Визардания – королевство, поделенное на множество земель. Хартвилль – столица священной земли Фортистерра. 1375 год от падения звезды. Или 15-й от воцарения нового правителя династии Фортиа.
Потемневшие от пыли оконные стекла выходили на узкую городскую улицу, заставленную домами так, что там яблоку было негде упасть. Ее называли Улица одного человека. Как раз потому, что иначе как в одиночку по ней невозможно было пройтись. Леон долго смотрел в окно на соседнее задание из грубого серого камня. Крыша его уже несколько месяцев как угрожающе пошатывалась от каждого порыва ветра. Деревянные доски ее скрипели и постукивали. «Интересно, когда она уже развалится» – подумал Леон. Но с момента его переезда сюда, несколько месяцев назад, крыша из старых гнилых досок продолжала проявлять чудеса стойкости. Не сломалась она и теперь. Ветер утих. А из соседней комнаты раздался слабый голос.
– Леон, дорогой.
Молодой человек вскочил из-за стола, где он сидел, сцепив руки, и бросился на зов. А на вид и не скажешь, что ему было всего только двадцать пять лет. Ведь на лбу его уже выступили первые морщины, а в темных волосах, если приглядеться, можно было различить седину. Руки его были грубыми и обветренными, как у старика. Одевался он старомодно: рубашка, короткие брюки, кожаный камзол с длинными полами и на крючках вместо пуговиц, шпага в потрепанных кожаных ножнах. Все навевало мысли о костюме десятилетней давности. И только глаза Леона выдавали в нем его настоящий возраст. Они все еще горели интересом к жизни. В его серых глазах отражалось желание бороться, желание победить.
Леон вышел в соседнюю комнату. У дальней стены стояла узкая кровать, накрытая толстым покрывалом. Не сразу можно было заметить, что под покрывалом лежала девушка с бледным болезненным лицом и длинными светлыми волосами, разбросанными по подушке. Леон поспешил к ней, встал на колени перед кроватью, оказавшись над самым лицом девушки. Она подняла на него прекрасные голубые глаза, выражавшие усталость и нежность одновременно.
– Аннис, тебе лучше?
Голос молодого человека излучал теплую заботу. Девушка улыбнулась.
– Да, уже все прошло. Принеси мне, пожалуйста, мою корзину с вещами. Я закончу штопать. Ведь завтра праздник. Негоже надевать порванные вещи.
– А где Эбба? Разве она не должна была сделать за тебя всю работу?
– Она выходила на рынок купить продуктов. Видимо, задержалась.
– Это ее обязанность, помогать тебе. Для чего нужна служанка, если ты все равно вынуждена тратить силы на домашние дела?
– Мне уже лучше, Леон. Не беспокойся. Я сейчас встану.
Она попробовала подняться. Лицо ее побледнело еще сильнее, и она без сил опустилась обратно на подушку.
– Даже не думай вставать! – приказал Леон и натянул край покрывала повыше, укутывая девушку. – Ты принимала лекарство сегодня?
– Да.
– Когда ты обманываешь, у тебя щеки розовеют.
– Я не…
Леон уже встал и обшарил рукой содержимое ящика тумбочки, стоявшей рядом.
– Но тут ничего нет. – удивился он.
– Просто…
– Сколько дней ты уже не принимаешь его?
– Неделю или две.
– Ты с ума сошла! Я сейчас схожу в аптеку. Жди меня здесь. Не вставай с постели.
– Но, дорогой…
Леон вышел и вернулся уже через несколько секунд.
– А куда делись все наши деньги? Я же точно помню, еще вчера, возвращаясь из воинской части, я заглянул в этот твой сундучок на шкафу. Там было десять серебряных монет. Я думал нам хватит до того дня, когда мы с отрядом пойдем требовать наше жалованье к начальнику. Правда, в прошлом месяце он уже сказал, что денег нет. Якобы все средства уходят на подготовку к войне с Калерией…
– Понимаешь, сегодня мне сообщили, что налог подняли. Отыне мы должны платить на треть больше прежнего. Да еще и за продуктами нужно было сходить.
