Жила-была когда-то страшная-престрашная девочка Стеша. Наверное, в такой страшной внешности были виноваты гены предков-алкоголиков: мамка с папкой пили, бабуля с дедулей пили, а далее уж не упомнишь, но и этих двух поколений могло вполне хватить. «Что, уж прямо совсем-совсем она была страшненькая?» – спросит недоверчивый читатель. «Да, – ответим мы недоверчивому читателю, – совсем-совсем!».
Начнем с фигуры. Фигура у Стеши была скорее мальчишеская, и никакое взросление не помогало груди начать вздыматься хоть на сколько-то или выпирать из платья хоть немного. При этом ноги Стеше судьба даровала кривые, прямо-таки колесом, плечи узенькие, а спину сутулую, кажется прямо с рождения, что и мальчика бы не украсило. Руки у Стеши длинными плетями свисали вдоль тела. Заканчивались они обгрызанными, короткими ногтями. Что до головы, то сидела она на коротенькой шее, а волосенки на ней лежали тоненькие, реденькие, какого-то непонятного тусклого цвета. Глаза у Стеши были узенькие, и не как у какого-нибудь гордого азиата, а совершенно по-русски. Обрамляли их, простите за неуместное выражение, реснички, по цвету и густоте под стать волосам. Бровки, напротив, выросли мощными кустами, словно им было отпущено все то, что полагалось волосам и ресницам. Губы на лице красовались тонюсенькие и вечно обкусанные: а что при такой жизни ожидать. Уши, как крылья, развевались в разные стороны; косами их не прикроешь, так как на косы категорически не хватало волос. Зубенки у Стеши росли с младенчества кривые, но хорошо, что росли – некоторые, выпадая, после не заменялись ничем, оставляя прорехи, благо не спереди, и за то спасибо.
В садик Стеша пошла после яселек, привыкнув особо не выделяться, чтобы не засмеяли. Ее частенько забывали забрать вечером домой, и сердобольные воспитательницы по очереди доводили девочку до коммунальной квартиры, где соседи привычно принимали Стешу и кормили, чем бог послал. Бывало, правда, родители пили дома и удивленно смотрели на ребенка, стоявшего в дверном проеме. В школе Стеша оставалась на продленке, что способствовало выполнению домашних заданий – дома-то обстановка оставалась прежней. Однако отвечать вызывали Стешу редко: у нее была сплошная «каша» во рту, услышать ответ было непросто. Благодаря этому фактору, а также какому-никакому усердию, Стеша училась неплохо. Вот не сказать, что очень хорошо, но и сказать «плохо» язык не повернется. Совершенно случайно она автоматически перешла в старшие классы. Ни в какой институт Стеша поступать не собиралась, а вот зачем-то перешла. Никто ей не советовал уходить в колледж, дома всем было наплевать. Она и осталась, даже аттестат не забирала после девятого класса. Так его и переложили из одной стопочки в другую: учится девочка неплохо, а что ножки кривенькие и лицом не вышла, так то проблемы школы не касающиеся.
Впрочем, в выпускном классе Стеша все-таки о будущем задумалась. Все ребята вокруг определились, куда идти, вот и она нашла себе пристанище. В соседнем городе учили на проводников поездов дальнего следования, и Стеша решила поступать именно туда. Причин накопилось несколько. Основной являлось желание сбежать из дому подальше и не видеть ежедневно людей, породивших Стешу на свет, – ну, максимум раз в месяц. Нет, девочка их даже любила, а больше жалела, но как-то с годами осточертели ей вечные пьянки до предельной степени и захотелось любить их на расстоянии. Просто бежать, как показывают в кино или пишут в книгах, было не в Стешином характере: отличался он размеренностью, неторопливостью и отсутствием спонтанности в поступках. Поэтому Стеша решила учиться в другом городе – сие было бы лучше, чем бежать, куда глаза глядят без гроша в кармане. Второй причиной как раз и было отсутствие грошей: дома те деньги, которые иногда давала Стеше пьющая, но заботливая бабушка, родители забирали, поэтому бабушка стала просто ходить с внучкой в магазин, дабы сразу покупать необходимое и желаемое. Проблема тут состояла в том, что бабушка не всегда была в состоянии передвигаться, а потому эти походы случались крайне редко.
Въедливый читатель здесь опять спросит: «Как же Стеша одевалась и питалась?» Ответим въедливому читателю: «Числилась Стеша ребенком из малообеспеченной и неблагополучной семьи. Одежду ей часто отдавали более зажиточные люди, чьи дети носить эту одежду уже не могли или не хотели. Питалась бесплатно в школе за казенный счет завтраком и обедом, ужинала… Ну об этом мы выше писали: либо соседи чего дадут, либо у родителей чего завалялось».
Кроме желания переехать и желания заработать у Стеши было еще и желание путешествовать. Дальше своего городочка она не ездила в жизни никогда, а хотелось. Мимо их давно закрытой, полуразрушенной станции пролетали поезда, изредка над головой проносились самолеты. Из городочка можно было выехать только раз в день, на рано утром выходящем автобусе или на машине. Стеше учиться на водителя автобуса не хотелось: видела она этих водителей, явно не её стезя. Про стюардесс она узнавала и сразу поняла, что сие тоже не ее стезя – там надо было обладать несколько иной внешностью. То есть, поправить какой-то один изъян возможно, но, когда человек внешне представляет собой один сплошной изъян, странно было бы надеяться на исправление оного. А вот в проводники поездов, надеялась Стеша, ее бы взяли – в требованиях ничего не написали про внешность, только про состояние здоровья, на которое она не жаловалась: видимо, гены предков сказались только на внешнем виде, а здоровьем бог не обделил.
Тут пришла пора сказать пару добрых слов об учителях Стешиной школы, а точнее, о директоре Евгении Мироновне, простите, дорогой читатель, запамятовали фамилию. Евгения Мироновна после выдачи аттестата пригласила Стешу на беседу. Та, конечно, напугалась – вызов к директору, даже после окончания школы, дело страшное. Но пошла, куда деваться. Однако Евгения Мироновна беседу начала по-доброму:
– Куда, Степанида, после школы пойдешь?
Стеша от непривычного обращения еще больше заволновалась, но промямлила:
