Смерть. Любовь. Судьба.
В жизни должно быть место сказке – доброй, волшебной или страшной, зависит от нас самих.
Смерть>1*
«Часто протягивал он к изваянию руки, пытая,
Тело пред ним или кость. Что это не кость, побожился б!
Деву целует и мнит, что взаимно»
Публий Овидий Назон «Метаморфозы»,
миф о Пигмалионе
-Друг мой, оставьте демагогию, раз вы здесь, значит, мысленно уже готовы у нас работать.
–На самом деле, я думал, – попытался объяснить свой поступок пришедший на собеседование молодой человек, но директор не дал ему закончить:
–Думать вы могли лишь о том, что я делаю удивительно выгодное предложение: вы не будете впаривать мобильники или кричать «свободная касса», рискуя попасться на глаза своим товарищам, устроившимся в жизни с большим комфортом. Напротив, каждый день придется облачаться в дорогой черный костюм, пошитый за мои деньги, и скрываться в здании бизнес-центра. Мало ли, кем вы тут трудитесь, – мужчина опустил глаза в резюме, напомнил себе профессию соискателя и продолжил:
–Возможно, работаете в одной из адвокатских контор или имеете свою юридическую практику. Свести со знакомыми может разве что печальный случай. А уж если говорить о зарплате…
–Сергей Олегович, меня смущает сама работа.
–Бросьте, Денис. Настоящая мужская работа. Ничего сложного, зато вполне ответственно и в какой-то мере уважительно. Опять же, мышцы подкачаете. А найдете что-то соответствующее образованию, мы вас отпустим. Менять место службы – не преступление.
–Не уверен, что мне легко удастся каждый день сталкиваться с подобным … негативом, – деликатно формулировал Денис.
–А если станете трудиться юристом и заниматься делами о кражах, убийствах и изнасилованиях, думаете, позитива будет больше?
–Разве что в порядке исключения. Моя специальность – бездушные бумажки…
–Вот видите, в плане бездушности мы уже сходимся, – рассмеялся потенциальный начальник.
Противостоять напору красноречивого директора похоронного бюро «Вечная память» было не просто, притом, что на это собеседование молодой человек попал случайно. В поисках работы он увидел объявление от ритуального агентства, набиравшего «специалистов своего дела» и в обязательном порядке требовавшего диплом о высшем образовании. Денис подумал, раз не уточняется, кто именно нужен, скорее всего, речь идет о формировании коллектива для нового филиала, ведь подобной конторе наверняка нужны юристы, экономисты и административные сотрудники. В телефонном разговоре заверили: его юридическое образование вполне подойдет и пригласили на очное собеседование, где директор лично вербовал Дениса в простые рабочие похоронной бригады, причем делал это так искусно, что молодой человек почти решился попробовать.
–Я вам обеспечу полный соцпакет, а занятость, разумеется, только при наличии заказов – никто не заставляет сидеть тут и дежурить, – Сергей Олегович с хитростью старого лиса затягивал в свое бюро каждого нового сотрудника.
Он позиционировал «Вечную память» как агентство премиум класса, хотя не чурался любых заказов – для бабушек из окрестных домов у него был один прайс, а для зашедших на оформленный с траурным шиком интеренет-сайт состоятельных клиентов – другой.
Все в районе не раз видели у дороги рекламный щит с крупной надписью «Проводим в последний путь с лоском» и небольшой припиской о скидках для местных жителей. А приезжавший на похороны черный катафалк-лимузин неизменно повышал в глазах собравшихся статус родственников умершего. Сергей Олегович успешно играл на человеческом желании за небольшие деньги казаться лучше других. И следующей после лимузина фишкой, в его представлении, был внешний вид бригады – он не мог позволить себе набрать птушников, готовых за предложенную зарплату жить в «Вечной памяти». Директор был уверен: минорной ноте похоронного обряда должны соответствовать осененные печатью интеллекта лица – своих сотрудников он видел в роли земных апостолов, а катафалк именовал черной колесницей смерти. В эту высокую поэтику Сергея Олеговича могли вписаться исключительно люди с высшим образованием. Они и выглядеть будут интеллигентно, и вести себя культурно, и работу выполнять аккуратно, но заманить их в похоронное бюро – дело нелегкое.
Денис был удачной кандидатурой на роль «апостола» – молодой, крепкий, широкоплечий – в черном костюме будет представительно смотреться. Его короткие волосы немного торчали, как бы хозяин ни старался их причесать. Эта невольная небрежность несколько стесняла его еще во время юридической практики, но она терялась на фоне незаурядных способностей. А умные зеленые глаза поистине были зеркалом души Дениса – отражали необходимую сотруднику «Вечной памяти» печать интеллекта и заодно все эмоции молодого человека – опытный глаз Сергея Олеговича без труда смог прочесть, что парень место по профессии ищет упорно и безуспешно, потому и не ушел сразу, узнав о предлагаемой здесь работе – задумался, что-то взвешивает… Оставалось чуть надавить и склонить к земле нужную чашу весов.
А выбирал Денис между предложенной директором похоронного бюро хорошей зарплатой и возможностью за бесценок трудиться юристом, несколько лет набираясь опыта у старших коллег – едва получивший диплом выпускник не был востребован. Каждое собеседование по специальности спотыкалось об одно и то же – почти полное отсутствие практики. Но позволить себе работать даром Денис не мог, потому что вместе с дипломом заимел необходимость стать главным добытчиком в семье – мама неожиданно попала под сокращение по возрасту, и теперь ее пенсии вместе с небольшими алиментами, неохотно присылаемыми бывшим мужем, ей, сыну и дочери-старшекласснице еле хватало, чтоб свести концы с концами.
–Хотите, в трудовой мы запишем, что вы наш штатный юрист? – добил предложением Сергей Олегович. Получалось, вдобавок к неплохому заработку по документам окажется, что по мере того как Денис орудует лопатой, его профессиональный юридический опыт растет.
Посчитав все озвученные плюсы, молодой человек перешагнул через свою брезгливость к мертвецам и остался в «Вечной памяти» в компании таких же образованных апостолов-неудачников, дипломы которых почему-то лучше всего смог оценить директор похоронного бюро.
Работа Денису поначалу не просто не нравилась, а внушала отвращение и чувство беспомощности. Холодные желтые лица мертвецов и красные, разбухшие от слез физиономии их родственников и друзей плыли перед глазами, а порой являлись во сне. Прекратить это Денис возможности не имел: он не мог уйти из «Вечной памяти», поставив семью на грань выживания, не мог хоть как-то помочь потерявшим близкого людям и не мог изменить своего сознания, вновь и вновь возвращавшего его к увиденному на похоронах. В глубине души молодой человек понимал, что нужно либо начать проще относиться к своей работе, либо вовсе ее бросить, иначе он сойдет с ума.