Аннис говорила это с таким виноватым выражением на лице, будто сама и подняла этот налог.
– Подняли налог? – возмутился Леон больше прежнего. – Мне уже более шести месяцев не платили жалованье. А теперь они поднимают налоги. Должна быть совесть у этих… Кто там отвечает за казну?
– Мы все равно ничего не сможем сделать.
– Сможем. Мы сможем. Если вскорости лорд Пьери не пообещает расплатиться по долгам, я пойду прямиком во дворец и буду говорить с самой королевой. Пусть знает, что вытворяют ее военачальники.
– Но, дорогой, как ты себе это представляешь? Разве можно вот так вот взять и прийти во дворец?
– В конце концов, я не простолюдин. И пусть по титулу я только квант, однако имею право входа во дворец. А то, что я воевал за свою страну в течение десяти лет вплоть до окончания войны, должно послужить хоть каким-то поводом выслушать меня. Это дело нельзя так оставлять. Мы не можем больше жить в долгах, едва сводить концы с концами, когда как другие катаются по городу в золотых каретах и знать не знают о бедственном положении военных. Я говорю не только о себе. Сейчас все мои товарищи в такой же ситуации. Да и половина города, как говорят. В это время лорд Трэбфорд строит себе новый замок, якобы для укрепления границ. А на деле вместо орудий и запасов свозит туда дорогие шелка, ковры и статуи из чистого мрамора. И я не прошу себе его богатств. Я всего лишь хочу получить свое. Пусть мне отдадут честно заработанные деньги и ни монетой больше. Тогда я и слова против не скажу.
– Я понимаю, Леон. Однако… сомневаюсь, что что-то получится. Лорд Пьери уже столько раз отказывал Вам в выплате жалованья. А королева, должно быть, занята другими более важными вопросами. Да и если действительно все деньги сейчас уходят на новую войну, где же их достанут для нас с тобой? Может быть, снова займем у кого-нибудь?
– У кого? Мы в долгах у всей улицы. У меня нет больше знакомых в столице.
– Я поговорю с хозяином дома. Может быть он…
Девушка ахнула и закрыла глаза.
– Аннис!
– Я в порядке, в порядке. Перед глазами потемнело. Я еще немного отдохну, и все пройдет.
– Так. Оставайся тут. Я скоро вернусь.
– Но, дорогой…
Леон прижал к губам ее холодную тонкую руку, которая виднелась из-под края покрывала. Затем опустил ее, поспешно развернулся к двери и вышел из комнаты.
Никогда в жизни молодой человек не испытывал такой решимости. Даже когда шел в бой против фианийцев. Он пешком прошел расстояние от Улицы одного человека, находящейся на окраине города, до самого центра, где возвышался гордо и величественно королевский замок. Над его башнями развевались красные флаги. А вход был увенчан фамильным гербом Фортиа, правящей династии. Над воротами красовался щит красного цвета с золотой полосой, пересекающей его от одного угла к другому по диагонали. А по середине – черный дракон. Он извивался на щите как змея и грозно раскрывал пасть, будто готовясь зажарить любого своим огнем. Леон посмотрел на дракона с интересом и вызовом, точно готовясь биться с ним сегодня. У ворот его встретила стража в серых латных доспехах, с тем же изображением дракона на груди. Стражники с важным видом стояли по обе стороны от металлических ворот, держась за древка своих копий. Возможно, встреча с королевской стражей стала бы для молодого человека первым и последним этапом битвы. Но, как оказалось, эти двое людей у входа были ему знакомы. С одним из них они вместе воевали. И оба теперь служили в одной воинской части. Только мужчина в доспехах – был в корпусе стражников. А Леон – в корпусе действующей армии. Мужчины легко сумели договориться.
