Кошачий бог
Он смотрел, как уходит под колеса дорога.
За рулем друг Леха.
Непривычно молчалив и сосредоточен.
Ну а что? Прогнозы не очень.
В новостях передали, грядет пиздец.
Надвигается небесное тело
Особо крупных размеров,
Никто не жилец.
В сухом остатке пара дней, может, тройка
Панические атаки, кровавые драки,
Нарушение прав, стирание граней
Между жизнью и смертью
Такого еще не видали
Курят фимиам, жгут костры перед алтарями
Молятся всем богам. Вдруг услышат?
Едва ли. На площади распинают надежду
Она без одежды
Ей предстоит умереть последней
И не в постели.
К апокалипсису никто не оказался готов
Кроме него и пары котов
На заднем сидении свернулись клубками
Тормози, Леха, дальше мы сами
Нет, с нами не нужно
Такое не делают дружно.
Леха кивает. Он понимает.
Хоть и не принимает.
Делает вид, что уезжает
В чистом поле гуляет вольный сквозняк
Нашептывает, все не должно закончиться так
Ты ведь бог, хоть и мелкий, кошачий
Сотвори чудо, пусть слепой станет зрячим
Не могу.
Наверху у серьезных ребят игра
Катают шары, то есть планеты
Да что планеты!
Галактиками ворочают туда-сюда.
А тут такая хуйня.
В смысле я.
Кошачий бог сворачивается в клубок
Леха прячется за деревом, наблюдает.
В чистых полях всегда есть дерево
Каждый знает.
Лехе тревожно и стремно
Шутка ли, апокалипсис скоро.
Под ногами начинает дрожать земля
Бежать некуда, Приплыли, бля…
Отовсюду несутся орды котов
Может, их бог
Нарушить правила и не готов,
Им наплевать.
Можем спасти?
Значит, будем спасать.
Котов много, они застилают собой горизонт,
Собираются в кучу.
Становятся грозовой тучей
Снимаются с места, взмывают ввысь.
Небесному телу – пиздец,
Земле – заебись.
Все спасены, обнимаются,
Апокалипсис отменяется.
У всякой победы послевкусьем говно
Исчезли коты.
Все до одного
Как объяснил другу Лехе кошачий бог
(Явился во сне)
Серьезные парни с самых верхов
Не любят, когда им ломают кайфы
Даже коты.
Хотя, признаться, они очень милы.
Открыты им двери в любые миры
Лишь в этот ни-ни.
Навсегда? – спрашивает Леха
Нам без вас не то чтобы плохо,
Просто иногда во тьме без кота
Понимаешь, друг?
Пустота.
Пустота, маета, хуета.
Ничего не ответил кошачий бог.
Свернулся в клубок.
Свалка историй
– Все, Петрищев, это была последняя капля, – в голосе начальника ЖКХ звучали стальные нотки.
Сантехник Василий Петрищев скорбно кивнул, избегая встречаться с начальником глазами.
– Наверное, думаешь, профессия обязывает тебя выпивать, – продолжал начальник. Недавно он посетил психологический тренинг «Разделяй и властвуй», и теперь ощущал себя знатоком подчиненных душ. – И, в этом есть правдивое зерно, но не двухнедельные же запои!
Василий Петрищев снова кивнул, всем своим видом демонстрируя раскаянье.
– Обидно! – грохнул кулаком по столу начальник. – Один из лучших специалистов губит себя. Добровольно губит! Этими самыми золотыми руками!
Он недавно посетил еще один психологический тренинг под названием: «Начальник-самодур? Нетъ! Родной отецъ? Да!».
Василий Петрищев горько вздохнул, беспомощно разводя золотыми руками. Промямлил что-то невразумительное про жизнь, прорубь и говно, чем поспособствовал выходу начальника на новый психологическо-тренинговый виток.
– Жизнь, Петрищев, зависит от нас! – торжественно указал перстом вверх начальник. – Гляди на вещи шире!
