Андрей Лушников - Свет матёрый

Свет матёрый
Название: Свет матёрый
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Свет матёрый"

В сборнике Андрея Лушникова представлены новые стихотворения на вечные темы любви и надежды, жизни и смерти, безверия и веры, опыты осмысления скрепов российской истории и древних мифов, мистического единства природы и человека, в котором даже матёрый выводит на верную дорогу заплутавшего путника.

Бесплатно читать онлайн Свет матёрый


© Лушников А. Е., 2023

© Издательство «Родники», 2023

© Оформление. Издательство «Родники», 2023

Не врагом Твою тайну повем

«А крестный мой путь – он всего лишь окрестный…»

А крестный мой путь – он всего лишь окрестный,
Окрестность его такова:
Река, головой в перекрёсток небесный,
Лежит, протянув рукава.
Чуть свет – в рукавах перекличка синичья,
Безмолвия рушится лёд,
Здесь небо для всех не жалеет величья,
Здесь в небе дороги вразлёт.
Трава и деревья возносят моленья,
Рассвета дымится алтарь,
И старенький тополь стоит в отдаленье,
И в грудь себя бьёт, как мытарь.

«Самые прекрасные страницы…»

Самые прекрасные страницы
Я читаю ночи напролёт.
Засыпая, вижу сквозь ресницы
Как я попадаю в переплёт.
Как легко, легко неимоверно
Я скольжу по лунному лучу.
И герою из романа Верна
Я губами сонными шепчу:
«Капитан, нас обманул Негоро!
Сбился ночью с курса «Пилигрим»,
Меркнет свет, а это значит, скоро
Свет в моей душе померкнет с ним.
Скоро, скоро мрак возьмёт измором,
Город весь тенями прошерстит,
Вороном зловещим Невермором
В каждый дом хозяином влетит.
Напророчит он и мне потерю
На ночном последнем берегу,
Только я в рассвет грядущий верю,
На него надеюсь как могу.
Если я хоть раз увидел солнце,
Что прошло в душе по пустырю,
То у ночи и на самом донце
Буду ждать грядущую зарю».
Ой ты моя зорька-заряница!
Что же нынче утро ниспошлёт?
Самые прекрасные страницы
Я читаю ночи напролёт.

«Что ты, светик мой ласковый, робок…»

Что ты, светик мой ласковый, робок?
Что под сердцем огнём не горишь?
Что не ходишь с зарёю бок о бок,
А из мрака аукаешь лишь?
Я тебе, как заветному другу,
Показал где прозябло репьё.
Что ж ты, друг, не готовишь кольчугу?
Что ж ты, свет, не готовишь копьё?
Много нас по обочинам званых.
Так что, свет-пересвет, не робей!
Вон, как в тучах смеётся поганых
Беспощадной луны челубей.

«Проснёшься – тополь стал жар-птицей…»

Проснёшься – тополь стал жар-птицей!
Туманом даль заволокло.
Чуть слышно, с трауром в петлице,
Стучится бабочка в стекло.
Как сбросишь ночи рукавицу!
Как разохотится заря
От плевел отделять пшеницу
В росе на кромке сентября.
Увидишь верную примету
В природе, ставшей золотой:
Всё движется упрямо к свету —
Что ждёт за грозовой чертой.

«Жнецу хлебов и сорняков…»

Жнецу хлебов и сорняков,
Творцу соломы и огня,
Путей земных и облаков
Какое дело до меня?
Увидев ангела с серпом,
Вороны пали на жнивьё.
Я разорвал с земным пупом,
И тело рушится моё —
Последний зуб торчит во рту.
Но, чтоб я вовсе не истлел,
Он в сердце неба высоту
Штрихом одним запечатлел.
Ручей, тропинку, силуэт
Стоящей тучи грозово.
Из всей палитры выбрал свет
Художник сердца моего.

