Франция. Париж. Начало девятнадцатого века. Публичный дом. Бело-серые тюли дымятся на ветру. Стучится в окна тусклый свет.
Сара: Элен, смени простыню.
Элен: Dans un instant.
Сара: Дура, сколько можно тебя ждать. За что тебе платят?
Элен: За что и тебе. Сейчас утро, votre habitue придёт не скоро.
Сара: Смени простыню! Я устала, я устала жить так! И хочу спать.
В серую дымную залу входит Эдвард.
Эдвард: Здравствуйте, уважаемые барышни, ха-ха…
Сара: Эдвард, мы не заработали ничего. Ты знаешь, постояльцы всегда скупы и обычно – в долг.
Эдвард: А если месяца два поработать в погребах garde du cellier? Проследить, чтобы старые вина не портились.
Сара: Может, так возьмёшь?
Эдвард: Сара, я так устал, каждый раз одно и то же, ладно…
Усталая, медленная, затянутая постельная сцена. Незамысловатые ритмичные движения полуобнажённых тел.
Сара: Продолжай, Эдвард, Да!
Эдвард(впиваясь пальцами в бедро Сары, ускоряет свои ритмичные движения): Перестань нести эту дешёвую театральщину, ты не на работе.
Сара: Неужели ты больше не любишь меня, Эдвард?
Утомлённый Эдвард, отстраняясь от Сары: Merci beaucop.
Сара уходит.
Испачканную который раз простыню уносит Элен.
Элен: Дураки, у нас всё рушится, а они… (выйдя в другую сторону залы) Ненавижу вас, ненавижу.
Эдвард, презрительно окидывая взглядом малоосвещённую залу, задумывается.
Эдвард (мысленно): Выгнать бы их всех! Никакого толку, mon Dieu. Страшно представить, какую сумму я должен месье Diablе… (вслух) Элен, принеси мне мои расчёты.
Элен приносит записи, отдаёт их Эдварду.
Эдвард(прочитав отчёт о последних посещениях): Да, с такими успехами – по миру пойдём… Сара, где ты?
Появляется Сара.
Сара: Ты, никак, уже изволил скучать?
Эдвард: Забирай всё, что у тебя есть и иди отсюда вместе с Элен, и остальных с собой прихвати. И чтоб ни одной проституткой здесь не пахло.
Сара(подкрадывается к Эдварду, кладёт руку ему на плечо): Как, Эдвард? Как ты можешь так? Ещё вчера дело начало обретать обороты… В такую погоду каждый, оказавшийся на пути возле этого дома, желая согреться, обречён навестить нас. Очнись.
Эдвард: Ладно, посмотрим на следующий рассвет.
Сара: Эдвард, может…
Эдвард: Уйди. Займись делом в конце концов!
Сара: Так никого нет, о каком конце ты говоришь?
Эдвард: О конце всего, Сара, о нём самом! Чёрт меня попутал с вами.
Эдвард уходит, Сара и Элен продолжают заниматься своими делами.
Поздний вечер, дождь, ароматы пошлой затасканной осени. Непринуждённый короткий стук в двери публичного дома.
Выходит Элен: Ну, кого там ещё занесло в такую погоду в нашу развратную могилу? Кто там?
Мари, вытирая с лица слёзы или капли дождя, хриплым, простуженным голосом:
Я Мари, мне холодно, пустите.
Элен, открывая дверь, видит силуэт, обёрнутый в лохмотья.
Элен: Иди вон!
Мари: S ’il vous plait… (падает в обморок).
Элен заносит её в дом.
Сара: Что за шваль ты сюда принесла?
Элен: Она сказала, что её зовут Мари, потом упала. Не оставлять же на улице.
Сара подходит к Мари, смотрит на неё с ужасом и растерянностью: Приведи её в сознание и пусть идёт отсюда, пока Эдвард нас всех не вышвырнул вместе с ней!
Эдвард: Итак, пока я не сделал что? Вон отсюда все, со всеми проститутскими пожитками! Вон!
Сара уходит.
Элен: Она не может идти… Mon Dieu, она умерла!
Эдвард подходит к Мари. Глаза её закрыты, губы напряжённо сомкнуты, из-под ресниц течёт дождь или слёзы. Мари просыпается, смотрит. Смотрит словно небесами. Молчит.
Эдвард – застыв, роняя взгляд: Ну, здравствуй, Мари.
Мари не понимает, где она и что происходит.
Эдвард: Дайте ей воды и постелите в кладовой, пусть спит.
Элен уносит Мари.
Эдвард остаётся один.