Сантехник послушно возвел глаза. И очень вовремя. Потолочные хляби разверзлись, из них хлынул мутный пенный поток.
– Третья квартира, – облизал палец начальник, – Ты везунчик, Петрищев. Снова последний шанс. Бегом, блядь!
Василий побежал. Он давно усвоил, «последние шансы» – для баланса, поэтому никаких особых эмоций не испытывал. Смиренно принимал. И еще он не пил. Совсем. Но нужно было как-то объяснять свои внезапные отлучки. Не правду же говорить.
***
Начальник ЖКХ прохаживался по кабинету, не обращая внимания на затопленный пол и мелко капающую с потолка воду.
– Ох, темнишь, Петрищев! – думал он, – Не похож ты на алкаша, хоть тресни! Но я все выясню, и тебе помогу. Даже, если не хочешь.
Психологические тренинги и лекции для руководителей, которые начальник посещал регулярно, добавляли ему уверенности в себе и рвения.
– Слуга царю, отец солдатам, – подмигивал он в зеркало. Царем он мнил себя, а солдатами, соответственно, немногочисленных подчиненных. Таких, как Петрищев.
***
В каждой жизни каждого наступает тот самый неловкий момент, когда Вселенная становится бесконечной. И в ней есть все, что только возможно себе представить. Любая, самая дурацкая ерундистика. Вроде свалки историй. На нее и отправлялся скромный сантехник Василий Петрищев в те дни, когда врал про запой. Не ради праздного любопытства, разумеется, а по вызову. Началось это на первом году его работы в ЖКХ. Петрищев отдыхал дома после изнуряющей схватки с канализационной трубой, и вдруг раздался звонок. Пронзительная трель его зазвучала прямо в голове у Василия. От неожиданности тот подпрыгнул и завопил: Алло!
А мог бы сменить угол зрения.
***
– Хуем по лбу не дало? – учтиво осведомились в ответ. Сантехник в ужасе схватился за голову.
– Прошу прощения за глупую шутку, не мог удержаться. Я, видите ли, раньше работал в прачечной, а до того в министерстве культуры…
– Ааааа!!!! – что есть сил завопил Петрищев, -голоса в голове! Голоса!!!!
– Не голоса, а голос, – поправил Василия невидимый собеседник. – Успокойтесь, нам нужна ваша помощь. Как профессионала и специалиста. Расслабьтесь, будет немного щекотно.
Василий хотел возразить, что его профессиональная деятельность осуществляется через начальника ЖКХ или по записи у секретаря, но слова застряли у него в горле. А потом он почувствовал… Представьте, что вы за один миг рассыпались мелким песком по ветру и тут же собрались заново. Вот примерно это сантехник и ощутил. И еще было щекотно до икоты. Перестав икать, Петрищев обнаружил, что квартира его тоже осыпалась, но собралась во что-то совсем уж невообразимое. Там, где положено находиться потолку, зиял звездами космос, а вокруг, куда хватало глаз, громоздились кучи. Вид они имели инфернальный и стремились в бесконечность. Между этими кучами катались туда-сюда огромные колобки.
Петрищев, разинув рот, наблюдал, как один из колобков остановился напротив кучи, будто примериваясь, прикидывая, как оно, затем разделился на две половины, словно арбуз. Нижняя половина подлезла под кучу, верхняя плюхнулась сверху, и куча принялась стремительно уменьшаться, пока вовсе не исчезла. Половинки колобка сомкнулись, и он, как ни в чем не бывало, покатился дальше.
– Свалка историй, – торжественно объявил голос в голове Петрищева.– Добро пожаловать.
– Каких историй? – спросил потрясенный сантехник.
– Охуительных! – снова не удержался от глупой шутки голос. – Простите. Всех, которые были, есть и будут. Великолепное зрелище. Поглядите, какие страсти кипят!