Случай

Кто в жизни хоть раз привечал побирушку,
Поймёт отчего, почему
Чужой человек облапошил старушку,
Что вынесла хлеба ему.
Стоит на пороге у ней участковый,
Укором стоит, недвижим,
И всё не втолкует он ей, бестолковой,
Что веры нет людям чужим.
Она, как ребёнок обиженный, плачет
И мелко трясёт головой:
«Ну как же, родимый? Ну как же иначе,
С бедой коль идут не впервой?».
Жмёт галстук служивому, словно ошейник.
Он скажет на это в сердцах:
«Какие же трогает струны мошенник
В доверчивых старых сердцах!
Теперь вот ищи твоего побирашку!».
Потом участковый вздохнёт,
Посмотрит сурово, наденет фуражку,
Как сокол, в окне промелькнёт.
А ночью, когда засыпала старуха,
За то, что не помнила зла,
Огромного неба большая краюха
В ладонь её тихо легла.

«Я, пеплом своим посыпая главу…»

Я, пеплом своим посыпая главу,
Лежал на пути, как свинья.
Но Тот, Кого шёпотом только зову,
Поставил меня в сыновья.
Я рад от ребра научаться греху,
Прикрывшись листом лопуха.
Но Тот, Имя Чьё у травы на слуху,
Во мне не увидит греха.
Он ангела следом пошлёт старину,
Чтоб я не давился нытьём.
И чтобы не спутал Руси ширину
С широким, но гиблым путём.

«Дороги совсем не случайно…»

Дороги совсем не случайно
Ведут в монастырь небольшой —
Здесь тайна, великая тайна
Над каждой болящей душой
Свершается немногословно.
За стенами монастыря
Кончается обморок, словно
От запаха нашатыря.
Как будто у самого гроба,
В святой покаянной глуши
Отходит от сердца хвороба,
Срываются путы с души.
Недаром в измятом берете
Просвечен зарёй силуэт.
И светится в том силуэте
Художник иль, может, поэт.
Сутулится в том силуэте
Печаль вековая Руси —
Её в монастырь на рассвете
Примчало шальное такси.
И перед иконой Ахтырской,
С горящей лампадой перстов,
За древней стеной монастырской,
Застыла она у крестов.
Вдали от беспутных и чёрствых
Дорожек-путей беговых
Забыла все кладбища мёртвых
На кладбище вечно живых.

Поэту

Твоя стезя течёт рекой.
Ты лишь тогда живой,
Когда ты держишь под рукой
Суму и посох свой.
А шарик голубой круть-верть.
На нём навек, навек,
Как в стену, в каменную смерть
Вмурован человек.
Ты в стену посохом ударь!
Он выйдет из стены.
На голове его – сударь,
На теле – пелены.

«Когда над мальчишкой бесчинствует ночь —…»

Когда над мальчишкой бесчинствует ночь —
Ему от обиды в груди горячо.
Никто не желает ребёнку помочь.
Лишь помочь одна – та, что через плечо.
Когда у ребячества нет берегов,
Несчастный старик, ты считай, что пропал
В бесплодной равнине седых овсюгов,
Где ночь холодна и остра, как металл.
Когда успокоится жизни река
И память уснёт на предплечье костра —
То помочь одна – на груди старика,
Хоть лямка его и туга, и остра.
Он шепчет в ночи: «Не скрипи, старичьё!
Пока не упрячут в надежный пенал —
Господь ремешком тебя – через плечо!
Чтоб ты так и знал! Чтоб ты так и знал!».

«Художник чистый и пречистый…»

Художник чистый и пречистый,
А не какой-нибудь божок,
И никакой герой плечистый,
На землю высыпал снежок.
Проснётся утречком сиротство —
А мир уже под снегом нов.
Из будки высунет юродство
Мордаху сукиных сынов.
Ведь знает всякий, коль из мрака
Небесный сыплет оберег,
Что волк матёрый не собака —
Он пастью не хватает снег.
То, что зверью, кому за двадцать, —
Юродцу, кинику и псу,
Подняв лицо, клыками клацать,
Снежинки плавить на носу.
С утра, не пивши и не жравши,
Бежать по снегу кобелю
И голосить, хвоста задравши,
Что Бог сказал: «Всех убелю».

