«Всё-таки хорошо, что Жека меня сюда вытащил», – думал Игорь, пружинисто шагая по лесной тропинке, протянутой между стройных, величественных сосен. Косые лучи утреннего солнца пронзали плотные кроны деревьев и словно светящиеся копья вонзались в землю там, где им позволяла пробиться густая хвойная кровля. Где-то высоко резвился ветер, гнул верхушки деревьев, но здесь, внизу, царили тишина и спокойствие. Всё вокруг: наполненный хвойным ароматом воздух, буйная зелень смешанного леса, яркий солнечный свет, синь неба и пение птиц – лучилось силой и чистотой.
Рюкзак, ещё вчера такой тяжелый, в это утро ощущался намного легче. Хотелось двигаться и даже пробежаться, настолько утренняя свежесть наполняла энергией. Игорь подумал о том, что это похоже на полузабытые ощущения из детства, когда тебя кругом манит новое, неизведанное и волшебное. Отступили куда-то в тень заботы, тревоги и сложные вопросы, требующие непростых решений. Утих и растворился в густом лесном воздухе суетливый ритм городской жизни. А главное, отступила и не свербела больше в душе заноза… Так, что когда очень вовремя подвернувшийся Женя позвал с собой на поиски какой-то аномальной зоны в Пермских лесах, Алина уже уехала к маме и поэтому не пришлось собираться в дорогу под тягостное молчание.
Игорь шёл замыкающим в группе, перед ним шёл Андрей. Высокий, атлетического сложения, он легко нёс на богатырских плечах огромный, пожалуй, самый большой в их небольшом отряде рюкзак. Игорь не знал ещё Андрея достаточно хорошо: они познакомились только в этом походе и за три дня пути не очень много общались, но, определенно, Андрей вызывал симпатию. Сочетание обаятельности, силы и определённой уверенности всегда нравилось Игорю.
Балагур и весельчак Андрей легко заводил знакомства и обладал замечательным даром – мог рассмешить любого, вещая с самым серьёзным видом всякую ахинею. В его устах даже известные шутки и бородатые анекдоты звучали уморительно. На бесконечные подколы и шутки Андрея никто не мог обижаться всерьёз. Его голубые глаза всегда смотрели открыто и прямо, приглашая к честному, доверительному разговору.
Практически не видимый Игорю, за широкой спиной Андрея бесшумно вышагивал Алексей, которого все звали странным, но звучным прозвищем – Друид. Знакомство с ним, как и с Андреем, завязалось всего три дня назад, в начале их совместного путешествия. Об этом человеке Игорь пока не мог составить вообще никакого мнения, чему способствовала некоторая замкнутость Алексея.
Немногословный, словно взвешивающий каждое слово, Друид обыкновенно был молчалив, как во время хода, так и на привалах. Он вовсе не чурался общения, но и не навязывался ни к кому. На привалах и во время неспешных бесед, вспыхивающих у вечернего костра, он чаще внимательно слушал других, чем говорил сам. Иногда рассказывал какие-нибудь истории, мифы или факты из жизни древних народов, их верований, или какую-нибудь старинную легенду или притчу, если это приходилось к теме разговора, но только если кто-то проявлял интерес к его повествованию, и без обид умолкал, если видел, что внимание слушателей ослабевало.
Всё это делало Друида интересным собеседником, а его увлечение языческими культами набрасывало на него интригующий ореол таинственности и мистицизма. Возможно, именно за это он получил своё прозвище. Женя представил его как давнего друга и надёжного товарища, незаменимого в сложных походах.
Лесная тропа изогнулась, и Игорь увидел самого Женю. Тот, замерший с фотоаппаратом в руках, ловил что-то объективом в верхушках деревьев, возможно какую-то красивую птицу. Лицо сосредоточенно, губы тронула довольная улыбка. Видимо, кадр удался.
Женя, имевший больше всех опыта походов и экспедиций, возглавлял их маленький отряд: как идейный вдохновитель и в буквальном смысле – он всегда шёл впереди. Его единственного из всей группы Игорь знал хорошо и давно. Они приятельствовали ещё со времен школы, когда учились в параллельных классах. Закадычными друзьями не стали, но поддерживали хорошие отношения, выпадая периодически из поля зрения друг друга в разные жизненные надломы.
О личной жизни школьного приятеля Игорь знал не много. Семьёй Евгений так и не обзавёлся, хотя уже перевалил за тридцатилетний рубеж. В юности увлекался спортом, борьбой какой-то восточной, успешно выступал на соревнованиях, занимал даже призовые места, но выйти на серьёзный уровень помешала травма колена, полученная на тренировке. Так что спортивная карьера у него не сложилась. На осторожные вопросы, где он работает и чем занимается, Женя уклончиво отшучивался, из чего Игорь заключил, что и здесь, видимо, тоже не очень сложилось, и тактично решил не касаться этой темы.
Об увлечении школьного приятеля странствовать по глухим, нехоженым, а порою даже опасным местам, Игорь слышал раньше, но сам впервые принимал участие в подобной авантюре. Не потому, что Женя не звал его раньше, просто все эти скитания по мистическим и аномальным зонам Игорь считал ребячеством и не испытывал к ним никакого интереса. Он бы и в этот раз отказался, но так уж совпало, что Женя застал его с предложением в момент, когда Игорь был готов идти, что называется, «куда глаза глядят».
Вспомнив о безобразной ссоре с женой, Игорь поморщился: «Чёртовы годовщины, кто придумал отмечать все эти даты? Какой в этом смысл?!»
Такая мелочь: забыл о годовщине их знакомства. Оказалось, для Алины это даже важнее, чем дата их свадьбы; кто поймёт эту женскую логику? Не повод, конечно, для серьёзного скандала, но в ответ на её упрёк, он взорвался и наговорил кучу всего… Всё, что копилось и усилием воли гасилось, удерживалось внутри себя, вдруг прорвалось, словно мутный поток через рухнувшую под ударами стихии плотину. Подспудно, какой-то частью себя, Игорь понимал, что его несет, что нужно остановиться, но не мог, а главное не захотел…
Игорь и не заметил, как вокруг перестал существовать так очаровавший его утренний лес, смолкли птицы и исчезли запахи. Там, куда его выкинули воспоминания, плавали только тягучие образы произошедшего и давящее ощущение собственной неправоты, от признания которой он упорно отмахивался.
«Алина стала как чужая, ей-богу, постоянные ссоры с ней уже достали. Я уже даже не помню, как было раньше, такое ощущение, что жили так всегда, с бесконечными упреками и нежеланием хоть немного понять, что я вкалываю как проклятый, смертельно устаю на работе, что мне нужно не много, в принципе, каплю понимания, и чтобы она не долбала всякой ерундой… Хорошо, что она убралась к своей маме. Реально легче дышать стало. Можно было даже не идти в этот дурацкий поход с Женей и его странными друзьями, – Игорь всё больше погружался в глухое раздражение. – И ведь с тех пор она так и не позвонила».
