Милла сидела на краю больничной кровати. Рядом с ней на тумбочке стояла чашка чаю и нетронутый сандвич.
Все кончено. Она потеряла ребенка. Несколько минут назад приветливая медсестра принесла ей документы на выписку.
Куда она поедет? Вернется в номер в мотеле?
Из коридора доносилась веселая болтовня посетителей. Это были посетители других пациентов. Милла обвела взглядом палату, в которой не было ни открыток, ни фруктов, ни цветов. Ее родители отправились в круиз по Средиземному морю. Кроме них, она больше никому не сообщила, что вернулась в Австралию.
Ее австралийские подруги по-прежнему думают, что она наслаждается беспечной жизнью жены калифорнийского миллиардера. Ей не хватает духу признаться им, что ее брак развалился. Кроме того, ее подруги из Сиднея больше всего на свете любят вечеринки, а ей, когда она была беременной, было не до веселья. Она собиралась с ними связаться после очередного УЗИ.
Положив руки на живот, Милла вспомнила боль и ужас, который ей пришлось пережить. Она беспомощно рыдала в палате интенсивной терапии, когда врач сообщил ей, что у нее случился выкидыш. Она оплакивала свой неудавшийся брак и свои разбитые мечты.
Разрыв с мужем лишил ее надежды на новую любовь и подорвал ее веру в мужчин. После него она полностью сосредоточилась на своей беременности, мечтая о неразрывной связи и бескорыстной любви, которая может существовать только между матерью и ребенком. Поскольку у Кавено чаще рождались мальчики, чем девочки, Милла представляла себе, как купает своего маленького сыночка, кормит его грудью, одевает в голубые распашонки, не спит по ночам, когда у него режутся зубки. Она представляла себе прогулки с ним в парке и по пляжу, торт с одной свечой в первую годовщину его рождения, веселый праздник вместе с другими матерями и их малышами.
Но сейчас…
– От десяти до двадцати процентов всех беременностей заканчиваются выкидышами, – сообщил ей доктор со знанием дела, но Милла восприняла это как еще одну свою неудачу. Ведь если посмотреть на эту статистику с другой стороны, от восьмидесяти до девяноста процентов беременностей завершаются благополучно, и две трети супружеских пар живут счастливо.
Ирония состоит в том, что беременность была ее отчаянной попыткой спасти свой брак. Когда ей стало ясно, что это невозможно, она полностью сосредоточилась на своем будущем ребенке. Она тщательно следила за своим питанием, принимала необходимые витамины и старалась больше отдыхать и гулять на свежем воздухе. К сожалению, все ее усилия оказались напрасными. Она жалкая неудачница, у которой ничего нет.
С трудом сдерживая слезы, она положила зубную щетку в сумку с вещами, которые наспех побросала туда, когда собиралась в больницу.
Все. Ей пора.
Поднявшись с кровати, Милла вышла в коридор.
Последние годы ее брака с Гарри Кавено были напряженными, но она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой и потерянной.
«Может, мне следовало сказать Гарри о ребенке?» – промелькнуло у нее в голове, но она тут же прогнала эту мысль. Ему было бы все равно.
Сидя в своем офисе на Манхэттене, Эд Кавено просматривал электронные таблицы, когда его личная помощница сообщила ему о звонке. Информация на экране ноутбука была очень важной, поэтому Эд проигнорировал звонок.
Минуту спустя помощница заглянула к нему в кабинет:
– Мистер Кавено?
Не отрывая взгляда от экрана, Эд пробормотал:
– В чем дело, Сара?
– Вам звонит Гэри Кемп из Австралии. Уверена, что вам нужно с ним поговорить.
Гэри Кемп был австралийским частным детективом, которого семья Кавено наняла, чтобы разыскать сбежавшую жену его брата.
Эд насторожился. Неужели Милла нашлась?
– Соедини меня с ним, – ответил Эд, захлопнув ноутбук. Через считаные секунды телефон зазвонил снова, и он поднял трубку. – Какие новости, Гэри?
– Их много, мистер Кавено.
– Вы ее нашли? Она все еще в Австралии?
Они уже знали, что Милла улетела в Сидней.
– Да, но вы ни за что не догадаетесь, где именно.
Эд поморщился. Он не собирался играть в угадайку. Впрочем, угадать местонахождение Миллы было нетрудно. Он знал ее вкусы. Она наверняка снимает пентхаус в престижном районе Сиднея или отдыхает на одном из знаменитых австралийских курортов.
– Тогда просто скажите, – раздраженно бросил он.
– В Беллару-Крик.
– Белла-что?
– Беллару-Крик, – смеясь повторил Гэри. – Это вымирающий городок у черта на куличках. Там проживает всего триста семьдесят девять человек.
Эд удивился.
– Где именно он находится?
– В западной части Нового Южного Уэльса примерно в пяти часах езды от Сиднея.
– Она там была?
– Она там до сих пор. Это ее родной город.
Эд очень удивился, поскольку не знал, что утонченная светская львица, на которой был женат его брат, выросла в захолустье.
– Ее родные давно оттуда уехали, – продолжил сыщик. – Так же, как и большинство жителей. Сейчас это фактически город-призрак.
– Вы уверены, что эта та самая Милла Кавено?
– Это она, можете не сомневаться. Только, похоже, она вернула себе свою девичью фамилию – Бренди. Но самое интересное то, что она почти не притронулась к своим банковским счетам.
– Тогда это точно не она, – сказал Эд.
– Проверьте свою электронную почту, – сухо произнес Гэри Кемп, – и убедитесь, что я не дилетант. Я отправил вам фото, которое сделал вчера на главной улице Беллару-Крик.
Нахмурившись, Эд открыл свой электронный почтовый ящик, выбрал нужное письмо… и увидел фотографию женщины в джинсах и свободном черном свитере.
Это определенно Милла. Ее красивое лицо с высокими скулами невозможно перепутать ни с чьим другим. Его младший брат всегда знал толк в женщинах.
Но вот волосы у нее другие. Вьющиеся золотисто-рыжие, как тогда, когда Эд впервые ее увидел. Потом она их выпрямила и перекрасилась в блондинку, став похожей на жен друзей Гарри.
У Эда неожиданно сдавило горло.
– Вы правы. Это действительно она. Вижу, вы мне прислали еще и адрес.
– Да. Она забронировала номер на неделю в гостинице при местном пабе, но полагаю, ей не захочется так надолго задерживаться. Это такая глухомань, что через пару дней она оттуда сбежит.