Грешная

по Блейку

Вчера надежды были злы,
У смерти в закромах
Во все смердящие углы
Я тыкалась впотьмах.
Кренясь, мир уходил во тьму
И был закат багров,
И я готовила ему
Свою вязанку дров.
Я в тёмном погребе – страстей
Не погребла огня.
И были в качестве гостей
Три друга у меня.
Один был скуп, другой гордец,
А третий тот – блудник.
И вот вошла я, наконец,
Сегодня в Твой цветник.
Кругом благоуханье роз,
Нет запаха греха.
И я подумала всерьёз:
«Нет лучше Жениха».
Я не хочу идти назад!
Забыла я про них.
Возьми меня в цветущий Сад,
Любимый мой, Жених!

Дядя Гриша

И когда разгуляется ангел с серпом?
И когда кликнет вещая птица?
Дядя Гриша отправил сноху за попом —
Он сегодня решил причастится.
Дядя Гриша грехи записал в кондуит
И лежит под цветным одеялом.
Боль с утра во всём теле такая стоит —

С этой книгой читают
IV век. Римская империя. Язычество и христианство сошлись в решающем поединке. Кто победит? Теург и философ Элпидий идет тернистым путем находок и утрат, удач и разочарований. На фоне полной драматизма жизни христиан и язычников, бедняков, царедворцев, императоров теургия для философа – последняя спасительная соломинка. Постепенно он понимает, что только сокрушив в своем сердце жертвенник ложным богам, можно прийти к Истине.
Весёлое чтение всегда приносит радость и детям, и взрослым. Промчимся по радужной «вопросной тропинке» с рисунками и вспомним подробности жизни животных, рыб, человека. Загадки всегда дарят улыбки и хорошее настроение, почувствуйте это на себе!
Сборник «Я сбудусь» – первая книга стихов Татьяны Костопулу. Это – современная поэзия, яркая и образная, эмоциональная и чувственная.
Эти стихи я посвятила Павлу Кобелеву из Полевского. В них есть все, что я хотела бы ему сказать, если бы мы когда нибудь встретились.
«На зелёной лужайке» – проба пера автора, первый сборник детских стихов. Стихотворения написаны автором как для своих троих деток, так и для широкого круга любознательных малышей.
В книгу «Феерический город» вошли стихи Гюли Мехтиевой.…Завидев вдали ускользающий берег,Я пальцы свои погружаю в песок.И время бежит между пальцами, дальше,И тонет в полоске прибрежного света, –Всё это приметы усталого счастьяИ чувства свободы,И памяти края…
Вы держите в руках глубокое практическое руководство для изучения теории и практики искусства тайцзицюань.Здесь представлен комплекс «30 форм», автором которого является Ван Линь, имеющий многолетний опыт практики и преподавания тайцзицюань и цигун. Комплекс направлен как на оздоровление и улучшение функционирования всего организма, так и на глубокое погружение в тонкости искусства тайцзицюань и развитие духа.Также в книге детально разбираются ос
Анну отправляют в командировку в сельскую местность. Заселившись в дом, она начинает понимать, что с ним что-то не так. Каждую ночь девушка слышит странные звуки и сталкивается с призраком своей предшественницы, которая пугает до чертиков. Теперь Анне предстоит унаследовать тайны почившей семьи, чтобы разгадать происходящее и обрести спокойствие.
Эван мечтала любить и однажды судьба предоставила ей такую возможность, заодно подкинув целое королевство в придачу к пяти претендентам на руку и сердце. Мир, наполненный магическими существами, чарами и собственной красочной историей, вскружил голову молодой девушке, возлагая вместе с тем неподъемное бремя власти. Однако порой подарки оборачиваются не весельем, а беспросветном кошмаром. Так случилось и сейчас, когда в разгар праздника в королевс