К востоку от Блю-Ай, штат Арканзас
Наши дни
Ножи грейдеров вспарывали землю, придавая ей необходимый профиль. Они сглаживали холмы, валили и выкорчевывали деревья, безжалостно расправлялись с порослью, сокрушали камни, засыпали ямы, срывали овраги. Оставалась одна лишь голая ровная земля. Все сложное становилось простым, в соответствии с новейшими принципами строительства. Размечались будущие улицы, в траншеях прокладывались трубы и кабели. Затем здесь вырастут дома, ровными рядами, вначале совершенно одинаковые, но вскоре им придадут неповторимый колорит их будущие владельцы. Это был прогресс – или, по крайней мере, развитие; это был рост, это был капитализм, это была надежда. Остановить все это невозможно, посему скорбеть бессмысленно.
Почти два столетия на этой земле проживала всего одна семья: первую заявку в конце XVIII века подала тихая супружеская пара, пришедшая из-за гор, оттуда, где как раз заканчивалась война. Они ничего не рассказывали о своем прошлом. Их потомки оставались здесь на протяжении семи поколений, и все это время они вели себя степенно, благообразно: ходили в церковь, жертвовали на благотворительность, вносили посильный вклад в общее дело в годину стихийных бедствий и лишений. Больше того, как оказалось, это было семейство героев. Мальчишки с детства обучались охоте; они овладевали терпением, присущим охотнику, выдержкой, мужеством, милосердием, честью. У них был дар обращения с огнестрельным оружием, и многие из них проявляли этот дар на войне. Одни возвращались домой с полей сражений, другие – нет. Кто-то становился служителем закона, поскольку в те времена это также требовало умения стрелять. Они принимали участие в поединках не на жизнь, а на смерть, и опять же одни возвращались домой, а другие – нет.
Их здесь больше не осталось. Последний из них продал эти земли за приличную сумму и поскорее бежал отсюда, не желая видеть, что станется с его родным домом, с домом его предков.
И вот подготовка территории заканчивалась. Оставалось всего одно старое здание, на вершине небольшого холма, господствующего над окрестностями, уютное, хоть и неуклюжее сооружение, которое на протяжении многих лет неоднократно перестраивалось и в конце концов полностью потеряло свой первоначальный вид. Для грейдеров холм был слишком большим, поэтому строительная компания привезла большой экскаватор «Катерпиллар», модель 326-ФЛ, по своему весу считающийся средним, и выпустила его на простор под управлением гениального профессионала по имени Ральф.
Со стороны это выглядело каким-то ритуалом юрского периода. Желтый тираннозавр рекс завалил бронтозавра или стегозавра и лакомился его мягким подбрюшьем. Поворотный ковш огромного «Катерпиллара», вооруженный клыками и резцами, вгрызался, раздирал и рвал, быстро расправляясь со стенами и полом, превратив всего за один день то, что еще недавно было большим домом, в большую груду обломков. На следующий день, используя ковш так, как художник использует кисть, Ральф убрал раздробленные останки двухсотлетней истории, загрузив их в самосвалы, которые отвезли мусор на свалку. Наконец на третий день оставался только один фундамент, и Ральф направил ковш продолжать пиршество разрушения, разбивая камни на мелкие куски и складывая их в кучу. Все шло согласно плану – до тех пор, пока не произошло нечто чрезвычайное.
Инженеры увидели, как Ральф остановил экскаватор, заглушил двигатель, отключил гидравлику, после чего выскочил из своей желтой будки, пробежал по гусенице, спрыгнул на землю, нагнулся, пробираясь под стрелой, и добрался до ковша, застывшего на большом блоке фундамента, который не разрушился в соответствии с планом.
Подоспевшие инженеры быстро образовали комиссию по расследованию.
– Что-то случилось, Ральф?
– Сломался насос? Заклинило поршень?
– Гидравлический привод дал течь, Ральф?
Разумеется, на самом деле все это означало только одно: во что это нам выльется?
Но Ральф сидел на корточках, изучая то место, где зубы ковша – стальные клыки тираннозавра – вонзились в землю.
– Я что-то почувствовал, – объяснил он. – Понимаете, когда знаешь свою машину, начинаешь понимать любую вибрацию. Это был не камень, не труба, не глина – ничего похожего.
И принялся ковырять землю лопатой.
– На что это было похоже? – спросил кто-то.
– Какой-то металл. Не знаю, лист кровельного железа или…
Ральф умолк, что-то заметив. Нагнувшись, он присмотрелся внимательнее, воткнул в землю штык лопаты, налег на черенок, используя лопату как рычаг, – и наконец брызнул фонтан земли, словно при взрыве, открывая что-то хранившееся в Великом Подземелье.
– Господи! – воскликнул Ральф, вытаскивая сокровище. – Да это же сейф!
И это действительно был сейф, судя по виду, из тех, которые возила компания «Уэллс Фарго»[1], – желанная добыча ребят в плащах и шляпах, с лицами, закрытыми платками, с «винчестерами» в руках.
Члены комиссии столпились вокруг. Любопытство, пусть и ненадолго, пересилило необходимость соблюдать график.
– Быть может, там внутри золото, – предположил кто-то.
Ральф, чья гениальность была практического, а не созерцательного характера, несколько раз ударил штыком лопаты по навесному замку, умело направляя острие под дужку. После третьего удара старая сталь не выдержала режущего усилия и лопнула.
Отшвырнув сломанный замок в сторону, Ральф откинул крышку на заржавленных петлях. Члены комиссии склонились над железным ящиком.
Первоначально его содержимое разочаровало. Какой-то предмет, туго завернутый в плотный брезент, скрывающий его очертания, перетянутый сгнившими веревками. Достав из кармана джинсов нож, Ральф перерезал веревку и вспорол брезент. Под ним оказалась промасленная тряпка, и предмет, лишившись своего брезентового облачения, приобрел знакомые очертания. Наконец Ральф развернул тряпку и показал всем предмет, сверкнувший на солнце.
– Это же пистолет, черт возьми! – провозгласил он.
– Автоматический, сорок пятого калибра. Старый, – заметил кто-то, разбирающийся в оружии.
– Старый? – удивился другой. – Блин, да с виду он совершенно новый!
Все умолкли, потрясенные неожиданным открытием. Наконец кто-то сказал:
