Дисклеймер
Все события и персонажи, описанные в этой книге, вымышлены. Любое сходство с реальными событиями и реальными людьми случайно. Эта книга содержит ненормативную лексику, эротические сцены и сцены жестокости, рекомендована для чтения лицам, достигшим 18 лет.
Глава 1
Стас открыл глаза.
В первый момент ему показалось, будто он лежал где-то на берегу реки в тумане, похожем на разбавленное водой молоко. Голова раскалывалась на куски. Он сжал лоб ладонями и резко убрал руки, нащупав маленькую влажную рану.
— Нет... — перед глазами молнией пронеслись последние воспоминания: Шереметьево, ангар, частный самолёт, Лера, Волохов и этот чёртов наёмник.
Стас попытался встать на ноги, но голова так сильно кружилась, что ему даже двигаться было сложно. Наконец, облокотившись на обе руки, он присел и тяжело выдохнул.
— Какие люди...
Стас вздрогнул, услышав позади себя знакомый ненавистный хриплый голос.
— Отец?
— Пфф... Нет, конечно, — говоривший молниеносно перемещался в пространстве, и Стас зажмурился в попытке унять новую волну головной боли.
— Тогда кто ты?
— Напряги свой гениальный ум, Багрянцев: что произошло, где ты теперь и кто я?
Незнакомец наконец-то остановился. Стас попытался сфокусировать взгляд на его лице, но оно было укрыто какой-то искрящейся пеленой.
— Я сплю?
— Мимо.
— Я в коме?
— С пулей-то во лбу? А ты оптимист!
— Ясно, — Стас сжал переносицу. — Значит, я в аду.
— Почему сразу в аду? — рассмеялся незнакомец, и Стасу в его голосе почудились интонации Михаила Кузнецова.
— В раю меня точно не ждут.
— А как же чистилище?
— А смысл?
Молочный туман внезапно рассеялся, оголив холодную влажную каменистую землю, на которой сидел Стас. Рассеялась и пелена на лице незнакомца.
— Если ты в аду, то я...
— Не знаю. Стражник? Проводник? Какой-нибудь демон? — Стас снова попытался всмотреться в собеседника. Черты его лица походили на странную субстанцию, которая жила своей собственной жизнью, постоянно меняя форму и оттенок.
— Ты издеваешься?
— Что не так? — Стаса начинала бесить вся эта ситуация.
— Ещё никто не унижал меня так откровенно и так скоро, попав сюда.
— Неужели у Дьявола в аду нет ни одного заместителя, которому можно было бы делегировать встречу вновь прибывших?
— Самый остроумный что ли?
— Всегда знал, что у тебя еврейские корни.
Резкая боль снова пронзила его голову, и Стас ничком рухнул на землю. Её влажная прохлада дарила небольшое облегчение, но, к несчастью, не избавляла от желания умереть. Да и как умереть, если ты уже мёртв?
— Нравится?
— Не очень... — Стас простонал практически шёпотом, царапая губы об камни.
— Ладно, поднимайся, — теперь голос Дьявола был похож на мягкий баритон... Радоса Агеева. И его Стас ожидал услышать в последнюю очередь. — Вставай, Багрянцев! У меня сегодня слишком хорошее настроение. Готов предложить тебе сделку.
Стас почувствовал, как боль отступила, а головокружение прекратилось. Не сразу поверив в облегчение, он ещё с полминуты пролежал на земле, а потом медленно встал на ноги и оглянулся: Дьявол исчез.
— Эй! Что за сделка?
— Обычная сделка с Дьяволом, — голос прозвучал прямо в голове Стаса, от чего у него задвоилось в глазах.
— А разве ты не с живыми их заключаешь?
— А кто может мне запретить пойти на сделку с мертвецом?
Стаса передёрнуло. Фокусируясь на своём состоянии и диалоге с хранителем ада, он как-то быстро забыло своём новом статусе.
— Мёртвых ты обманываешь так же, как и живых?
— Я никого не обманываю. Люди просто не читают договор, когда подписывают его, — хохотнул голос. — Ой, да кому я это рассказываю?..
— В чём суть сделки?
— Обратно хочешь?
— Обратно? В смысле, в Москву? Или прямо снова стать живым?
Дьявол материализовался. Он снова чем-то неуловимо напоминал Стасу отца: высокий, светловолосый, с выцветшими голубыми глазами и отвратной высокомерной ухмылкой.
— А что бы ты сам предпочёл: вернуться в Москву бесплотным призраком или снова живым человеком? Представь, как все удивятся! А кто-то даже испугается! — Дьявол-отец зло рассмеялся: — Будешь мстить разрисованному? Или ещё раз попробуешь вернуть горячую шатенку?
Стас поперхнулся, когда высокий престарелый блондин внезапно уменьшился в росте, помолодел и обрёл до боли знакомые аппетитные формы.
— Скучал по мне? — перед ним стояла Лера. Вся в чёрном. Она не улыбалась, не хмурилась, не насмехалась.
— Нет. Убери её.
— Как скажешь, — Лера расплавилась, переродившись в ненавистного наёмника: его взгляд горел зелёным огнём, а рисунки на теле шевелились и постоянно меняли своё расположение.
— Для чего весь этот цирк? Я же прекрасно понимаю, что это не настоящие они, а меняющий свою внешность ты.
— Мне скучно. Ты не истеришь, не умоляешь, не пытаешься каяться. Надо же как-то вызвать тебя на эмоции, — Стас снова уловил в голосе Дьявола мурлычащую манеру Радоса Агеева, но из всех уже озвученных вариантов, этот бесил его меньше других.
— Чтобы усыпить мою бдительность и подсунуть кривой договор?
— Какой ты занудный, Багрянцев...
Стас усмехнулся:
— Так в чём заключается суть сделки? — Стас взлохматил свои влажные волосы и начал закатывать рукава рубашки.
Дьявол с подозрением проследил за его движениями и на всякий случай уточнил:
— Ты что, драться со мной собрался?
— Я похож на идиота?
— Ну... — Дьявол задумчиво поднял взгляд искрящихся пламенем глаз вверх. — Если только в последние несколько дней жизни, когда опрометчиво отказался от помощи своего приятеля по лечебнице.
— Плевать. Я устал соответствовать чужим нормам.
— Как будто ты часто им соответствовал!
Поняв, что Дьявол нарочно постоянно уводит тему от сделки, подогревая его любопытство, Стас проигнорировал провокацию и резко замолчал. Тот тоже перестал говорить.
Они пару минут разглядывали друг друга. Стас старался не попасть во власть адского пламени, игриво плясавшего в глазах наконец-то принявшего свой вроде бы реалистичный облик Дьявола. Выражение его лица было лишено безумной иронии и самодовольной ухмылки. Из черепа не торчали рога, клыки не свисали до подбородка, даже хвоста с острым кончиком не было. С виду — обычный человек. Харизматичный, умудрённый опытом, на удивление, немного уставший...
Дьявол тоже разглядывал Стаса. Он, как и положено властителю ада, видел своего нового подданного насквозь: в груди Багрянцева горел тугой клубок из злости, жажды мести, разочарования, боли, бешенства и, что больше всего его поразило, сожаления. Оно постепенно окутывало огненный шар туманом принятия и успокоения. Пламя временами прорывало пелену, но с каждой минутой становилось всё покладистее, уже практически не сопротивлялось...
