– Христос воскресе! – услышал Миша и поднял голову от телефона. Перед ним стояла красивая взрослая женщина и держала кулич.
– Воистину воскресе! – ответил парень.
– Он освящен, – женщина отломила от кулича кусочек и поднесла к его рту. Миша механически открыл рот и стал жевать, почему-то совсем не удивляясь такой фамильярности от незнакомой женщины. Он даже попытался вспомнить, уж не учительница ли это бывшая, которую сразу не узнал, и вскочил, жестом приглашая сесть. Незнакомка села.
– Вастилия, если коротко, Васа! – произнесла женщина.
– Не понял, – засмущался он.
– Я с Вами знакомлюсь.
– Михаил!
И тут его пронзила мысль, что все это уже было, и кулич, и это имя, принадлежащее той женщине из далекого детства, матери его одноклассника. Когда она приходила в школу, Миша чуть не лишался чувств: тоненькая, черные волосы, то завязанные в тугой хвост, то заплетенные в косу, и большие зеленые глаза. А еще она всегда улыбалась и была обладательницей имени, которого не было ни у кого – Вастилия. И однажды на пасху она угощала его куличом вот так же, из своих рук. А потом они переехали, и образ матери друга постепенно стерся из памяти. И вот через столько лет встретиться и узнать! Конечно же, имя помогло, но ее глаза имели тот же колдовской зеленый цвет, да и волосы такие же роскошные, только прическу сменила. Миша на какое-то время ушел в воспоминания, как вдруг услышал:
– До свидания, Миша, еще встретимся, я тоже в этом квартале живу.
Она исчезла так же стремительно, как и появилась.
Михаил ловил себя на мысли, что эта женщина сидит в его голове, как заноза, попавшая туда давно, и вроде зажившая, а сейчас ее снова тронули, и она стала болеть. Стал искать ее в социальных сетях и, благодаря имени, нашел.
– Миша, ты ровесник моему сыну, тебя не смущают цифры сорок и шестьдесят пять?
– Вы мне приятны, и возраст ни при чем.
Каждый вечер после десяти они выходили на связь. Миша про их давнее знакомство не напоминал. Он не писал о семье, Васа спросила сама.
– Женат, дочь и сын.
Тогда Васа написала, что вдова.
Темы постепенно стали горячее, Миша стал присылать картинки интимного содержания. Васа сначала смущалась, а потом привыкла и даже чувствовала волнение, рассматривая. Правда, расстраивалась, когда в зеркале видела свои морщины, лишние складки в области талии и живота.
И вот пришло письмо, которое Васа со страхом, но ждала: «Вастилия, пригласи меня в гости!»
Она ответила не сразу: «Завтра в семь!»
Васа плохо спала, утром померяла давление – оно было высоким. Она выпила таблетку и занялась собой: приняла ванну, сменила лак на руках и ногах, причесала свои черные без седины волосы, доставшиеся в наследство от отца-молдаванина. Чем ближе приближалось назначенное время, тем сильнее стучало сердце. Васа понимала, что встреча не ограничится ужином и беседой, ее это и заводило, и пугало. После смерти мужа у Васы не было мужчин, и желание само собой пропало, а тут что-то вдруг проснулось в ее организме.
– Он же сам меня добивается! Вот сегодня все и решится, как только увидит меня близко, так и убежит. И буду я жить, как прежде.
Без пяти семь она уже стояла возле трубки домофона. Волнение нарастало, лицо покрылось испариной, звонок…
Дверь была открыта, Михаил вошел. Женщина сидела на банкетке мертвенно-бледная, держалась за сердце и виновато улыбалась. Мужчина опешил. Несколько секунд он был в растерянности, потом достал мобильник и набрал «112»
– Скорая, женщине плохо, сердце…сколько лет? Думаю, много, запишите адрес…
Он наклонился к Васе:
– Прости, Вастилия, что влез в твою жизнь, как…как слон!
Миша вышел и сел на скамейке возле дома, убедился, что «Скорая помощь» приехала и быстро пошел прочь.
– Виктор, ты знаешь, кого я сейчас встретила? —еще не закрыв дверь, с порога взволнованно заговорила Тая.
– Даже боюсь предположить, – шутливо отозвался муж, забирая сумки из ее рук, – я могу накидать варианты, Папу Римского там, президента, но это все мелочи, так ведь, ну что тебя так могло поразить?
– Ты все с шуточками, а я почти шок испытала, как она изменилась!
– Может, скажешь уже!
– Аллу Марееву! Я с ней училась в институте, симпатичная такая! Мы даже дружили когда-то.
– Да помню ее прекрасно, и семью ее помню. А что с ней не так?
– Ты бы ее не узнал, располнела, лицо одутловатое, вся неухоженная. Да дело даже не во внешности, все мы стали не лучше. Она изнутри другая, и взгляд с прищуром, как будто ждет нравоучений, и сразу становится в оборону.
– А ты к ней цеплялась?
– Я только спросила, где она теперь работает, их же НИИ закрыли, а она была ведущим инженером. Так у нее сразу появился этот взгляд и вызов в голосе – «лифтером в ЖЭКе!», а потом: «А что, мне нравится, среди мужиков работаю! В конце смены бутылочку разопьем, хорошо так делается!» И захохотала! Мне жутко стало от ее смеха. Вот тебе рассказываю, а смех этот в ушах стоит.
– Уж больно ты впечатлительная. У всех своя судьба, сама говоришь, что ей нравится, значит, это ее планка.
– Нет, Витя, у нее просто надлом внутренний, я с ней еще поговорю, мы телефонами обменялись.
– Ну зачем тебе надо к ней в душу лезть?
За домашними делами Алла не выходила у нее из головы, вспоминались моменты институтской жизни, как подруга, здорово разбирающаяся в точных науках, помогала с сопроматом, как она «щелкала» задачи по теории механизмов и машин. Стройная, всегда с красивой стрижкой русых волос, уверенная в себе девушка. Все у нее складывалось удачно – и хорошая работа после института, и замужество по любви, и дочка умница. А вот удача дала сбой, и она надломилась, замкнулась в своем мирке, сузила его до лифтерши. И радости осталось, что в конце смены распить бутылку. «Я ее вытащу оттуда, это не ее планка, не прав Виктор!»
И Таисия начала действовать! Она записалась на прием к директору, и он пообещал, что возьмет подругу на освобождающуюся должность инженера по охране труда. Дома с радостью поделилась с мужем.
– Она тебя просила о работе? – удивился Виктор. – Ты мне этого не сказала!
– Да нет, не просила, она же гордая, но не лифтершей же ей куковать!
– Ну-ну, – пробурчал муж.
Новость о возможности устроиться в завидную организацию Алла восприняла сдержанно, это даже немного обидело Таю. Однако, стала приводить себя в норму, пить прекратила, красиво постриглась. От волнения и предстоящих перемен потеряла пару-тройку лишних килограммов. Она решительно взялась за новую работу, да и коллективу понравилась. Казалось, все стало налаживаться, но Таисия, заходя в ее кабинет, видела, как та прощалась с кем-то наспех и клала трубку. Как-то раз спросила, с кем говорила. «Да со старой работы звонят, скучают!»
