в наведении этого самого порядка.
Все хотят хороших зарплат, добавок к пенсиям, а с чего, если на одного официально работающего – добрый десяток нелегалов, не отчисляющих ни копейки налогов.
Конечно, после бандитской приватизации люди не доверяют хозяевам и чиновничьей армаде. Но ведь когда- то надо все менять. Создавать профсоюзы, бороться со страхом, перестать жить по принципу «моя хата с краю». Легче всего жонглировать упреками, оставаясь сторонним наблюдателем.
Чего стоит бездумная, безудержная вакханалия закредитованности? Кредиты берут на новые смартфоны, заграничный отдых, престижные машины или просто на выпивку, не задумываясь, чем и как будут расплачиваться.
Жаль только тех, кто вынужден кредитоваться, чтобы вылечиться, собрать ребенка в школу или действительно попал в беду.
Разоряются на биржах. Соблазняясь неимоверными выгодами, несут свои кровные мошенникам.
Многотысячные армии столичных курьеров, охранников, косметологов забыли, откуда они родом. Женщины, перейдя на супермаркетовский фастфуд, разучились готовить домашнюю еду.
В малых городах и сельской местности у стариков уже нет сил обрабатывать сады и огороды, а молодое поколение предпочитает в магазинах втридорога покупать египетскую картошку и турецкие помидоры, когда свои участки зарастают бурьяном.
